Диана Стоун - Пропавшее колье
На следующее утро в половине девятого миссис Макмайер повезла Агнес Огилви в Чимниз к дантисту. Зуб уже давно беспокоил миссис Огилви, но, как ни уговаривали ее Паула с матерью, она наотрез отказывалась ехать к врачу, пока не стало совсем невмоготу.
Всю ночь, по словам миссис Огилви, она не сомкнула глаз от боли, несмотря на целую горсть обезболивающих, которые приняла, и сейчас охала и стонала, держась за щеку.
– О горе мне! – причитала несчастная страдалица. – Придется все-таки избавиться от этого зуба, будь он неладен.
– Давно пора, – неумолимо заявила Паула. – Зачем же мучиться? К тому же удалять зуб совсем не страшно. Доктор сделает вам укол, и вы ничего не почувствуете. Оглянуться не успеете, как окажетесь дома и думать забудете о том, что у вас когда-то болел зуб, – заверила она миссис Огилви.
Агнес проворчала что-то нечленораздельное, вызвав у Паулы улыбку.
После того как мама с миссис Огилви уехали, Паула позавтракала и стала ждать Альберта. Он не заставил себя долго ждать и приехал к девяти, как и обещал.
– Я соскучился, – пробормотал он, стискивая Паулу в крепких объятиях, как только они очутились в холле.
Паула рассмеялась счастливым смехом.
– Но мы же не виделись всего несколько часов.
– Мне они показались вечностью.
Только через сорок минут они приступили к намеченным поискам. Вначале решено было осмотреть вещи дяди, пока еще остававшиеся в мансарде, а потом перейти на чердак.
В течение двух часов, пока не вернулись миссис Макмайер с Агнес от дантиста, они самым тщательным образом еще раз осмотрели все вещи и бумаги дяди Шеймуса, но не нашли ничего, что указывало бы на его связь с леди Беллинджер или подтверждало то, что он отец ее ребенка, или какие-то следы незаконных махинаций. Не было ничего заслуживающего внимания.
Мансарда, ее новая студия, выглядела теперь совсем иначе. Солнечный свет, потоками льющийся в окна, отражался от светлых стен. Паула подумала, что нужно будет постелить более темный линолеум, чтобы глаза могли отдохнуть от ярких стен и окон. Хотя зимой в окна будет смотреть мрачное серое небо… Очень хотелось посоветоваться с Винченцо. Если выяснится, что он обыкновенный мошенник, она очень огорчится. Ей будет недоставать старого друга и наставника. Как было бы хорошо, если бы он на самом деле оказался сыном дяди Шеймуса. Правда, в таком случае непонятно, почему он до сих пор это скрывает. Не имеет никаких документов, подтверждающих их родство?
Так ничего и не обнаружив, разочарованные Паула с Альбертом спустились на кухню выпить чаю.
Агнес ушла к себе в коттедж прийти в себя после экзекуции, как она выразилась, а мать Паулы составила им компанию. Они поделились с нею своими подозрениями относительно того, что Кантильо может быть непосредственно связан со всей этой историей, но пока непонятно, кто он на самом деле, и нужно ждать результатов расследования, которое осуществляет нанятый Альбертом детектив.
Вскоре Альберт ушел, сказав, что его ждут неотложные дела, а Паула с матерью еще долго обсуждали вероятность того, что Винченцо, может статься, их близкий родственник, родной племянник отца Паулы и ее двоюродный брат. Миссис Макмайер пришла в восторг от подобной перспективы.
– Этот молодой человек всегда мне нравился, он такой милый, к тому же прекрасный художник. В какую комнату мы его поселим, как ты считаешь?
Паула улыбнулась энтузиазму матери. Как-то она призналась Пауле, что они с мужем очень хотели сына, но родилась девочка, а потом у мамы обнаружилось какое-то сложное заболевание яичников и врачи запретили ей рожать, сказав, что это чревато осложнениями как для нее, так и для будущего ребенка.
– Мама, еще же ничего не известно, – вынуждена была она остудить пыл миссис Макмайер. – Не нужно торопиться. Винченцо вполне может оказаться никаким не родственником, а обыкновенным мошенником.
– Я в это не верю! – горячо возразила Долорес. – Даже если он нам не родственник, это еще не значит, что он нечестный человек!
