Мэрил Хенкс - Не могу забыть
Он ответил, тщательно взвешивая слова:
— Я согласен с тобой. Кларис любит его. Хотя она чувствует себя виноватой перед Моной, но помогала мне бескорыстно. А что касается Рика, то мания не бывает вечной. Я знаю случаи, когда мужчины женились на своих сиделках…
Едва он произнес эти слова, как появился Паоло и пошел к ним прямо через газон.
— Я достаточно долго отсутствовал?
— Твое чувство времени безупречно, — заверил его Брет.
Паоло подошел к жене, наклонился и нежно поцеловал.
— Carissima, прости за то, что я рассердился на тебя.
Супруги улыбнулись друг другу; в их глазах светилась безошибочно узнаваемая любовь.
Гигантский кулак сжал сердце Моны. Она знала, что продала бы душу за такой же взгляд Брета.
Потом Паоло повернулся к Моне и сказал:
— Ну что, моя дорогая, теперь тебе стало легче?
— Конечно, легче. — Мона действительно чув ствовала огромное облегчение. Желая оконча-тельно успокоить Ивлин, она добавила: — Если бы мне посчастливилось иметь брата, я сделала бы для него то же самое. Сантини тепло улыбнулся.
— Раз так, может быть, выпьем чаю? — А потом повернулся к Брету и спросил: — Или ты предпочитаешь пиво?
Брет пристально посмотрел на Мону и покачал головой.
— Нет, спасибо. Нам пора ехать. — Он встал, протянул Моне руку и помог ей подняться.
Ивлин тоже встала, и женщины крепко обнялись.
Паоло поднес руку Моны к губам, хлопнул Брета по плечу, и все четверо пошли к машине.
У Моны подкашивались ноги, и Брет взял ее за локоть. Однако даже с его помощью она едва доплелась до «мерседеса» и обрадовалась, когда очутилась на пассажирском сиденье.
Спустя мгновение машина тронулась. Ивлин и Паоло стояли, взявшись за руки, и махали им вслед.
— Куда теперь? — спросил Брет, когда они выехали на шоссе. Изо всех сил стараясь быть беспристрастным и дать Моне возможность принять решение самостоятельно, он спросил: — Ты не хочешь до разговора с Хаббардом съездить куда-нибудь в тихое место и подумать часок-другой?
Но Мона уже приняла решение и твердо сказала:
— Нет, думать тут не о чем. Вези меня прямо в «Голубую лагуну».
Смуглые пальцы судорожно сжали руль, но, к удивлению Моны, Брет не стал спрашивать, что она скажет, когда очутится там. Он произнес только два слова:
— Ты уверена?
— Уверена.
Моне хотелось как можно скорее оставить все позади, хотя мысль о предстоящем разговоре заставляла ее нервничать.
Через пятнадцать минут Брет молча въехал на аллею и припарковался перед домом, дав понять, что не собирается прятаться. Никто не вышел им навстречу, и Мона решила, что в такой чудесный день все собрались у бассейна.
Если Рик тоже там, будет страшно неудобно. Мона догадывалась, что, несмотря на все старания Кларис, Рик зол как черт. А она слишком хорошо знала, что в таком состоянии он скажет все, что о ней думает, не выбирая слов и не обращая внимания на присутствующих.
Брет взглянул на ее бледное, напряженное лицо и предложил:
— Давай я сам поговорю с ним.
Мона покачала головой. Как бы ни страшил ее предстоящий разговор, это должна сделать она сама.
И тут у Брета вырвалось:
— Что ты собираешься делать?
Его вмешательство и решимость установить истину помогли «открыть клетку». Казалось, теперь Брету все равно, покинет она клетку или останется в ней. Но в глубине души Мона знала, что это не так. Брет не успокоится, пока она не выйдет на свободу. Но вот для кого он это делает? Для нее или для себя?
Впрочем, она была благодарна ему в любом случае.
Поняв, что он все еще ждет ответа, Мона твердо сказала:
— Я собираюсь вернуть ему кольцо. Однако Брет не успокоился.
— Ты не передумаешь? Что бы он ни сказал?
— Не передумаю.
Напряжение оставило его, и Мона тут же поняла, какое облегчение испытал Брет. Но прошла секунда, и его лицо снова превратилось в бесстрастную маску.
Он вышел из машины, открыл Моне дверцу и, держась так, словно был здесь хозяином, повел ее в гостиную.
Дворецкий Мелвилл вырос перед ними, словно по мановению волшебной палочки, как будто желал доказать Рику, что его слуги всегда на посту.
— А, это вы, мисс. Босс уже несколько раз спрашивал о вас.
— Мелвилл, вы случайно не знаете, где он?
— Думаю, отдыхает в своих покоях, мисс.
— Спасибо, — с облегчением улыбнулась Мона.
Нужно было поговорить с ним как можно скорее. Там их никто не подслушает.
Зная, что присутствие Брета выведет Рика из себя, она на мгновение задумалась. Не сказать ли, что она предпочитает поговорить с Ри-ком наедине?
Но решительный вид Брета заставил ее понять, что это бесполезно. Он намерен увидеть происходящее собственными глазами. В сопровождении Брета она добралась до покоев Рика и негромко постучалась.
Через несколько секунд Кларис открыла дверь.
— Вы вернулись! Слава тебе, Господи! А он на террасе…
Кларис говорила как обычно, но в ее фиалковых глазах застыла настороженность. Правда, при виде Брета она тут же успокоилась.
— Как дела? — спросил он.
— Я делала все, что в моих силах. Но, боюсь, без особого успеха. Он в страшном гневе.
— Кто там, черт побери? — злобно рявкнул Рик. — Я не хочу никого видеть!
— Он не догадывается, что это вы, — спокойно сказала Кларис и отошла в сторону, про-пуская обоих в кабинет.
Брет остановился и что-то быстро шепнул Кларис на ухо. Тем временем Мона расправила плечи и вышла на террасу.
10
Едва она добралась до балконных дверей, как Рик повернул кресло. При виде Моны его бледное лицо покраснело от гнева, смешанного с облегчением.
— Где ты была, черт побери? — злобно спросил он, когда Мона подошла ближе. — Я умираю от беспокойства.
— Слишком сильно сказано, — весело вставила присоединившаяся к ним Кларис. — Он про-снулся только к ланчу.
Метнув на нее нетерпеливый взгляд, Рик повернулся к Моне.
— Ты не ответила на мой вопрос… Где тебя носило?
— Мона была со мной, — хладнокровно заявил Брет.
Рик вздрогнул, поднял глаза и выпалил:
— Ты вернулся? Какого черта? Разве я не сказал, что тебе здесь нечего делать? Когда ты оставишь Мону в покое?
Брет прислонился к дверному косяку и поднял бровь.
— Если ты скажешь, на какой вопрос отвечать первым, постараюсь сделать все, что могу.
— Можешь не отвечать ни на один. Убирайся отсюда!
— Предупреждаю: если я уйду, Мона уйдет со мной.
В улыбке Хаббарда чувствовался оттенок торжества.
— Мона не уйдет от меня.
— На твоем месте я не стал бы держать пари.
