Люси Дейн - Отразись в моих глазах
Застонав, Макс погрузил пальцы в темные волосы Энни, не позволяя ей увернуться. Однако подобные предосторожности были напрасны - к этому моменту она уже находилась в полной его власти. Поцелуй захватил ее целиком.
Осознав это, Макс испытал чувство, похожее на умиротворение. Он словно получил награду за бессонную ночь, за хождение из угла в угол, за мучительные мысли об утраченных по собственной глупости возможностях.
Что касается Энни, то она будто с цепи сорвалась. Все сомнения, условности и что там еще существует на свете… ах да, приличия - все это перестало существовать. Естественные вещи происходят между мужчиной и женщиной, сказал Макс. Так вот Энни сейчас вела себя в его объятиях более чем естественно. То, что происходило с ней во время вчерашнего поцелуя, не шло ни в какое сравнение с нынешним состоянием. Дрожа как в лихорадке, Энни вцепилась в рубашку Макса так, что, кажется, даже треснул батист. Случилось это в тот момент, когда она поднималась на цыпочки, чтобы добраться до его губ.
Неизвестно, слышал ли Макс этот треск, а только он крепко стиснул Энни, прижав к себе во всю длину тела. И тогда она тоже сдавленно застонала - как недавно он сам. Ее губы раскрылись, и эта неожиданная податливость на миг затмила Максу разум.
Энни была в его руках мягче пластилина, на вкус казалась слаще меда, пахла цветами, весенним ветром и, как ни странно, морской солью. Макс понимал, что сейчас способен получить от нее все, чего только душе угодно, и брал без всякого стеснения. Казалось, еще немного - и он вберет ее в себя целиком.
Однако вскоре ему захотелось большего - войти в Энни, в ее горячую влажную глубину. И сила этого желания была настолько велика, что он не смог подождать, пока они доберутся до кровати или хотя бы дивана. Его словно сжигала жажда, утолить которую способна была только Энни.
- Макс, - умоляюще выдохнула она в перерывах между обжигающими поцелуями, - прошу тебя… - На этот раз речь шла явно не о том, чтобы он оставил ее в покое.
Страстная мольба Энни стала для Макса последней каплей. Он плотно прижал Энни к стене, его пожирало желание.
- Сейчас, - шепнул он сдавленно, дрожащими пальцами расстегивая молнию на джинсах.
- Да, да, сейчас… - повторяла Энни словно в бреду.
Она хрипло вскрикнула, когда Макс вошел в нее, тем словно подливая масла в огонь не только его страсти, но своей собственной. И оба понимали, что это только начало…
Когда к Максу вновь вернулась способность дышать, он взял лицо Энни в ладони и на несколько мгновений прильнул к ее раскрытому рту. Потом подхватил ее под бедра - она обвила его руками, ногами и прижалась губами к горлу - и понес по скрипучей деревянной лестнице наверх. Там, как Энни с самого начала и предполагала, свернул в первую попавшуюся спальню. Оконные ставни здесь были закрыты, солнечный свет пробивался только сквозь щели.
В полумраке Макс приблизился к широкой постели, уложил на нее Энни, затем быстро разделся и тоже лег, мысленно приказывая себе не спешить - достаточно и того, что несколько минут назад произошло внизу.
Для начала Максу хотелось медленно исследовать все заветные уголки тела Энни, доставить ей удовольствие нежными прикосновениями и увидеть, как потемнеют ее зеленые глаза, почувствовать, как она задрожит от прилива страсти. Но когда он скользнул взглядом по темнеющим под тканью ночной сорочки соскам Энни, его благие намерения мгновенно развеялись.
- Скажи, чего ты хочешь, - прошептал Макс, поднимая руки Энни, заводя за голову и прижимая к подушке. - Мне хочется услышать это.
Она открыла рот, но не произнесла ни звука. Только лежала и беспомощно смотрела на Макса снизу вверх. Даже сейчас, после всего произошедшего, ей трудно было признать очевидную истину - она хочет Макса.
Не дождавшись ответа, Макс оставил руки Энни и взамен ловко стянул с нее ночную рубашку. Потом наклонился и взял в губы темный сосок.
Энни слабо застонала, изогнулась под Максом, словно безмолвно прося о чем-то, но он остался непреклонен.
- Скажи!
Она опустила ресницы.
- Я… не могу. Пожалуйста, не заставляй меня…
- Не можешь? - Сверкнув глазами, Макс вновь завел руки Энни за голову и, удерживая там одной рукой, другой подхватил грудь, провел большим пальцем по соску раз, другой, третий… - Скажешь?
- Макс… - простонала Энни. - Пожалуйста… Я хочу тебя…
- Я тоже тебя хочу! - выдохнул он.
В следующую минуту Энни вскрикнула, потому что Макс вошел в нее.
Его желание достигло предела, но он напомнил себе, что хотел понаблюдать за Энни. Как ни странно, некоторое время ему это удавалось. Он увидел, какими темными и бездонными стали ее зеленые глаза, как она подалась ему навстречу всем телом. Как высвободила одну руку, чтобы погладить его по лицу - жест был очень женственный и трогательный, особенно в преддверии неизбежного бурного продолжения.
- Макс, - стонала Энни. - Макс…
Ее голос сорвался, и Макс не выдержал. Наблюдать дальше у него не было сил…
17
Энни медленно выплыла из дремы, и в первую минуту ей показалось, что сон продолжается: ее голова покоилась на сильной руке Макса, оба они прижимались друг к другу во всю длину тела.
Пока Энни пыталась понять, снится ей это или нет, Макс пошевелился, пробормотав что-то во сне.
Тут уж стало абсолютно ясно, что никакой это не сон, и, охваченная внезапным приступом паники, Энни застыла.
Что я наделала?!
Эта мысль будто взорвалась в ее мозгу, разлетевшись во все стороны пылающими искрами.
Она переспала с абсолютно посторонним человеком, деревенским кузнецом. Это она, которую бывший возлюбленный сравнил с высохшей рекой! Откуда вдруг такие потоки страсти?
То была не я! - захотелось крикнуть Энни. Но что толку? Кричи не кричи, сделанного не исправишь.
Затаив дыхание, она осторожно отделилась от Макса и поднялась с постели. Тут на ее глаза попалась валявшаяся у подножия кровати, на старом потертом ковре, ночная сорочка. И в ту же минуту перед внутренним взором Энни пронеслась череда образов. Она будто наяву увидела, как обнимает Макса, прижимается к его губам, всем телом подается навстречу входящей в нее твердой плоти и бесстыдно просит еще, еще, еще… Даже не просит - умоляет…
Подавив клубящийся в горле стон смущения, Энни на цыпочках двинулась в ванную. Там было зеркало, и она не просто с любопытством, а с некоторой опаской посмотрела на свое отражение.
Однако увидела будто другого человека - какую-то растрепанную нимфоманку. Спутанные волосы этой новой Энни в беспорядке лежали на обнаженных плечах. Под глазами залегли тени. На шее и груди темнели следы поцелуев. Распухшие губы выглядели как алые лепестки маков. Их до сих пор слегка пощипывало.
