Линда Хилл - Мечтаю о тебе
— Но отец тоже был не дурак — он устроил все таким образом, что большая часть доходов перечисляется в трастовый фонд на мое имя и мать не имеет права тратить эти деньги.
— Это замечательно, — пробормотала Нора.
— Что замечательно? — спросил Клайв, бросив на юную собеседницу такой взгляд, будто та сморозила ужасную глупость.
— Замечательно, что он так заботится о сыне, — смутилась Нора.
— Он сделал это не ради меня, а для того чтобы насолить матери!
Как это ужасно! Наверное, он потому так озлоблен, решила Нора, что переживает развод родителей, их взаимные раздоры, несправедливости…
— Почему ты так думаешь? — спросила она вслух. — Расставшись с твоей матерью, отец не перестал любить тебя. Ты все равно остался его любимым сыном.
— Мне кажется, я таковым никогда и не был. У него под Нью-Йорком две фабрики, и он приезжает сюда не больше раза в два месяца. Что скажешь утешительного?
— Извини, Клайв. Я хотела тебя как-то поддержать, но, видно, не получилось.
— Да я не в претензии к папаше. Правда, мать подзуживает, будто отец, чтобы мне меньше досталось, потихоньку переводит большую часть прибыли в свой мексиканский бизнес.
— Она считает, что он обманывает тебя?
— Вот именно, — подтвердил Клайв, сползая вниз с подушки, и снова приложился к бутылке, прежде чем передать ее гостье. — И она, скорее всего, права.
Нора не могла себе даже представить, чтобы нечто подобное происходило в ее семье. Ее родители почти никогда не ссорились, но уж, если такое происходило, то старались говорить как можно тише, чтобы, не дай Бог, не услышали дети. Сделав глоток из нагретой руками Клайва бутылки, она вернула ее.
— Так вот почему ты изучаешь предметы, связанные с руководством бизнесом.
— Ты догадливая девочка. Через три года я получу диплом и стану совладельцем семейного дела.
— А если бы мог выбирать, чем бы ты занялся?
— Проводил бы целые дни на пляже, — не задумываясь, ответил молодой человек. — Думал, что это лето будет самым замечательным в моей жизни, а оказалось…
— Не волнуйся, — снова бросилась она со своими утешениями. — Вот увидишь, завтра все образуется.
— Ты так думаешь? Ты добрая девочка. Спасибо за поддержку.
— Я только на одиннадцать месяцев моложе Марии, — слегка обиделась Нора, которую явно принимали за ребенка.
— Иногда мне кажется, что старше ты. Во всяком случае, ты, безусловно, более зрелый человек.
Клайв убрал руку, но девушка продолжала ощущать его прикосновение. Ей стало жарко, и она почувствовала какое-то неизведанное ранее волнение. Чтобы успокоиться, она взяла бутылку и снова потянула из нее. Они со смехом стали передавать друг другу коньяк, считая число глотков, но в конце концов сбились со счета.
Щелкнула зажигалка — он затянулся сигаретой.
— Хочешь закурить? Ты не думай, это не травка, а обычный табак.
— Нет, я лучше еще выпью, — ответила она, прижимая бутылку, которая начала уже ей казаться старым, надежным другом, с удивлением отметив при этом, что бутылка была почти пуста. Неужели они столько выпили?
Она приподнялась с подушки и наклонилась над лежавшим с закрытыми глазами юношей. Его лицо озарила улыбка, и она почувствовала прикосновение его ладони на своей щеке.
— Ты такая милая, — еле слышно произнес он и положил руку ей на шею. Нора прикрыла глаза и ощутила нежный и в то же время крепкий поцелуй мужских губ. Она чуть приоткрыла рот, и его горячий, нетерпеливый язык проник внутрь рта.
Ее рука невольно разжалась, и бутылка покатилась под кровать. Она хотела встать за ней, но Клайв, обхватив руками ее тело, положил ее между своих бедер и крепко сжал.
Нора сразу же ощутила животом вздыбленную мужскую плоть и хотела было отпрянуть, но теперь и ее тоже охватило какое-то странное, непонятное томление, сделавшее ее покорной, готовой идти до конца…
У нее перехватило дыхание. Горячие волны, одна за другой, прокатились по телу. Клайв хочет ее! Неужели такое возможно? Неожиданно он выключил лампу, чему девушка была только рада. При свете он может разглядеть ее получше и разочароваться в своем выборе. А так…
При всей своей неопытности Нора инстинктивно ощущала, чего хочет от нее этот юный красавец и даже куда лечь ее пальцам в ответной ласке. Каждое их прикосновение друг к другу, казалось, высекало искры.
Перекатив ее на спину, Клайв чуть приподнялся, и девушка услышала звук расстегиваемой молнии. Зажмурившись, она замерла в ожидании, боясь увидеть то, что должна была увидеть, если бы открыла глаза. Его руки легли на ее трусы, и Нора невольно крепко сжала ноги в последней отчаянной попытке избежать неизбежного.
В следующее мгновение она почувствовала прикосновение его губ к бедрам, нежное щекотание его густых, жестких волос. Застонав, Нора позволила ему раздвинуть ей ноги, окончательно подчиняясь его воле и его желаниям…
Боли она почти не ощутила. К ее удивлению, все закончилось очень быстро, почти мгновенно. Сжимая ее в объятиях, Клайв содрогался в таких конвульсиях, что ей даже показалось, будто он плачет. Но глаза его были сухими.
— Ты что-нибудь почувствовала? — усталым и в то же время счастливым голосом спросил Клайв. — Извини…
— Это было замечательно, — поспешила успокоить его Нора, не очень понимая, как должно подобное происходить на самом деле. Самым удивительным во всем этом для нее было то, что он, самый красивый человек из тех, кого она знала, выбрал не кого-нибудь, а именно ее, Нору. Это она, Нора Бэкли, держала его в своих объятиях в то время, как он упивался ее ласками. Это она, мисс Бэкли, была нужна ему как воздух, потому что, как можно было заметить, в кульминационный момент он вообще прекратил дышать, ибо все, что ему было нужно, находилось в ней, в ее теле, в ее лоне.
Нора слышала, что первый опыт, как правило, не дает девушкам той радости и наслаждения, которые приходят потом вместе с годами и опытом. Она была даже довольна, что не испытала того восторга, который заставил молодого человека полностью потерять контроль над собой. Случись подобное с ней, ей было бы очень неловко.
Если Нора и была чем-то разочарована, то совсем другим. Тем, что, тяжело вздохнув, Клайв скатился с нее и мгновенно заснул.
Она хотела было последовать его примеру, но вдруг с ужасом вспомнила про время. Родители строго-настрого приказали дочерям возвращаться не позднее часа. А сколько сейчас? Нора удивилась, выяснив, что еще только двенадцать. Ей казалось, что она провела тут целую вечность…
Наверное, чуть больше часа она находится в этой комнате. Мало времени потребовалось для того, чтобы из девушки превратиться в женщину. Господи! Совершенно не таким представляла она себе это превращение…
