Рита Рейнвилл - Вдвоем все же лучше
Две недели отрыва от связей и обязательств.
Триста тридцать шесть часов затворничества и попыток забыть о нескончаемом диалоге Кэти Донован с Кэтрин. В какие-то часы это удавалось лучше, в какие-то — хуже. Кэти, неугомонная душа, то и дело пыталась представить себе, как они там, в «Доме милосердия». Кэтрин логично напоминала, что незаменимых людей нет, что свято место пусто не бывает и кто-то всегда делает то, что должно быть сделано. А также — что нет человека, способного взвалить себе на плечи все тяготы мира.
Философия Кэтрин была стройной. И страшноватой. Все, хватит думать об этом, приказала себе Кэти, поглаживая затылок в попытках унять надвигающуюся головную боль, и ускорила шаг, как бы стараясь уйти от наваливающихся на нее непосильных проблем.
Маршрут ее шел вокруг острова. Подходя к дому, она уже просто бежала.
— Кэти?
Мягкий, с ленцой голос Джада невольно вызвал улыбку. Придерживая трубку подбородком, она, заканчивая покрывать ногти на ногах розовым лаком, принялась весело отчитываться:
— Привет. Я в полном порядке. Порезы и переломы костей отсутствуют. Замороженных завтраков и обедов еще целая куча. Есть новость: я покрылась чудесным загаром.
— Где?
— Что «где»? — спросила она, изгибаясь, чтобы лучше рассмотреть лак на ногтях.
— Где загар?
— На мне, естественно.
— Где? Всюду?
— Ох, Джад! — Откровенный мужской интерес, неприкрыто звучавший в вопросе, заставил ее залиться краской, не имеющей ничего общего с действием солнечных лучей. Сильная теплая волна прошла по телу. — Должна тебя разочаровать, — сказала она сухим голосом. — Ничего любопытного не происходит. Я так старомодна, что всегда загораю в купальнике.
— Это прекрасно. — Его голос был полон странного удовлетворения.
Прикинув, что разделяющее их расстояние гарантирует ей полную безопасность, Кэти, немного поколебавшись, спросила:
— А почему, собственно, это тебя так радует?
— Видишь ли, — принялся обстоятельно разъяснять Джад, — меня то и дело посещает навязчивое видение. Я вижу, что мы одни; я тебя медленно раздеваю, снимаю предмет за предметом одежду и наслаждаюсь, видя, что нежная светлая кожа приобрела медовый оттенок, созвучный оттенку твоих глаз.
Чувствуя, что она не способна выдавить из себя ни звука, Кэти схватила лежащий рядом раскрытый роман и стала судорожно обмахиваться им, как веером. Но Джад и не ждал ответа.
— А у нас тут крупные новости, — непринужденно заговорил он совсем о другом.
— Какие? — спросила Кэти, поморщившись от хрипотцы, неожиданно прозвучавшей у нее в голосе.
— Сегодня Агата пришла на работу в красном костюме.
— В красном? Просто не верится! Что это на нее нашло?
— Не «что», а «кто». Гордон, естественно.
— Ты хочешь сказать, что она отправилась по магазинам…
— Нет, по магазинам шастает Гордон. Еще до твоего отъезда он подарил ей шарф и блузку. Но то были мелочи. Теперь же, получив первый чек, он отправился в город и вернулся обвешанный пакетами. Заявил, что больше ни дня не хочет терпеть на Агате эти ее ужасные бурые тряпки.
— И что же Агата?
— Расплакалась.
— Ой! — Кэти просто задохнулась. — Но, я надеюсь, плакала она на плече Гордона?
— Поскольку Гордон парень не промах, в конце концов — да.
— А значит ли это, что они поселятся в одном доме?
— Возможно. — По интонации было ясно, что он пожимает плечами. — Агата — крепкий орешек. Кто знает, что она еще выкинет?
— А как она… вообще?
— Великолепно. Гордона держит в ежовых рукавицах.
— Я рада, — машинально ответила Кэти. — Но… я хотела спросить… как у нее с делами?
— Не знаю. После твоего отъезда я редко захожу в контору. Но, судя по моим впечатлениям, «Дом милосердия» функционирует нормально. Похоже, Агата справляется.
— Угу. — Кэти принялась нервно теребить телефонный провод, завивая его колечками и просовывая в них пальцы. — А Гордону удалось выяснить, кто выставлял бутылки ко мне на стол? — спросила она, стараясь, чтоб голос звучал как можно небрежнее.
— Какие бутылки?
Кэти нахмурилась и, не настаивая на продолжении темы, попробовала спросить о другом:
— Как Кевин? Ты его часто видишь?
— Не далее как вчера мы вместе ужинали.
— Ну и как он?
— Загадочен и уклончив. Ты ж его знаешь: скользит по жизни и неведомо как добивается полного успеха.
— Да уж.
— Послушай, ласточка, поскольку у тебя все о'кей, я, пожалуй, сейчас распрощаюсь. Видишь ли, у меня тут… назначена встреча.
— Встреча в десятом часу вечера? — спросила Кэти, непроизвольно вцепляясь в трубку.
— Да, я вызвался… согласился кое-что сделать. Ничего интересного. Так, мелочи.
— Вызвался? Что это значит? Вызвался помочь? Что-то случилось в «Доме милосердия»?
— Ну-ну-ну, только не начинай волноваться. Нигде ничего не случилось. Я просто пообещал. Подробнее поговорим завтра. Я люблю тебя, Кэти.
— Джад, не смей вешать трубку. Я… — Но в трубке были уже гудки, и, раздраженная, озадаченная, Кэти швырнула ее на рычаг.
Вскочив с дивана, она прошла через комнату, отдернула занавески. Днем из окон открывался ласкающий взгляд вид на Тихий океан, но сейчас, вечером, стекло позволяло увидеть лишь отражение ее озабоченного лица.
Что-то случилось. Что-то случилось в «Доме милосердия», а Джад не захотел ей рассказать.
И правильно. С чего б он стал рассказывать? — холодно поинтересовалась Кэтрин. Что бы там ни происходило, к тебе это уже не относится. Ты ведь ушла оттуда навсегда. Разве не помнишь?
Но там мои друзья, растерянно заморгала Кэти, и, если что-то случилось, я хочу…
Нет. Ведь должна ты когда-нибудь оборвать с ними связь. Так почему не сейчас?
«Дом милосердия» — это…
Что? Твое детище? Забудь эти глупости. Соскучилась? Пошли им открытку.
Но этого недостаточно…
Более чем достаточно. Многие на твоем месте не сделали бы и этого. Когда уходишь, уходи, не оглядываясь.
* * *
— Простите, что немного опоздал. Я разговаривал с Кэти. — Закрыв за собой дверь конторы, Джад на секунду остановился на пороге, разглядывая открывшуюся ему сцену. Головы Кевина, Гордона и Агаты едва виднелись среди груд бумаг. Конверты всех цветов и размеров переполняли новенький мусорный бак вместимостью тридцать галлонов. Три человека сидели полностью поглощенные работой. На мгновение подняв глаза и торопливо кивнув Джаду, они снова углубились в чтение. — Ну и дела, — только и выговорил Джад.
— Я же сказал вам, что мы не справляемся, — не отрываясь от писем, пробормотал Кевин.
