Мэри Кроубридж - Вечная тайна любви
— Грэг…
— Тсс… Я тебя не упрекаю. Просто сержусь на самого себя за то, что не понял тебя. Но сейчас мы не будем об этом говорить… Ты прекрасна, Лу, и я хочу, чтобы ты это почувствовала.
Через несколько мгновений это его желание сбылось. Безумный крик сорвался с губ Луизы. Она услышала, как застонал Грэг…
И когда все кончилось, она продолжала чувствовать его вес на себе. Вес живого, прекрасного тела. В темноте она слышала его прерывистое, постепенно успокаивающееся дыхание. Медленно текли секунды.
Грэг лег на бок, не выпуская Луизу из своих объятий. Глаза его были закрыты. Он чувствовал, как ее волосы касаются его щеки. Ноги их переплелись. Грэг ощущал под рукой упругую мягкость ее бедра.
По прошествии некоторого времени силы вернулись к Грэгу. Он приподнялся и включил прикроватную лампочку, находившуюся рядом с головой Луизы. Та испуганно заморгала глазами. Он не заметил этого, поглощенный эйфорическим созерцанием женщины, которая опрокинула до основания тот мир, в котором он жил.
На Луизе все еще была блузка. Час назад Грэг не обратил на это никакого внимания, занятый единственной мыслью: как ему овладеть ею. Теперь он едва мог поверить тому, что между ними произошло.
— Как ты себя чувствуешь? — шепотом спросил он.
Она опустила ресницы.
— Понятия не имею. Я вроде бы мертва и в то же самое время — на седьмом небе… Грэг?
Он улыбнулся, касаясь губами ее лба.
— Что?
— Тебе было приятно?
— Нет.
Глаза ее широко раскрылись от удивления.
— Это было не просто приятно, — уточнил Грэг. — Приятным может быть солнечный день или пирожок с черникой. Возможно, с помощью этого слова можно передать ощущения мужчины и женщины, которые вступили в интимные отношения. Но это слово не годится для того, чтобы передать то, что произошло между нами. Я бы отдал все земное за то, что сейчас здесь случилось. И никогда, ни к одной женщине у меня не было таких чувств, как к тебе. Луиза Нэтти, ты опасная любовница.
С минуту она не могла произнести ни слева. Она знала, что это всего лишь иллюзии, но никогда в жизни она еще не испытывала такого счастья.
— А я уверена, что все было как раз наоборот. Грэгори дотронулся до ее носа.
— Ты просто ничего не понимаешь, — сказал он голосом, в котором сквозило сожаление.
— Грэг, не спорь со мной.
— Прости.
— Ну так-то лучше! Из-за тебя у меня нет сил двинуть рукой или ногой.
— Что же, и это моя вина.
— Твоей вины нет ни в чем. Недаром же ты улыбаешься.
— Мне очень хочется расцеловать твой голый зад.
— Грэг!
Он рассмеялся и неторопливо встал с кровати. Затем босиком подошел к окну, чтобы задвинуть шторы, и направился в ванную комнату. Там он сунул в умывальник банное полотенце и открыл кран с горячей водой.
— Ты должна была меня предупредить, — сказал он, возвращаясь в комнату.
Затем он осторожно вытер ей нижнюю часть живота. Она пыталась этому помешать, испытывая неловкость.
— Грэгори!
— Если бы я знал об этом, то действовал бы намного осторожнее, и у тебя бы было меньше неприятных ощущений, — спокойно пояснил он и отнес полотенце в ванную.
— Грэг?
— Что, родная?
— Лучше и быть не могло, — сказала она торжественно. — Я вообще не могу себе представить, что могло быть лучше.
Грэг притянул ее к себе, обнимая за шею. Луиза вдруг застыла, почувствовав, что его пальцы нащупывают пуговицы ее блузки.
— Что ты делаешь?
— Расстегиваю твою блузку, понятное дело. Ты же не можешь в ней спать.
— Нет, погоди…
Грэгори показалось, что он понимает ее нерешительность, и голос его зазвучал нежно: он старался успокоить ее.
— Лу, сегодня ночью мы не будем больше заниматься любовью. Я же понимаю, что тебе больно… Мне просто хочется тебя обнять, смотреть на тебя. Касаться тебя. И ничего больше.
Но что-то было не так. Грэгори не мог понять что именно. Его руки, расстегивающие ее пуговицы, вдруг застыли в воздухе.
— Что случилось? — недоуменно спросил он.
— Ничего не случилось… Просто мне нужно вернуться в свою комнату.
— Ты не собиралась со мной спать? — спросил он сдавленным голосом.
— Эта идея не кажется мне слишком удачной. Луиза подалась вперед, чтобы встать с постели.
Пальцы Грэга сомкнулись на ее запястье.
Он тут же ослабил хватку, поняв, что делает ей больно. Но не позволил ей уйти.
— Не верю, что ты серьезно это говоришь.
— Мы оба знаем, что между нами произошло, — сказала она, вдруг почувствовав, что у нее перехватило горло. — Удача с нашим жемчугом взбудоражила нас обоих. День был длинный, и мы завершили его изрядным количеством шампанского. Я не жалею о том, что случилось, Грэг, и мне кажется; что ты тоже был не против этого. Но давай здраво смотреть на вещи.
— Здраво?
— Ты ведь скоро уедешь… И ты не просто покинешь Нью-Йорк, но исчезнешь из моей жизни. У тебя свое дело, своя работа. — Голос ее понизился до шепота. — Нельзя загадывать надолго. Ты же об этом знаешь… Так случилось, что тебе сегодня ночью нужна была женщина. А мне — мужчина.
Луиза взглянула на него, пытаясь уловить его реакцию. Грэгори выпустил ее руку из своей. У него был отчужденный вид.
Луиза заставила себя улыбнуться и заговорила нарочито оживленно:
— Ну же, Грэг… Все прекрасно! У нас с тобой была близость, и мы оба этого хотели. Люди занимаются этим постоянно, не делая из этого проблемы.
Когда она высказала все это, Грэгори почувствовал такую ярость, что у него перехватило дыхание. Он, пожалуй, не смог бы объяснить причину своей злости. И тут же ему стало как-то все равно.
— И это все, что тебе нужно? — спросил он. — Одна ночь… Чтобы тебя ничто не связывало… не было возможности дальнейших встреч… никаких обязательств?
— Конечно.
Значит, она хотела, чтобы их отношения закончились прежде, чем начались. Что же… благородный человек должен с этим считаться и уважать желания дамы.
Но из этих благородных намерений ничего не получалось.
— Ты останешься здесь! — хриплым голосом сказал Грэгори.
Вне себя от ярости, он выключил прикроватный свет и потянулся к Луизе. Затем распял ее на подушке и оседлал. Пригладил ее волосы, поправил одеяло, подтянув его до самого ее подбородка, и запустил руку под простыню. Рука его приподняла блузку и коснулась голого живота. Луиза почти не дышала и никак не препятствовала Грэгу в том, что он делал с ней.
И это опять вывело его из себя.
— Ты можешь шевельнуться? — сквозь зубы спросил Грэгори.
Луиза шевельнулась. Она приникла к нему, и он почувствовал, как ее руки обнимают его шею. Пальцы ее коснулись его подбородка.
