Патриция Уилсон - Любовь на земле кондоров
– Он же воспитал меня, – с нежностью ответила Алиса. – Я – это все, что у него есть, а он – вся моя семья. Может, ты теперь поймешь, почему я так беспокоюсь за дядю Билла?
– Он тоже беспокоится за тебя, – усмехнулся Дуглас, и это напомнило Алисе, что Люк сказал ей то же самое в горах. Без сомнений, вся любезность Люка основана именно на уважении к профессору и нежелании подвергать его лишнему беспокойству, решила она.
Прошло еще два дня. Люк не появлялся, но за это время Алиса стала чувствовать себя гораздо лучше. Головная боль не проходила, но силы возвращались. Хотя она еще не вставала с постели, но уже могла сидеть и начала понемногу есть. С ней обращались как с королевой, и это смущало Алису. Когда же она попыталась высказать свое мнение доктору, который лечил ее и немного понимал английский, он не пожелал слушать, сказав, что она пока еще не врач и к тому же женщина.
Это было очень грубо, но Алиса понимала, что так с ней поступают из-за влияния и богатства Люка, которому принадлежала клиника. Дядя Билл и Дуглас приходили к ней каждый день, но это не смягчило удара, когда они сообщили, что через два дня улетают.
Тем же вечером пришел Люк, и Алиса оказалась совершенно не подготовленной к его визиту. Она даже в мыслях не допускала такой возможности. И была абсолютно уверена, что, даже когда придет время выписываться из клиники, он не приедет за ней сам. Ведь Люк просто заботился о ней, как об одном из членов экспедиции. В ту первую ночь в отеле он уже показал все свои плохие стороны.
Алиса совершенно запуталась. Сама мысль о том, что она будет жить в доме у практически незнакомых людей, смущала, но дядя настаивал, чтобы она выздоравливала именно там… Впервые в жизни девушка чувствовала себя растерянной и совершенно сбитой с толку.
Алиса была в своей ночной рубашке – кто-то принес в палату все ее вещи – и старалась привести себя в порядок. Но она пришла к выводу, что выглядит просто ужасно, и вдруг открылась дверь и вошел Люк.
У него в руках был огромный, необычайной красоты букет цветов, вызвавший радостную улыбку на губах Алисы. Дядя Билл и Дуглас тоже приносили цветы, но ей еще ни разу не дарили такого огромного и экзотического букета. Люк перевел взгляд с лица девушки на остальные букеты и хмыкнул.
– Хм-м, как вы думаете, я превзошел их? – спросил он в своей обычной язвительной манере, но нежная улыбка не соответствовала тону. – Как вы себя чувствуете? – С этими словами Люк положил цветы и присел на постель Алисы.
– Спасибо, гораздо лучше. Надеюсь, что через пару дней снимут гипс с моей несчастной ноги.
– Вы очень бледны, – внимательно посмотрев на Алису, констатировал Люк. – Даже бледнее, чем в тот день, когда вы приехали в Боливию. Голова все еще болит?
– Уже не очень сильно. Немного побаливает нога и слабость – вот и все. Можно считать, что я легко отделалась, если учесть, с какой высоты упала.
– Я думал, вы погибли. Когда я подбежал, то пульс у вас не прощупывался. – Он выглядел очень серьезным. – Когда вам позволят вставать с постели, вы должны быть очень, очень осторожны.
– Может, мне вскоре разрешат улететь домой, – вставила Алиса, не давая Люку договорить. – Я знаю, что не могу лететь с дядей Биллом и Дугласом, но вскоре после них, если обменяю свой билет и…
– Нет! – Люк был непреклонен. – Должно пройти некоторое время, прежде чем вы сможете отправиться домой, не рискуя своим здоровьем, но даже тогда я не позволю вам лететь одной, без сопровождения.
– Но я не могу оставаться здесь! – запротестовала Алиса. – Я не могу жить в вашем доме, как настаивает дядя.
– Но почему? Моя мать согласилась приехать и остаться у меня, пока вы будете выздоравливать. Сам я буду редко появляться там. За время экспедиции у меня накопилась куча работы, так что я не скомпрометирую вас своим присутствием.
– Я не это имела в виду! – почти прокричала Алиса. – Меня не беспокоят глупые условности. Но я буду чувствовать себя в вашем доме незваной гостьей, и мне будет неудобно от этого.
– Обещаю, мы сделаем все, чтобы вы не чувствовали себя незваной гостьей, – заверил ее Люк, подтверждая свои слова мрачным взглядом. – Может, хоть тогда вы перестанете вести себя как несчастный, бездомный котенок и поймете, что ваше пребывание в моем доме необходимо вам же!
– Я вовсе не веду себя как несчастный, бездомный котенок! – гневно воскликнула Алиса, и губы Люка изогнулись в восхищенной улыбке, когда он увидел сверкающие яростью глаза девушки.
– Ну, накричите на меня, – поддразнивал он. – Я знаю, вам будет легче, когда вы выпустите пар, у вас же слишком взрывной характер. – Он взял ее руку в свою и посмотрел на нее без тени улыбки. – Я сожалею, что так грубо говорил с вами в конце нашего путешествия, но я не думал, что это причинит вам такую боль. Если вы согласитесь остаться до полного выздоровления в моем доме, я буду считать, что вы простили меня. Моя мать хоть и станет приглядывать за вами, но не будет надоедать. Она обещала пожить в моем доме, пока вы не поправитесь и не улетите к себе домой, в Англию. – Было видно, что Люк уже отчаялся убедить Алису. – Но даже если ей и придется уехать, вы же сами сказали, что глупые слухи вас не беспокоят. К тому же в доме хватает слуг, и я обещаю, что не буду приставать к вам.
– О, пожалуйста… – смутилась Алиса, а Люк смягчился и нежно погладил ее руку.
– Значит, вы останетесь в моем доме до полного выздоровления. – Это была уже не просьба, а приказ. – Что ж, буду рад принять вас у себя.
– У меня ведь и не было выбора, да? – вздохнула она, и Люк кивнул с видимым удовлетворением.
– Да, выбора у вас не было. Кроме того, я мог бы приказать вам жить в моем доме.
– Как в средние века! – фыркнула Алиса.
– И не только, – тихо напомнил ей Люк. – Как я уже говорил, все меняется, а мои приказы остаются и выполняются всегда.
Девушка почувствовала, что ее щеки заливает краска, и попыталась выйти из затруднительного положения, небрежно сказав:
– Мне кажется, что вы уже потратили на меня слишком много вашего драгоценного времени.
– Не беспокойтесь об этом. Несмотря на мой напряженный график, я вполне могу посетить больного участника экспедиции, которую я финансировал. Тем более я не мог позволить вам вернуться в Англию, ведь я не попрощался с вами должным образом. Ну а теперь у меня есть время подумать.
– Я не понимаю, о чем вы говорите и над чем собираетесь думать, – пробормотала Алиса, и Люк, уже собираясь уходить, иронически посмотрел на девушку.
– Конечно, вы не понимаете, – согласился он. – Вы даже сказали мне, что считаете меня странным человеком. Но когда вы соберетесь покинуть Боливию, то убедитесь, что я еще более странный. Вот увидите, именно так и будет. Ведь у вас предостаточно времени, чтобы узнать меня.
