Сандра Частейн - Милость от своей звезды
– Гейб, впредь я не попаду ни в какую историю. Больше я не доставлю тебе неприятностей.
Последовал вздох сожаления.
– Ты думаешь, это так легко? – сказал он, думая о том, легко ли будет им расстаться.
– Нет, не думаю. Уверена: это будет совсем нелегко, – ответила Джесси, думая о том же. – Но это должно быть сделано, – продолжила она, даже не установив точно, что понимает под словом "это".
Отчаяние овладевало ее душой. Сквозь стекла кабины Джесси видела вдали туманные очертания гор. Было что-то прекрасно-печальное и романтичное в облаках, низко нависших над вершинами, будто художник нанес акварелью нежные голубые пятна, исчезавшие, словно смываемые водой. Когда Джесси была маленькой, отец говорил ей, что тучи плачут. По его словам, весь мир страждет, просто кому-то лучше удается скрывать это, а кому-то – хуже… Чем ближе они были к Делоуниге, тем мрачнее становилось небо. Казалось, и в самой природе готовилась какая-то развязка…
Гейб заговорил звенящим от напряжения голосом:
– Я не смогу, наверное, уехать и оставить тебя снова. Я не собираюсь сказать тебе "прощай".
– Знаю, – шепнула она. – Ты не виноват, Гейб. Мы оба дали слабину, и земля на взгорье послужила нам предлогом.
– А любовь – недостаточный предлог? Разве ты не понимаешь, что ты – часть моего существа, которая бунтует? Я наконец это осознал!
Джесси скосила глаза на Гейба. В ее душе запечатлелись задумчивые складки на его лбу, сжатые губы, дарившие ей вершины блаженства, о которых она мечтала, но где не надеялась побывать… Однако смысл их отношений не только в том, чтобы предаваться любви. Если она изгоняла из его жизни бесцветную обыденность, то он вносил в ее существование устойчивость, основательность. И Джесси не желала, чтобы Гейб стал другим. Она хотела всегда иметь его рядом. Он же, словно разобравшись с проблемой и отыскав решение, с облегчением сказал:
– Наверное, нам пора сбросить путы прошлого и посмотреть в глаза будущему!
– Я теперь ни в чем не уверена, – грустно констатировала Джесси. – Этот уик-энд камня на камне не оставил от моих представлений об окружающем мире. Я обнаружила, что дед, единственный человек в моей жизни, которому я доверяла, прелюбодействовал с женой соседа. Он принес в жертву будущее нашей семьи, чтобы обеспечить той безбедное существование…
– Вот я и говорю, Джесс. Ты потрясена своими открытиями, но немалый шок испытал и я, когда узнал, что дядя Бак ухаживает за женщиной, играющей в церкви на органе, и подумывает об отъезде с нашего нагорья. Не могу дождаться, когда он услышит, что с выигрышем в карты его отцом золотого рудника далеко не все обстояло чисто.
– Давай лучше не будем ему говорить, Гейб. К чему теперь ворошить прошлое?
– Я не хочу больше мириться с обманом, разделяющим нас с тобой, Джесси.
– Гейб, почему старшие лгут своим детям?
– Наверное, потому что, привыкнув лгать друг другу, уже не могут остановиться.
– А мы тоже предаемся этому занятию?
Гейб не нашелся, что сказать ей в ответ.
К полудню они добрались до бара. Улицы кишели туристами и студентами военного колледжа, находившегося поблизости. На противоположной стороне улицы хозяева гостиницы "Золотой слиток" вынесли часть столов с крытой террасы прямо на тротуар. Увешанные пакетами с покупками гости рассаживались, чтобы пообедать, создавая атмосферу праздничного оживления.
– Такая масса народу – не верю своим глазам! – проговорила Джесси, с изумлением разглядывая заполненные людьми улицы. – А ведь "Дни Золотой лихорадки" еще даже не начались.
– Похоже, рекламная кампания, организованная нашей неутомимой Джейн, приносит плоды, – отметил Гейб, отыскав место, где можно припарковать машину. – Жаль только, что ее план в отношении нас с тобой потерпел провал.
Джесси резко повернулась, возмущенно глядя на Гейба.
– Не смей так говорить. Ты вернулся, чтобы помочь мне, и твоя поддержка пришла очень вовремя. Благодаря твоему содействию я смогу возместить отсутствие золота, о наличии которого распространял басни мой дед. Для меня все это очень важно.
– Я бы хотел сделать для тебя больше.
– И за то, что ты уже сделал, я многим тебе обязана, и я тебя отблагодарю. Найду способ! – Голос ее слегка задрожал. – Обещаю!
Джесси сама не знала, почему она так разволновалась. Наверное, это было связано с предстоящим отъездом Гейба. Что бы тот ни говорил, она-то знала – он уедет. Так было всегда: каждая их встреча становилась прелюдией к прощанию. А сценарий действовал один и тот же. Сначала волнующий сюрприз. Затем радость и переживания. Потом следовал эмоциональный подъем. Под занавес приходили боль и одиночество. Казалось, они обречены расставаться в озлоблении друг на друга. Нечего ожидать, что эта встреча будет исключением.
– Джесси, милая! Ты мне вовсе ничего не должна. Я просто плачу о том, чего мои родичи добивались всегда. Ты получаешь деньги, в которых нуждаешься, а мы право доступа к земле, которую хотим продать. Таким образом, последний из Сент-Клеров спустится с нагорья, и закончится целая эпоха в жизни нашей семьи… – Гейб оборвал себя на полуслове. Чего, черт возьми, он добивается? Ему нужна Джесси, но он совершенно не представляет, как им найти путь друг к другу. В отчаянии он покачал головой. – Джейн ошиблась, – процедил он сквозь зубы.
– В чем?
– В оценке качеств бойцовой курочки плутоватой из Новой Гвинеи. Эта птичка изумительно хлопает крыльями и успешно надувает незадачливых охотников, однако с заключением семейного союза на всю жизнь у нее что-то не очень получается. Тут Джейн ошибается.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, Гейб, но я думаю, мне пора выбраться из машины, пока шериф не арестовал своего сорок второго кузена за то, что тот препятствует уличному движению. – Джесси вышла, и только тогда Гейб обратил внимание на нетерпеливые гудки стоящих сзади автомобилей. Он посмотрел в зеркало заднего вида: за ним выстроился целый хвост машин, отнюдь не собиравшихся оставаться здесь на стоянку.
– Я подготовлю необходимые бумаги насчет земли, – пообещала Джесси, обойдя машину и наклоняясь к Гейбу в боковое окно. – Ты где будешь?
– В гостинице. День-два во всяком случае. Этого времени мне хватит для того, чтобы собрать для тебя деньги.
Джесси медлила; двигатель работал на холостом ходу, сзади раздавался рев клаксонов. Ни ей, ни ему не хотелось, чтобы кончилось это утро, но ни один из них не знал, под каким предлогом можно было бы оттянуть расставание… Капли начинающегося дождя вынудили их к тому, с чем не справились рациональное мышление и рев автомобилей: ветровое стекло машины моментально забрызгало дождем, блузка Джесси покрылась мокрыми потеками. Она с отчаянием в последний раз посмотрела на Гейба и бросилась в дверь бара, которую распахнул перед ней один из ее служащих. Джесси не стала дожидаться, пока Гейб отъедет, а он не оглянулся посмотреть, задержалась ли она в дверях, чтобы помахать ему на прощание.
