Инга Берристер - Любимая, прости...
Письмо оказалось кратким и деловым. Будучи не в состоянии дозвониться до нее по домашнему телефону, адвокат письменно информировал клиентку о том, что ее развод вошел в законную силу.
Кофе во рту Дженетт сразу приобрел неприятный привкус. В голове закружился хоровод беспорядочных мыслей. Она была разведена, то есть больше не являлась женой Висенте, равно как он не являлся ее мужем! Разве можно было быть настолько безалаберной, чтобы не позвонить адвокату и не выяснить вовремя, как обстоят дела с разводом? И куда это теперь ее привело! Как глупо с ее стороны было прятать голову в песок и по-прежнему надеяться на то, что в самый последний момент произойдет чудо!
А ведь Висенте ее предупреждал, говорил, что с их браком покончено. Наверняка ему уже тогда все было известно. Трясущимися руками Дженетт подняла упавшее на пол письмо и взглянула на дату. Судя по всему, Висенте знал об этом по крайней мере несколько дней.
И не сказал ей ни единого слова! Хотя чего, собственно, она могла ожидать? Висенте Перрейра был не настолько глуп, чтобы сообщать ей подобную новость. Оставалась, конечно, возможность того, что он считал ее в курсе дела. Хотя нет, Висенте знал, что это не так, но знал он так же и то, что ему выгоднее промолчать.
Оставалось решить, что делать дальше. После того как прибудет Мария, они поедут в город, чтобы дать ей, Дженетт, возможность встретиться вечером с Маргаритой и ее друзьями. Там она сошлется на необходимость пройтись по магазинам и купить себе какую-нибудь одежду. Этот предлог даст ей возможность подумать о том, что предпринять дальше: остаться здесь и встретить неприятности лицом к лицу или признать свое окончательное поражение и отправиться домой…
Звонкий смех Карен напомнил ей о дочери. Обернувшись, молодая женщина увидела, что, высыпав содержимое ее сумочки на пол, малышка раскрашивает свое лицо губной помадой. Вскочив, Дженетт остановила ее прежде, чем Карен решила попробовать помаду на вкус. Лишившись развлечения, девочка громко запротестовала.
– Боже мой!.. – раздался протяжный голос только что вошедшего на террасу Висенте. Он поднял дочь на руки. – В чем дело, Карен? Почему ты у нас такая красивая? Куда-то собралась?
Кокетливо стрельнув глазами, кроха кивнула и опустила длинные черные ресницы, вызвав у отца восхищенный смех.
Тем временем Дженетт торопливо сунула письмо адвоката в сумочку. Хотелось убежать прямо сейчас, но это было невозможно Хорошо еще, что удалось удержаться от слез. Единственное, что ей теперь хотелось узнать зачем он привез ее сюда.
Может быть, решил, что, занимаясь с ней любовью, будет ближе к Карен? – думала Дженетт, делая вид, что роется в сумочке. А может это просто запоздалый акт мести за ее старые грехи? Или Висенте настолько нравится спать с ней, что он собрался продлить с ней отношения на этом уровне? Разве справедливо винить его в том, что она оказалась столь доступной?..
– Мне кажется, что Карен все же надо умыть, – заметил Висенте, думая, не сердится ли она из-за того, что он задержался дольше обещанного.
Дженетт взглянула на дочь, успевшую уже перепачкать рубашку отца. Подступившие к горлу слезы мешали ей говорить, но она не знала, кого следует винить: Висенте или себя. Однако больше всего страдало ее самолюбие, поэтому когда экономка ввела наконец на террасу Марию Пьедад, радости ее не было предела…
Всю дорогу до города Дженетт болтала не переставая, поэтому, как ей казалось, надежно скрыла от Висенте свое эмоциональное состояние.
– Что случилось? – спросил, однако, он, лишь только они прибыли в городской особняк семьи Перрейра и Карен с Марией отвели в приготовленную для них комнату.
– Ничего… А почему что-то должно случиться?
– Просто я это чувствую, вот и все, – ответил Висенте, пристально вглядываясь в ее бледное лицо. – И почему ты захотела выйти одна? Ты же ненавидишь ходить по магазинам за покупками.
– Не всегда.
Взяв Дженетт за руку, Висенте почувствовал, что та холодна как лед.
– Я предпочел бы пойти с тобой.
– Вряд ли это нужно. Вдруг мне захочется сделать прическу, – возразила она.
Когда он вышел из комнаты, Дженетт сняла с пальца обручальное кольцо и положила на крышку комода. Кольцо являлось символом их брака, и ей больше не хотелось его носить. Оставалось только надеяться, что Висенте не воспримет этот поступок как дешевый жест.
Дженетт понимала, что ей требуется по-новому пересмотреть их теперешние отношения. В лучшем случае, это можно было назвать любовным романом с бывшим мужем, в худшем – она просто превратилась в его любовницу, особу гораздо менее респектабельную, чем жена, и уж конечно не столь для него обременительную Ей оставалось либо принять, либо отвергнуть эти отношения. В данный момент можно было с уверенностью сказать лишь одно: она ненавидела Висенте столь же сильно, как и любила.
В этот момент – на удивление вовремя – раздался стук в дверь и в комнату ворвалась радостно улыбающаяся Маргарита. Стройная молодая женщина с теплыми карими глазами и длинными черными слегка вьющимися волосами заключила Дженетт в объятия.
– Сегодня мы как следует повеселимся, пообещала она – Только ничего не говори Висенте… Он до сих пор считает меня ребенком.
10
– Неужели ты действительно собираешься в этом пойти?!
Сделав вид, что даже не подозревает о его присутствии, Дженетт добавила еще один слой туши на ресницы. То, во что она одета совершенно его не касается.
За покупками они ходили вместе с Маргаритой, оказавшейся незаменимой спутницей особенно в том состоянии, в каком находилась сейчас Дженетт. Именно Маргарита уговорила ее купить короткую замшевую юбку, обтягивающую блузку с ярким золотисто-рыжим рисунком и туфли на высоких каблуках. В уши она вдела крупные, на манер цыганских, серьги.
– Надо признать, ты смотришься очень сексуально, – заметил Висенте, стараясь держать себя в руках, что оказалось весьма непросто: в этом наряде Дженетт была словно выставлена на всеобщее обозрение. – Можешь одеваться так для меня, только не выходи на люди. Это тебе не подходит.
– Хочешь сказать, что я слишком стара и положительна, чтобы носить юбку выше колена? – спросила она не предвещающим ничего хорошего тоном.
– Конечно нет. Но это привлечет к тебе внимание, чего ты так не любишь. К тебе будут приставать мужчины, – пояснил он, в сотый раз со времени их отъезда стараясь понять, что с ней происходит.
Всю дорогу до города Дженетт говорила без умолку с Карен и Марией, совершенно игнорируя его присутствие. Даже поворачиваясь в его сторону, она избегала встречаться с ним взглядом.
Внезапно его внимание привлекло лежащее на комоде кольцо. Взгляд на ее левую руку подтвердил то, что это ему не привиделось. В какой-то момент Висенте почувствовал себя так, будто получил удар прямиком в солнечное сплетение.
