Энн Мэтер - Семейные тайны
Кэсс затаила дыхание, и ее желание серьезно поговорить с Беном тотчас испарилось.
— Она всегда может продать его! — возразила Кассандра, забиваясь в дальний угол сиденья. — К чему, черт возьми, поднимать такой шум? Разве золото не имеет цены для твоих драгоценных итальянских родственников?
Лицо Бена потемнело от гнева.
— Не смей с таким пренебрежением говорить о моих родных! — выпалил он. — Пизано — прекрасная семья, она пользуется уважением в Верразино. Я горжусь тем, что принадлежу к ней.
— О, в этом я нисколько не сомневаюсь! — отозвалась Кэсс прежним вызывающим тоном, и глаза Бена возмущенно сверкнули.
— Что все это значит? — осведомился он. — Может, они недостаточно хороши для тебя? Ты это хочешь сказать?
— Нет, разумеется! — рассердилась Кэсс. — Они мне понравились — все до единого. И ты это знаешь. Мне жаль, если ты считаешь, что я поступила глупо. Я просто хотела хоть чем-нибудь выразить свою благодарность.
— Ну что же… — Вспышка Бена постепенно угасала. — Кажется, я погорячился. — Он устало провел ладонью по волосам и помассировал затекшие мышцы шеи. — Что я могу сказать? Похоже, я устал. День выдался долгим и жарким, и душ мне наверняка поможет.
Кэсс выпрямилась на своем сиденье.
— Тогда давай остановимся у озера, — рискнула предложить она. — Мы могли бы искупаться. Раз уж у нас день воспоминаний, почему бы тебе не воскресить еще одно?
— Не сходи с ума! — голос Бена вновь стал резким. — Для купания уже слишком поздно, да мне и не хочется.
Кэсс вздохнула.
— Я просто предложила.
— И очень глупо!
— Как хочешь, — она пожала плечами. — По-моему, это ты сказал, что день был жарким и тебе нужен душ, а не я.
— Что за детские оправдания, Кэсс! — Бен нетерпеливо вздохнул. — Какому человеку в здравом уме придет в голову купаться в озере среди ночи только потому, что ему жарко?
— Еще не так поздно.
— Забудь об этом!
Кэсс склонила голову.
— Любовники вполне могут купаться под луной.
— Но мы не любовники, — грубо возразил он.
— Мы могли бы стать ими, — еле слышно пробормотала Кэсс, однако Бен услышал ее, резко свернул с дороги и неожиданно затормозил.
— Напрасно я помешал Роджеру задушить тебя, — прорычал он, и его лицо, освещенное снизу, со стороны приборной доски, стало похожим на страшную, демоническую маску. — Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Что ты от меня хочешь? Мать предупреждала, что от тебя можно ждать неприятностей, но я, как последний олух, согласился помочь тебе. — Он перевел дыхание. — Все кончено, Кэсс. Утром ты соберешь вещи и уедешь. Найди себе другого защитника! А с меня хватит.
Этот взрыв заставил Кэсс задрожать. Неужели она ошиблась, ошеломленно гадала она. Неужели ошиблась бабушка Бена? Знал ли Бен, что он не сын Гвидо Скорцезе? Под его непреклонным взглядом Кэсс оказалась не готова к игре.
Прежде чем Бен успел полностью остановить машину, Кэсс пошарила ладонью по двери, нашла ручку, нажала на нее и выбралась наружу. Сквозь деревья Кэсс увидела блеск, показавшийся ей гладью воды, и вскоре, еще немного удалившись от машины, поняла, что Бен действительно совершенно случайно остановил машину всего в нескольких ярдах от того самого озера, где раньше днем Кэсс видела купающихся детей. И нравится ему это или нет, решила Кэсс, она все-таки окунется. Бену необходимо успокоиться, и Кэсс хотела дать ему на это время. Да и она сама после недавней перепалки нуждалась в коротком отдыхе, чтобы прийти в себя.
— Кэсс! Кэсс, куда ты идешь, черт побери?
Петляя между деревьями, она слышала, как Бен открыл дверцу и позвал ее. Однако в его голосе слышалась прежняя ярость, и Кэсс не удосужилась ответить. Она до сих пор чувствовала обиду и злилась на его слова, а мысль о том, что завтра ей придется вернуться в Англию, стала последней каплей. Неудержимый восторг, который она ощутила, когда бабушка Бена рассказала ей семейную тайну, не мог просто вспыхнуть и угаснуть, как свечной огарок. Если Бен ничего не знает, она должна признаться ему. Теперь Кэсс казалась просто немыслимой жизнь без человека, которого она любила.
Перед ней появились серебряные в свете восходящей луны тихие воды озера, окаймленного зарослями тростника. Кэсс наткнулась на чудесный уголок, который обступали темные стволы деревьев, а под ногами стелилась сочная трава. Даже в темноте она не испытывала здесь никаких опасений, хотя и чувствовала себя заключенной в темницу мрачных мыслей. Что же делать? Что можно предпринять? Имела ли она право разрушить дружбу и доверие? Знала ли она наверняка, что Бен разделяет ее чувства?
При всей своей деланной браваде Кэсс вздрогнула, услышав за спиной шаги. Она оглянулась через плечо — в лунном свете ее лицо казалось застывшим и белым — и поняла: человек, нашедший ее на берегу озера, похоже, признал свое поражение.
— Это я, — хрипло пробормотал Бен, подступая ближе, так что Кэсс ощутила, как ее чувствительной кожи касается его жаркое дыхание. Бен покачал головой и повернулся к озеру. — Итак, ты все-таки нашла озеро. Напрасно я спорил с тобой. Ты всегда умеешь добиться своего.
— Это правда? — Голос Кэсс внезапно сел. — Я добилась своего, Бен? — Она сделала паузу. — Значит ли это, что ты искупаешься со мной?
Дыхание Бена стало прерывистым, когда он снова взглянул на нее.
— Здесь ты купаться не будешь, — ровным тоном заявил он.
— Почему бы и нет?
— Потому, что не будешь.
— Это не ответ, — заявила Кэсс, сбрасывая босоножки. — Разве не приятно походить по траве босиком?
— Кэсс! — Он терял власть над собой, и Кэсс чувствовала это. Но чем обернется его растерянность — взрывом страсти или просто гнева, — она не осмелилась предположить.
Шагнув ближе к берегу, туда, где волны тихо ударялись об узкую полосу гальки, Кэсс вошла в воду.
— Ой, холодно! — воскликнула она, вновь выскакивая на траву. — Но так приятно, — добавила она, — словно прикосновение шелка к коже.
— Попробовала — и хватит, — мрачно возразил Бен, хватая ее за руку, но Кэсс сумела увернуться.
— Тебе меня не остановить, — насмешливо произнесла она, сдвигая с плеч бретельки платья. — Ну, не будь занудой! Разве тебе не хочется избавиться от этой тесной, неудобной одежды?
В ее словах отчетливо прозвучал намек, и Бен выругался, как показалось Кэсс, весьма витиевато.
— Этим ты не заставишь меня передумать, — зло предупредил он. — Только подтвердишь мое мнение о тебе. Ты готова вернуться?
Пальцы Кэсс застыли, и все ее нервное возбуждение мгновенно угасло. Снова надвинув бретельки на плечи, она попыталась выровнять дыхание. Однажды она прочла: если человек сможет контролировать свое дыхание, то он овладевает собой, или нечто вроде этого.
