Рената Тревор - Вне конкуренции
Услыхав слетевший с губ Дейзи вздох, Джек притянул ее к себе и положил ее голову на свою грудь.
— Можешь не отвечать. Только знай одно: я влюбился не в судью, а в очаровательную женщину.
— Что? — Дейзи показалось, что она ослышалась. — Что ты сказал?
— Что люблю тебя, — просто ответил он. — И поэтому мне хочется, чтобы мы стали настоящей парой.
Он улыбнулся так нежно, что глаза Дейзи наполнились слезами.
— Но, чтобы так было, никто и ничто не должно стоять между нами, — добавил Джек.
— Ты прав, — вздохнула Дейзи. — Только как этого добиться? Знаешь, я считаю себя неплохим судьей, но моя профессия не является моим призванием. Я просто следую традициям семьи. Все Тревисы служили закону.
— Да, — протянул Джек, — представляю, как непросто уклониться от проторенного пути человеку, носящему фамилию Тревис.
— Практически невозможно, — хмуро буркнула Дейзи. — Воображаю лицо моего отца, если бы я сказала, что мечтаю быть простой домохозяйкой!
Джек быстро сел на постели. В его глазах возникло очень серьезное выражение.
— Ты никогда не говорила мне, что хочешь быть домохозяйкой.
— Да, хочу, — кивнула Дейзи. — А еще женой и матерью. Но проблема в том, что я последний представитель клана Тревисов. И это накладывает на меня определенные обязательства.
Джек так долго и пристально вглядывался в лицо Дейзи, что ее глаза защипало от подступивших слез. И на этот раз их не удалось сдержать. Они покатились по щекам.
— Не могу поверить, что ты, в самом деле так думаешь, — покачал Джек головой.
— Вообще-то это мнение моего папы.
— Но ведь твоя жизнь принадлежит только тебе. Вот и выбери то, что тебе по душе!
Дейзи с испугом взглянула на него.
— Как это?
Он коротко усмехнулся.
— Скажи, только честно, если бы ты встретила человека, с которым захотела бы прожить всю жизнь, то смогла бы противостоять отцу?
Дейзи с минуту зачарованно смотрела на него. Потом, не сговариваясь, они одновременно потянулись друг к другу и слились в долгом поцелуе.
— Итак? — настойчиво произнес Джек, нехотя отстранившись от нее.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала Дейзи, удивляясь про себя, как вышло, что за столь короткий промежуток времени Джек стал так дорог ей. — Прежде я не говорила этого, но ты наверняка сам все понял. Что касается вопроса, смогу ли я противостоять отцу… Сказать правду, не знаю. Не знаю…
— Ладно. — Джек поочередно поцеловал уголки ее рта. — Возможно, мы найдем ответ совместными усилиями. Но сначала…
— Знаю. Нам нужно поговорить о Фреде.
Джек поморщился.
— Вообще-то я собирался сказать, что сначала нам нужно как следует поесть. Но ты права, насчет Фреда Миллера у меня есть некоторые соображения. Думаю, мы его обыграем. Если все сложится по-моему, то к концу этой недели я смогу спокойно поставить свой автомобиль перед твоим домом.
— Но, что ты задумал? — спросила Дейзи.
Джек мрачно усмехнулся.
— Мы заманим адвоката в ловушку.
— Иными словами, ты хочешь шантажировать его самого?
— Вот именно.
— Но не отомстят ли в таком случае представители семейства Сандерстормов мне или моему отцу? — Дейзи с тревогой взглянула на Джека.
— Они никогда не решатся на это, если мы докажем, что Миллер связан с ними. — Он погладил Дейзи по щеке. — Не беспокойся, солнышко, я все продумал.
Дейзи вновь стояла на небольшом мостике. Под одеждой на ней был закреплен микрофон, так что находящийся на некотором расстоянии и следящий за происходящим Джек мог слышать каждое слово беседы.
На подготовку ушло несколько дней. О том же, сколько было потрачено нервов, Дейзи старалась не думать.
Итак, она стояла на мостике и ужасно нервничала.
— Ты удивила меня своим звонком, — раздался за ее спиной знакомый голос.
Вздрогнув от неожиданности, Дейзи резко обернулась и увидела неслышно подошедшего сзади Миллера. Она прикусила губу. Как ни готовилась Дейзи к этой встрече, у нее ощутимо дрожали коленки.
— Если ты хочешь, чтобы я сотрудничала с тобой во время процесса над Сандерстормом, нам нужно выработать план совместных действий. — Она старалась говорить спокойным деловым тоном. Собственно, только в таком тоне и могла происходить беседа с Миллером, ведь он сам рассматривал отношения с Дейзи лишь как своего рода бизнес.
На его губах возникла довольная улыбка, в глазах мелькнуло торжество. Миллер явно решил, что победа осталась за ним. Что Дейзи окончательно покорена и готова на уступки.
Парень, твоя самоуверенность сослужит тебе плохую службу, подумала Дейзи. А мне, надеюсь, поможет избавиться от твоих притязаний.
— Наконец-то слышу разумные речи, — произнес Фред Миллер. — Рад, что ты восприняла мою точку зрения.
Дейзи пожала плечами.
— Ты не оставил мне выбора.
Миллер просто упивался своей победой.
— Разумеется. Тебе не оставалось ничего, кроме как согласиться с моим предложением. Со временем ты сама поймешь, что даже кристально честный человек имеет свою цену.
— Тебе лучше знать, — заметила Дейзи, сдерживаясь изо всех сил. — А какова твоя цена? Сколько денег вложат Сандерстормы в твою предвыборную кампанию? — Шаг был смелым, и Дейзи затаила дыхание, ожидая ответа.
Однако Фред не спешил с ответом. Он выдержал паузу протяженностью в несколько секунд, которые показались Дейзи вечностью.
— Когда продаешь душу, разве имеют значение такие мелочи, как предвыборные расходы?
На этот раз тон Фреда был довольно мрачным, что Дейзи не преминула отметить.
— Но, как я могу быть уверена, что, когда выполню твою… просьбу, ты оставишь меня в покое? — спросила она.
— Никак.
— Да? Тогда почему же я стою здесь и беседую с тобой? — Она сделала вид, что собирается уйти, чтобы не тратить напрасно время.
Однако на Миллера ее уловка не произвела большого впечатления. Он был настолько уверен в себе, что продолжал со спокойной ухмылкой смотреть на Дейзи.
— Я должна твердо знать, что моему отцу ничто не угрожает.
— Думаю, это я могу тебе обещать.
— Обещай также, что не запятнаешь репутацию моего отца в ходе своей предвыборной кампании.
Фред так зловеще улыбнулся, что на руках Дейзи вздыбились тончайшие волоски.
— Ты требуешь слишком многого, золотце. Имеющаяся в моих руках информация слишком ценна, чтобы можно было пренебречь ею. Любой на моем месте сделал бы все, чтобы скомпрометировать соперника. В политике нет ни друзей, ни даже приятелей, дорогая моя.
Дейзи попыталась возразить, но Миллер предупреждающе поднял ладонь.