– Разумеется, просто уж очень много совпадений, ты не находишь? И потом, если он в самом деле сын дяди и леди Вероники, почему они все это скрывали? Мы же живем не в Средние века. Ну родила она внебрачного ребенка – и что с того? Никто не бросил бы в леди Беллинджер камень, тем более что она уже десять лет вдова, а дядя Шеймус вообще никогда не был женат.
Миссис Макмайер задумчиво пожевала нижнюю губу.
– Не знаю, не знаю. Вся эта таинственность, конечно, несколько странна, но уверена, что для нее имеется какое-то вразумительное объяснение, просто мы пока не знаем какое. Ты права, нам остается лишь ждать результатов расследования.
Вскоре мама ушла к себе отдыхать, а Паула, прибрав на кухне и включив посудомоечную машину, решила поработать над заказом издательства. Ей требовалось нарисовать несколько мифических персонажей, и она отправилась в кабинет, чтобы заглянуть в большой иллюстрированный альбом «Легенды и мифы древних кельтов». Паула грустно улыбнулась. Этот альбом подарил ей отец, когда ей исполнилось шесть лет. Паула хорошо помнила, как была зачарована красочными иллюстрациями, в особенности изображением кельтской богини Фриды в сверкающем золотисто-розовом одеянии верхом на летящем крылатом коне на фоне восходящего солнца. Именно тогда в ней зародилось желание стать художницей и писать такие же потрясающие картины. Она могла часами рассматривать красочные иллюстрации, а по вечерам просила отца почитать ей, о чем там написано.
Паула достала альбом с книжной полки, села к письменному столу и стала листать плотные глянцевые страницы в поисках нужных ей иллюстраций. Неожиданно между страницами промелькнуло что-то белое. Вернувшись к тому месту, Паула обнаружила, что это сложенный вдвое листок бумаги. Наверное, она зачем-то делала закладку, когда последний раз смотрела альбом.
Однако, развернув листок, она обнаружила, что это какое-то письмо, причем ксерокопия. Недоуменно хмурясь, она пробежала глазами первые строчки. По-прежнему ничего не понимая, стала читать дальше и в буквальном смысле приросла к стулу. Кровь бросилась ей в лицо, и листок выпал из ее дрожащих рук.
Прикрыв глаза, Паула сделала несколько глубоких, успокаивающих вдохов. Такого поворота событий она не ожидала. Никто не ожидал. Немного успокоившись, она снова взяла письмо и прочла еще раз, чтобы убедиться, что ей все это не померещилось. Строчки расплывались у нее перед глазами, когда она читала.
«Дорогой Дэвид, наш горячо любимый сынок!
Если ты читаешь это письмо, значит, нас уже нет в живых. Мы с отцом написали его и оставили у поверенного мистера Тайсена из адвокатской конторы „Тайсен и Джоули“ на тот случай, если с нами что-то произойдет до того, как тебе исполнится двадцать пять лет. Дело в том, что мы не твои настоящие родители. Мы с Джеймсом очень любили друг друга, но не могли иметь детей, поэтому решили усыновить ребенка. Наверняка ты знаешь, какая это сложная и долгая процедура, но нам повезло. Один состоятельный человек, узнав о нашем желании взять на воспитание какого-нибудь малыша, предложил нам усыновить ребенка своей жены от другого мужчины. Он объяснил это тем, что не желает воспитывать чужого мальчишку, к тому же вся эта история могла отрицательно сказаться на его карьере, а он был крупным политическим деятелем. Не знаю, как ему удалось убедить жену отдать ребенка, но только она согласилась, правда с одним условием: потребовала, чтобы, перед тем как мы заберем ребенка, ее муж оставил нас с ней на несколько минут наедине. Он строго-настрого запретил нам называть ей свои имена, но она и не спрашивала. Она взяла с нас клятву, что, когда мальчику исполнится двадцать пять лет, мы ему расскажем правду о том, кто он на самом деле и кто его настоящие родители. Если он захочет найти ее, она ему объяснит, почему отказалась от него. Она же в свою очередь поклялась, что не станет искать тебя раньше этого срока. Еще она попросила в честь ее дедушки назвать тебя Дэвидом и заставила нас запомнить имя твоего биологического отца.
