Мирра Блайт - Дотянись до звезды
— Ни с места!
А затем прошел в соседнюю спальню, и, не успела Черри решиться на бегство из ванной, как он вернулся с толстым купальным халатом в руках.
— На, оденься! — сказал он, передавая его Чарити и отворачиваясь.
Она вылезла из воды и закуталась в огромный халат, доходивший ей до пят. От материи веяло еле уловимым запахом Берта, и у нее вдруг закружилась голова.
— Так это твой халат? — тоном прокурора спросила она, когда Берт снова повернулся к ней. — Как он оказался здесь, если твоя комната в дальнем конце коридора?
— С чего ты взяла? — приподнял бровь Берт.
Чарити растерянно поглядела на полуприкрытую дверь.
— Энн сказала мне, что собирается начать отделку с хозяйских спален, а потому я загодя перебрался сюда. Разве я мог подумать, что ты пожелаешь поселиться напротив и в первую же ночь разбудишь меня криками, от которых и мертвый бы проснулся. Что тебе снилось, Чарити?
У Черри пересохло во рту, а на языке завертелся вопрос, который она все это время не решалась задать ему. Чарити подняла глаза, полные боли и отчаяния.
— Я пытался разбудить тебя, — сухо сказал Берт, — но ты слишком крепко спала... Впрочем, не настолько крепко, чтобы позволить мне уйти.
— Позволить уйти? — пролепетала Чарити и вдруг зашлась мучительным кашлем. — Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что когда я нагнулся над тобой, пытаясь разбудить, ты прижалась ко мне и прошептала, чтобы я не оставлял тебя одну.
— Нет! — вскрикнула Черри, сама не понимая своего внезапного смятения. Она смутно припоминала отдельные обрывки происходившего той ночью: пожар, страх... и блаженный покой, обретенный в объятиях сильных рук...
— Да! — неумолимо подтвердил Берт. — Да! Ты открыла глаза и умоляла меня остаться, а потом всю ночь проспала у меня на плече!
— Я не понимала, что делаю, — хрипло ответила она, вдруг осознав, что должна во что бы то ни стало убедить его в том, что ее поведение той ночью ровным счетом ничего не означало. — Как бы там ни было, — в отчаянии воскликнула она, — все это не имеет отношения к делу. Если ты не хочешь покупать мое имение, так и скажи. Я легко найду другого покупателя.
— Вне всякого сомнения, — согласился он. — Но почему ты так торопишься, Чарити?
— Я не испытываю к дому прежних чувств. После пожара... — Она содрогнулась, вспомнив происшедшее.
— И ты уверена, что дело только в потрясении, пережитом той ночью, и ни в чем больше? — спросил он тихо.
Что-то в его голосе заставило ее насторожиться.
— Разумеется, — вызывающе ответила она. — А что еще может быть?
— Вот это! — коротко сказал он и, одним шагом преодолев расстояние между ними, поймал ее за руку.
По спине у Чарити пробежали мурашки. Дрожа всем телом, она молча смотрела на него широко раскрытыми глазами в страхе проронить хотя бы слово, чтобы не выдать себя.
— Думаю, ты убегаешь потому, что боишься чувств, которые я в тебе вызываю. Ты страшишься признаться себе, что хочешь меня...
— Нет! — отчаянно мотнула головой Черри, но Берт лишь наклонился к ней еще ближе, обвевая ее своим жарким дыханием.
— Что именно «нет»? — прошептал он, целуя ее лоб. — «Нет» — не боишься меня, или «нет» — не желаешь? Если второе, то это не так, Чарити, и мне ничего не стоит доказать тебе...
И прежде чем она успела отпрянуть, рука его скользнула под ворот халата и пленила нежную округлость ее груди.
Черри задрожала всем телом, на губах ее замер стон наслаждения. Пальцы Берта ласкали сосок, который напрягся и затвердел, безмолвно подтверждая его правоту. Вся ее воинственность мгновенно куда-то улетучилась, и вместо того, чтобы сопротивляться, она вдруг призналась:
— Да, я действительно желаю тебя и боюсь этого влечения. Но неужели ты не понимаешь, Берт? Единственный мужчина, с которым я занималась любовью, надругался надо мной. Разве легко после этого пойти на близость с кем-то еще?
Она взглянула в его глаза, и сердце у нее забилось еще чаще. По лицу Берта она поняла: ему радостно узнать, что в ее жизни не было никого, кроме Джулиана. Чарити вдруг вся обмякла и, наверное, не устояла бы на ослабевших ногах, если бы он не держал ее в объятиях.
— Не нужно бояться, Чарити, — сказал он глухо. — Я не сделаю тебе ничего плохого.
И все же он мог причинить ей боль, потому что не знал, что она не просто хочет, но и любит его всем сердцем.
— Ничего не выйдет, Берт! — закричала она, словно в лихорадке. — Мы не сможем стать любовниками...
— Мы уже являемся ими, — сказал он и рассмеялся, увидев, как она оцепенела от изумления: — Нет, разумеется, не в буквальном смысле. Конечно же, я не мог воспользоваться тем, что ты была без сознания. Но все же мы — любовники. Ни одной женщине еще не удавалось пробудить во мне такие глубокие чувства, и я подозреваю, что ты чувствуешь то же самое.
Это была правда. Но ей необходимо было как-то остановить его, заставить осознать, что... И вдруг Черри поняла, что остается только одно.
Она решительно подняла глаза и сказала:
— Физически ты влечешь меня к себе, Берт, и было бы глупо отрицать это. Но нам нельзя встречаться, потому что мне всегда будет мало одной только близости. Я хочу гораздо больше того, что ты способен мне предложить, — с трудом проговорила она. — Я не могу просто спать с тобой, — мне нужна твоя любовь, Берт. Мимолетный роман — не для меня.
Она ожидала, что он отпустит ее, отвернется, раздосадованный и смущенный, и скажет, что она права. Но, к ее изумлению, он просто посмотрел на нее и хрипло промолвил:
— Повтори то, что ты только что сказала!
Лицо у него стало белее мела, скулы обозначились резче обычного. Он до боли стиснул ее запястье.
Чарити почувствовала, что еще немного, и она потеряет последние остатки смелости. Уж лучше сразу разрубить все узлы, устало подумала она, чем до бесконечности продолжать эту игру в кошки-мышки. Пусть он сразу отвергнет ее, — по крайней мере, это будет какая-то определенность.
— Я влюблена в тебя, Берт, — сказала она устало. — Именно поэтому я хочу продать коттедж и уехать, куда глаза глядят...
— Не верю! — воскликнул он. — Вот уж не ожидал, что ты способна на такое... Оказывается, ты готова поступиться нашими чувствами, только чтобы не потерять свою независимость! Ты мне нужна вся, либо не нужна вовсе. Брак, семья и прочее, о чем ты говорила... Ведь это ты не готова взять на себя эти обязательства, разве не так, Чарити? Ты не готова пожертвовать своей свободой. Она для тебя значит куда больше, чем я!..
Даже губы у него побелели от ярости, и каждое слово он не бросал ей в лицо, как перчатку.
