Селина Дрейк - Темный омут страсти
— Мистер Тигедон, похоже, все кончилось, — сказал агент. — Это Али, он последний из группировки. Остальные схвачены в городе сегодня утром.
Тут он оглядел Маршу с головы до ног, задержав ошеломленный взгляд на длинных ногах и глубоком вырезе. Ну хоть один человек оценил сегодня ее внешность. Девушка застенчиво посмотрела на Пола, но тот с непроницаемым лицом вел разговор с агентом.
Агент обменялся с ней любезностями, потом отдал честь и удалился. И вдруг до Марши дошел истинный смысл слов этого человека. Все кончилось. Пол теперь в безопасности, и она ему больше не нужна!
Всем своим видом он давал это понять. Отошел в сторону и рассматривал место происшествия, как будто забыв о своей спутнице.
Боже, Марша Мейт, когда же жизнь научит тебя обходиться без глупых иллюзий. Горло ее сдавило рыдание. Пол теперь может спокойно возвращаться в свой сверкающий голливудский мир, к таким же богачам, как он, к славе и женщинам.
Может быть, кто-то из агентов подвезет ее домой? Марше хотелось достойно выйти из этого дурацкого положения. Как можно скорее снять с себя этот смешной наряд и забыть о нем навсегда. Это не ее стиль. Она отдаст кому-нибудь этот костюм. Или сожжет его.
И вдруг, как она ни старалась сдержаться, слезы градом покатились по щекам. Марша быстро отвернулась. Только бы Пол не догадался…
Никогда еще ей не доводилось переживать такую боль. Билл нанес ей тяжелый удар, но Пол… Он просто разбил ей сердце. Так рассыпается на осколки замок из стекла. Она сделала несколько шагов, но, ничего не видя за пеленой слез, споткнулась.
Сильные руки подхватили ее. Марша попыталась отстраниться, но Пол крепко держал ее.
— Марша, — прошептал он, разворачивая девушку к себе.
Она продолжала прятать заплаканное лицо. Он приподнял ее подбородок. Она закрыла глаза, надеясь, что это остановит слезы.
— Марша, — снова повторил Пол голосом, переполненным нежностью. — Боже мой, ты плачешь? Тебя взрывали, поджигали, в тебя стреляли, и ты ни разу не дрогнула. И вот теперь, когда все уже позади, теперь ты плачешь?
— Просто… — Слезы душили ее.
— Пожалуйста, не плачь. Не надо. Это так не похоже на тебя. Я не могу этого видеть.
— Пустите меня, — еще раз отчаянно попробовала вырваться Марша.
— Не могу. Даже если ты будешь очень сопротивляться.
— Что?..
— Я был не прав, детка. Вел себя не лучше их. — Он кивнул на последнего из «тарантулов». — Эти мерзавцы обвиняли меня в том, что я говорю о них правду. А я злился на тебя за то, что ты открыла мне глаза на Рика.
От этих слов у Марши даже высохли слезы.
— Я провел долгую ночь на острове, чтобы понять, что же я натворил. Понять, почему мой рай… перестал быть раем. Почему там стало так пусто. И дело было не в лодке и не в доме. Их можно построить заново. Но без тебя я не могу. Пустота не на острове, она во мне.
— Но ты же думал, что я… что я спала с тобой…
Пол мягко приложил ей палец к губам.
— Да нет же, я никогда до конца в это не верил. Я был так потрясен всем, что произошло, что не мог мыслить логично. — Он глубоко вздохнул, слегка ослабив объятие. — Я взбесился, Марша. Понимаешь, неудачливому ребенку легче поверить в то, что его еще раз обманули, чем представить, что он наконец нашел кого-то… тебя.
— Да, но сегодня… ты даже не заговорил со мной.
— Разве ты не понимаешь? Когда Стивен предложил это…
— Это была его идея? — насторожилась Марша.
— Нет, он тоже уговаривал меня не появляться на публике. Но Стивен сказал, что если ты об этом услышишь, то объявишься обязательно. И я ему поверил. Я боялся, что ты просто не захочешь видеть меня, — ведь я страшно обидел тебя.
— Я… узнала только сегодня утром. Из новостей. Я… не следила за событиями в последнее время.
— Только утром? И сразу примчалась? — В глазах Пола появился какой-то новый свет. — Боже, значит, Стивен был прав?
Марша изумленно смотрела на него. Тигедон отпустил ее и смущенно отвел глаза:
— Стивен, кажется, считает…
— Что?
— Что ты любишь меня, — выдохнул Пол.
У Марши перехватило дыхание. Но он и не настаивал на подтверждении, только быстро продолжил:
— Он сказал, что ты попытаешься меня отговорить. А если не сможешь, то поедешь со мной. В это трудно было поверить. Ведь ты же сама говорила, что ненавидишь… — он наконец взглянул на девушку, — как ты их назвала… публичные зрелища.
— Но если бы ты не согласился… — Марша с трудом верила своим ушам. — Вот почему ты сразу капитулировал?
Пол крепко схватил ее за руки.
— Ну как ты не понимаешь? Это был самый трудный разговор в моей жизни. Самая большая ставка.
Марша немного напряглась, вспомнив ту болезненную сцену.
— Вы… хороший актер, мистер Тигедон.
— А как иначе я мог проверить, действительно ли тебе… небезразличен. И потом… Я боялся, что если прикоснусь к тебе… то у тебя не будет выбора.
У меня уже давно нет выбора, призналась себе Марша.
— Но теперь все кончилось. Агенты говорят, что вся группа арестована, и мне больше ничего не угрожает. А ты плачешь, детка…
Марша поняла, что он услышал ее молчаливое признание гораздо яснее, чем если бы она выкрикнула его во весь голос.
— Мне нет оправданий. Все, что я могу сделать, — это попросить тебя понять. И простить меня.
Они стояли возле дверцы роскошного лимузина, и больше всего на свете ей хотелось сейчас броситься в его объятия. Но Пол не торопил ее. Он хрипло сказал:
— Я люблю тебя, Марша. Но решать тебе. Нас ждут на приеме. Это мир, в котором я живу. Мы идем? Или поворачиваем обратно?
Марша побледнела. Пол спрашивал не просто о вечере. Он ждал ответа на вопрос: сможет ли она принять его мир?
И в этот момент она вдруг поняла, что все эти годы лелеяла свои душевные раны, растравляя их, вместо того чтобы дать им затянуться. Теперь у нее появилась такая возможность. Пол знает, что такое настоящая дружба. Он признал чужого ребенка, чтобы спасти честь друга, не держал зла на человека, отравившего ему жизнь. Ему приходилось чувствовать себя гадким утенком, который никогда не превратится в прекрасного лебедя. Полу Тигедону можно верить.
Марша смахнула последние слезы и улыбнулась.
— Мы идем.
