Софи Мидоус - Любовный треугольник
— И долго ты собираешься меня тут продержать? — нарочито громко начала она. — Бен, ты ведь понимаешь, что мы не можем остаться тут навсегда. Рано или поздно меня начнут искать.
Уловка возымела желаемый эффект. Бен повернулся к ней, явно не замечая ничего вокруг.
— Я что-нибудь придумаю. Если бы не твое упрямство, все было бы гораздо проще. Угораздило же тебя связаться с этим Стэном! Ты ведь знаешь, что можешь выйти только за меня.
— С чего ты взял? Я ведь не давала тебе никакого повода так думать! Бен, пойми, тебе требуется медицинская помощь, ты болен.
— Я совершенно здоров и в своем уме! Не смей больше так говорить, а не то снова получишь, и на этот раз уже по-настоящему.
Он угрожающе шагнул к испуганно сжавшейся молодой женщине. Но тут раздался треск и в комнату вскочил Стэн.
Энн поняла, что он воспользовался пожарной лестницей, которая проходила как раз под ее окном. Какой умный! Она вмиг почувствовала себя в безопасности и даже засмеялась. А вот это уже было ошибкой.
Бен решил, будто она смеется над ним.
— Надуть меня решила! — завопил он. — Ну я тебе покажу!
Но бросился не на нее, а на Стэна. Похоже, тот ожидал подобного поворота событий и шагнул навстречу Бену, но споткнулся о груду книг, пошатнулся и упал. Бен тут же схватил тяжелый табурет и занес его над головой противника. Энн знала, что такого удара хватит, чтобы размозжить череп. Отчаянно рванувшись вперед, она схватила первое, что попалось под руку — а этим первым оказалась ненавистная рыба-шар, — и ударила Бена лампой. Правда, удар вышел не сильным, но Бен все равно отлетел в сторону. Тем временем Стэн успел подняться и, кинувшись к поверженному врагу, чем-то брызнул ему в лицо из баллончика. Раздалось шипение, запахло чем-то химическим. Бен взвыл, обеими руками схватился за лицо и обмяк, кашляя и всхлипывая.
Несколько секунд Стэн настороженно наблюдал за ним, затем кинулся к Энн и обнял ее.
— Как ты? Он тебе ничего не сделал?
Та прижалась к его груди.
— Нет. Ударил один раз, но не очень сильно. Ой, Стэн, он просто рехнулся! Я думала, он меня убьет!
— Ничего-ничего, все обошлось, не бойся, — бормотал Стэн, гладя ее по плечам. — Я здесь, с тобой.
Энн все так же жалась к любимому, не в силах покинуть его объятия. Он был таким теплым, таким сильным, таким надежным. Но наконец в ней заговорил врач.
— Что ты сделал с Беном? Чем ты в него брызнул?
— Специальный газ. Гнусный, но не вредный. Я его одолжил у охранников больницы.
К Энн постепенно возвращалось ощущение реальности происходящего. А вместе с ним — необходимость принимать решения.
— Нам ведь не обязательно привлекать к этому делу полицию? — озабоченно спросила она.
— Если он тебе и впрямь ничего не сделал, то нет. Разберемся своими силами. Я сейчас позвоню одному знакомому, а ты пока промой Бену глаза.
Похоже, Стэн решил взять инициативу в свои руки. Что ж, Энн была только рада. Она принесла воды и занялась Беном. Тот беспрекословно позволил помочь ему подняться и усадить в кресло. Агрессивность напрочь покинула его. Недавний буян стал тих и смирен, точно ягненок.
Стэн наскоро с кем-то поговорил и обратился к Энн:
— Нам повезло. Один мой друг, Джейсон Бомон, нейрохирург из больницы Святой Троицы, согласился принять Бена и заняться его лечением. Похоже, у него какое-то серьезное психическое расстройство.
Энн наскоро оделась, и, подхватив Бена с двух сторон под руки, они со Стэном повели его к машине. Он шел все так же безвольно и покорно, как кукла. Точно так же он держался и по дороге в больницу, и на осмотре врача, того самого друга Стэна.
Джейсон Бомон, симпатичный брюнет, лет сорока, не смог пока сказать Энн ничего утешительного, но пообещал завтра же с утра провести все необходимые исследования и сообщить результаты. Случай Бена вызвал в нем большой профессиональный интерес.
Энн как-то держалась, но лишь до тех пор пока они со Стэном не вышли из больницы. И тут реакция на недавние бурные события буквально подкосила ее.
— Бедняжка, — участливо произнес Стэн, усаживая ее в джип. — Представляю, как ты вымоталась. Ничего, сейчас будешь дома.
Энн взглянула на часы. Всего-навсего десять.
— А ведь мы собирались поужинать вместе, — грустно вздохнула она.
Стэн хлопнул себя ладонью по лбу.
— Ну конечно! Энн, признайся, ты хоть что-нибудь ела после ланча?
Ответить на этот вопрос было нетрудно.
— Нет, — покачала она головой.
— Неудивительно, что ты на ногах не стоишь. Надо срочно тебя накормить. Где тут поблизости…
— Пожалуйста, — взмолилась Энн, — я не хочу ни в какой ресторан! Я неподходяще одета, выгляжу как пугало и вообще просто не могу сейчас идти в людное место.
— Ни на какое пугало ты не похожа. Но я вовсе не собирался вести тебя в ресторан. Купим все по дороге.
— Ой, — растерянно произнесла Энн, глядя на Стэна так, словно он выдвинул на редкость оригинальную идею. — А мне и в голову не пришло.
Неподалеку от ее дома Стэн остановился перед яркой витриной какого-то магазинчика и через две минуты вернулся со свертком, который источал умопомрачительный запах. У Энн буквально слюнки потекли.
Еще через пару минут молодые люди были уже в квартире. После всего пережитого Энн боялась даже заходить в гостиную. Как всегда чутко уловив ее настроение, Стэн отвел ее в кухню, усадил за стол и в два счета заварил чай. Поглядеть на него, так можно подумать, что он тут живет, удивилась Энн, наблюдая, как он достает посуду и накрывает на стол.
— Самая что ни на есть простая и питательная еда, — провозгласил он, жестом фокусника разворачивая сверток. — Рыба с жареной картошкой и пирожки с яблоками.
Энн вдруг ощутила зверский голод и налегла на еду, Стэн не отставал. Никто и слова не проронил, пока на тарелках не осталось ни крошки съестного. Доев последний ломтик картошки, Энн откинулась на спинку стула и почувствовала себя гораздо лучше.
— Боже ты мой, — вздохнула она. — Я снова становлюсь человеком.
— Да, вкусно, — согласился Стэн. — Знаешь, если бы мне предложили выбрать последнюю трапезу в моей жизни, это были бы не омары и прочие деликатесы, а рыба с картошкой. Ну ладно, иди в душ, а я пока уберу.
— Стэн, это моя квартира! Ты и так уже все сделал. Я сама вымою посуду.
— Не спорь. Приказ врача, — невозмутимо отозвался он. — Тебе сегодня и так здорово досталось, надо расслабиться. Я уложу тебя и поеду к себе.
— А ты не можешь остаться?
Стэн заметил, как дрожит ее голос.
— Могу, конечно. Я спал на стольких диванах — так почему твой должен стать исключением? Давай-ка иди в душ, а я займусь посудой.
