Шарлотта Лэм - Любовная лихорадка
Джудит была совсем другая – уравновешенная, уверенная в себе женщина, лет на десять постарше Сары, холеная, очаровательная, очень дружелюбная. Саре она нравилась, но сильнее ее тянуло к Тилли. Некоторые ее колкости были так забавны, что Сара запоминала их, чтобы пересказать Грэгу – тот, она чувствовала, оценил бы юмор Тилли.
Тилли без обиняков расспрашивала Сару о ее жизни, слушая ответы с глубоким интересом.
– Этот Грэг, значит, живет с тобой?
– Он – мой сводный брат и живет со мной в одном доме. У каждого своя квартира.
Тилли сверлила Сару взглядом.
– Он не женат, стало быть?
– Пока что, – ответила Сара и слегка улыбнулась, мысленно надеясь, что Люси изменит судьбу Грэга.
– Собирается? – спросила Тилли, и Сара неожиданно для себя начала рассказывать про Люси и Роба.
Тилли печально смотрела на Сару. – Да, тяжело ей пришлось. У меня был брат, он тоже умер от чего-то подобного. – Пока Сара задумчиво кивала в ответ, Тилли спросила: – Ник, стало быть, ревновал?
Сара взглянула на Тилли и залилась румянцем. Ничего не ответив, она поспешно отвела глаза. Тилли, усмехнувшись, перевела разговор на другую тему.
Жаркие июньские дни летели словно пушинки одуванчика – неторопливо плыли над лугами, которые кольцом окружали усадьбу, придавая ей идиллический, благостный вид. Сара наблюдала, как мальчики строили запруду на ручье, а потом хохотали, когда вода прорвала ее, разметав по камышам прутья и комья грязи. Дикие утки, потревоженные всплеском воды, негодующе взлетели, а мальчики с громким смехом побежали от ручья, мелькая заляпанными тиной ногами и красными от загара лицами.
Николь сидела в похожем на сачок для ловли омаров манеже; растопырив пальчики, она взмахивала ручонками вслед пролетающим птицам, пускала пузыри и радостно лопотала одно-единственное слово: «па-па», «па-па». На коричневых от загара локотках были ямочки. Личико с прядками темных волос, выбивавшихся из-под вышитого чепца с отворотами, делало девочку до смешного похожей на Ника. Сара замирала при каждом взгляде на эту круглую мордашку – на ней сияли знакомые глаза. Джудит не ошибалась, говоря о сходстве малышки с Ником, и Саре казалось, что с годами Николь все больше будет походить на него.
Солнце пекло нещадно, и Тилли пришла к ручью со старой соломенной шляпой, которую откопала где-то в доме. Спустившись твердым шагом к Саре, она надвинула на нее шляпу.
– Получишь солнечный удар, так и знай! – проворчала она. – И не вздумай снять!
Сара состроила рожицу в спину Тилли. Тилли все более демонстративно показывала свою власть над Сарой и опекала ее наравне с Джудит и детьми. Сара теперь знала: всем, что находится в пределах «Ручья цапли», руководит Тилли. Саре в некотором смысле льстило, что Тилли решила присовокупить и ее к своим владениям, но в то же время такое покровительство могло свести с ума. Сару, давно привыкшую к независимости, не радовало обращение с ней как с маленькой девочкой, и, хотя Тилли считала ее дерзкой, возражать пожилой женщине она не смела. Растущая привязанность к Тилли делала Сару более терпимой. Понемногу она начала подчиняться домашней тирании, на которую жаловалась Джудит. Деспот деспоту рознь, мрачно размышляла Сара, и самый суровый – любовь, потому что человек перед ней бессилен. Под внешней угрюмостью Тилли скрывалась истинная любовь к близким ей людям.
Сара, откинув шляпу на затылок, пристально вглядывалась в зыбкую поверхность воды и покусывала кисть. Ей предстоял очередной экзамен по технике живописи – изображение воды всегда давалось ей с трудом.
Сверху послышались голоса, Сара невольно обернулась и застыла от ужаса, увидев Ника. Он стоял на взгорке с Аннабель и Джереми, рядом была Джудит – она обводила всех взволнованным взглядом. В первое мгновение Сара заметила одного Ника. На нем были светло-бежевый костюм из плотной хлопчатобумажной ткани и рубашка более темного тона, распахнутая у ворота и обнажавшая блестевшую на солнце смуглую кожу. Лицо Родона выражало крайнюю степень изумления.
Его словно по голове ударили, подумала Сара, глядя на Ника. Несколько секунд она и сама находилась в шоке, поэтому состояние Ника было ей понятно, но потом написанное на его лице потрясение вызвало у Сары приступ смеха, и удивление в синих глазах Ника разом исчезло, сменившись злостью, неприкрыто яростной.
Джереми с распростертыми объятиями двинулся к Саре.
– Дорогая, какими судьбами?
Сара встала, позволила ему обнять себя, потом подалась назад и улыбнулась Джереми.
– А ты как думаешь?
Аннабель спустилась к ручью.
– Где вас только не встретишь!
В голосе ее звучала враждебность. По раздраженному личику Аннабель Сара поняла, что та не забыла вечеринку, с которой Сара увела Родона. Ник, держа руки в карманах, сошел с пригорка. Он посмотрел на мольберт, на ручей, потом глаза его сердито обратились на сестру. Джудит стояла с невозмутимо-невинным видом.
– Несколько раз звонил, но не заставал тебя, – жаловался Джереми. – Это просто чудо – встретить тебя здесь!
– Мне тоже очень приятно, – ласково улыбнулась Сара, и Джереми привлек ее поближе, чтобы поцеловать.
– Внизу не жарко? – произнесла Джудит, забавляясь ситуацией. – Как можно работать в таком пекле?
– Тилли нашла мне шляпу. – Сара вскинула голову, зеленые глаза озорно блестели. – Идет мне, а? По-моему, только шлепанцев не хватает!
Шляпа была старой, выцветшей, с обвисшими полями, но на рыжих волосах смотрелась весьма пикантно, и глаза у Джереми сияли восхищением.
– Прелестно! – ответил Джереми, и Сара искоса, сквозь ресницы взглянула на Родона.
Тот смотрел на нее, но тут же перевел взгляд на дальние поля, зеленевшие за садом.
– Я почему-то решил, что ты во Франции, с братом, – продолжал Джереми.
Ник судорожно повернул голову в сторону Сары.
– Грэг сейчас дома, – отозвалась Сара. – Он ездил в Кембриджшир, смотрел одну лошадь.
– Не выпить ли нам чаю? – весело предложила Джудит, избегая холодного, пристального взгляда Ника.
Сара пошла с Джереми, ее точеная фигурка по обыкновению была обтянута синими шортами и тонким топом того же цвета. Совсем короткие шорты как бы удлиняли бронзовые от загара ноги.
Чаепитие вышло натянутое. Ник не проронил ни слова; развалясь в кресле, он сидел с непроницаемым лицом и изредка посматривал на Сару. Аннабель же не закрывала рта; обращаясь к Нику, она оживленно щебетала, но он ее едва слушал. Джудит, разлив чай и предложив всем закуски, с интересом наблюдала за происходящим, немного нервничая под взглядом брата. Она, однако, хорошо владела собой, и Джереми вроде бы совсем не чувствовал накаленной атмосферы. Для него существовала лишь Сара. Склонившись к ней с сияющим видом, Джереми рассказывал об отце, «Вороньем приюте», картине, погоде. Он перескакивал с темы на тему без секундной паузы, и Сара, как зачарованная, с улыбкой слушала Джереми и не сводила с него глаз.
