Линда Хилл - Мечтаю о тебе
— Мария! — Нора подбежала к сестре.
— Ну, что тебе? — раздраженно спросила та.
— Может быть, пойдем домой?
— Ты не маленькая, делай что хочешь, — лениво отозвалась сестра.
— Я не знаю, как выйти к дороге…
— Иди через дом. Прямо по коридору и насквозь.
Открыв дверь, Нора вошла в темную переднюю и стала шарить по стене в поисках выключателя. Наконец она нащупала кнопку и нажала ее. Свет, вспыхнув на мгновение, тут же снова погас. Но она хоть увидела, где коридор, и, держась за стену, двинулась вперед. Вдруг послышался голос Клайва:
— Мария, это ты?
Не успела девушка ничего ответить, как оказалась в его объятиях. И тут она закричала:
— Нет, нет! Это я, Нора!
— Нора? — удивился Клайв. — Какого черта тебе здесь надо?
Понятно, что он ждал Марию, а не ее, и тем не менее Нора почувствовала себя обиженной.
— Извини, — пробормотала она. — Я искала, как выйти на улицу, но в коридоре перегорела лампочка.
— Лампочка? — переспросил Клайв.
— Ну да, только я нажала выключатель, она, вспыхнув, тут же погасла. Извини, я не хотела тебя беспокоить.
— Ладно, заходи ко мне, — предложил Клайв. — Сейчас я оденусь и тебя провожу.
Комната, в которую они вошли, оказалась его роскошной спальней. Такой красоты Нора не видела никогда.
— Если не торопишься, останься со мной.
— Остаться? — раскрыв от изумления рот, тупо повторила Нора.
— Составь мне компанию. Говорят, одному пить вредно, — пояснил он, криво усмехнувшись.
— Вредно пить много, а одному или в компании — не так важно, — возразила Нора, поняв, что молодой человек уже здорово перебрал.
— Ты как классный руководитель читаешь нотации. Кстати, сколько тебе лет?
— Семнадцать, — ответила Нора и с видом оскорбленной невинности направилась к двери.
— Не уходи! — крикнул Клайв. Он подошел к Норе, взял ее за руку и развернул к себе лицом. — Не сердись, я пошутил, — сказал он, примирительно улыбаясь.
И тут Нора почувствовала, как она вся размякла, моментально потеряв всякую волю и желание сопротивляться. Дура, говорила она себе, этот парень прекрасно знает, что и как надо делать, чтобы вскружить девушке голову. И тем не менее она не ушла, не закричала, а ответила неожиданно мягко:
— Я вовсе и не сержусь. Напротив…
От удивления Клайв перестал улыбаться, но руки ее не выпустил.
— Ты хочешь сказать, что я тебе нравлюсь? — вкрадчивым голосом спросил он.
— Можно подумать, что для тебя это имеет какое-то значение, — с вызовом в голосе ответила Нора.
Да он ее раньше вообще не замечал! Она для него — младшая сестра его подружки.
— Почему ты так считаешь? — обезоруживающе улыбнулся Клайв. — Скажи, ты что-то имеешь против меня?
— Ничего подобного, — искренне и чересчур поспешно опровергла его предположение девушка.
Ей давно этот парень одновременно и нравился и не нравился. Не его вина, что он так неотразимо хорош и что его родители так богаты. Его самоуверенность типична для той среды, в которой он вращается.
— Значит, ничего против меня ты не имеешь? Тогда сядь, посиди со мной, — предложил молодой Хартли.
— Ты, наверное, хотел побыть один, — робко возразила Нора.
Но он взял ее за руку и усадил рядом с собой на кровать, подложив ей под спину подушку.
— Нет, просто я устал от шума и мне захотелось немного покоя, — объяснил Клайв. — От тебя, Нора, всегда исходит какое-то умиротворение. Ты такая тихая.
Беда Норы была в том, что она постоянно страдала от собственной застенчивости и неуверенности. Покорно усевшись рядом с Клайвом, она спросила:
— О чем мы будем говорить?
— Обо всем, — бодро ответил Клайв и приложился к горлышку бутылки. — Слушай, ты, кажется, не очень разговорчивая?
Да, она привыкла все больше помалкивать. Дома ей рта не давала открыть болтушка Мария. Когда же их приглашали в компанию, то Нора всегда ощущала, что ее пригласили всего лишь как сестру и что ее терпят постольку, поскольку она никому не мешает, выполняя в то же время совершенно необходимую роль сопровождающей, без которой Марию просто бы никуда не пустили.
— Что ты собираешься делать после окончания каникул? — по-светски чинно задал вопрос Клайв. — Продолжишь учебу в школе?
— Нет, — покачала головой Нора. — Я поступлю в колледж, буду учиться на педагога.
— Из тебя получится образцовая учительница, — хмыкнул Клайв.
— Ты хочешь сказать, что у меня такой занудный вид? — сухо уточнила Нора. — Строго говоря, я вовсе не собираюсь стать педагогом.
— Тогда зачем же идешь в этот колледж? — резонно возразил юноша.
— Потому что этого хотят родители.
— А почему бы тебе, как Марии, не поступить в университет?
— Не могу.
— Почему не можешь?
— Потому что я не такая способная, как сестра, и не родилась с серебряной ложкой во рту, как ты.
— Так вот почему я тебе не нравлюсь! — усмехнулся Клайв.
— Не нравишься? Если бы это было так, я не сидела бы сейчас здесь.
— Ты хочешь сказать, что ты ко мне неравнодушна? — моментально среагировал он.
— Даже не знаю, что тебе ответить, — растерянно призналась Нора. — Я слишком мало тебя знаю…
— Вот и давай воспользуемся возможностью узнать друг друга получше, — предложил Клайв, многозначительно улыбаясь. — За знакомство!
Нора отрицательно покачала головой.
— Ты что, не пьешь?
— Нет.
— Сделай хотя бы один глоток, чтобы скрепить нашу дружбу.
Нора осторожно приложила к губам горлышко бутылки. Опустив бутылку, она заморгала, с трудом восстанавливая дыхание.
— Господи, что это?
— Коньяк «Наполеон». Тебе понравилось?
— Не знаю. Но внутри стало тепло.
— Выпей еще, чтобы окончательно распробовать, — настойчиво предложил Клайв.
Нора с опасением посмотрела на коньяк. Глотнув еще раз, она вернула бутылку и спросила:
— Что ты изучаешь в университете?
— Бухгалтерское дело и руководство бизнесом.
Он сделал еще пару глотков и передал бутылку Норе. Та отпила чуть-чуть.
— А твои родители…
— Мои родители? Отец со своей любовницей живет в Мексике. Она хотела бы его женить на себе, только вряд ли отец отважится. Однажды он уже обжегся. — Клайв опять приложился к бутылке.
— Обжегся?
— Когда он ушел к этой красотке, мать обобрала его как липку.
— Понятно.
— Но отец тоже был не дурак — он устроил все таким образом, что большая часть доходов перечисляется в трастовый фонд на мое имя и мать не имеет права тратить эти деньги.
— Это замечательно, — пробормотала Нора.
