Кэрри Томас - Надо верить
Пока Келли одевалась, созрело решение позвонить Стелле Монд. Нехорошо, если мать Джилл узнает об успехе Келли от кого-нибудь чужого!.. Это была непростая задача. Стелла так и не смирилась с тем, что Лоренс снова женился и простушка Эванс заменила ее обожаемую, несравненную Джилл.
Миссис Монд сухо поздравила Келли и, не интересуясь подробностями, почти сразу же начала говорить о том, как тоскует по дочери.
— И Лоренс тоже, — добавила она. — Он мне недавно говорил об этом. Он так любил Джилл, ты ведь знаешь!
— Знаю, — спокойно согласилась Келли. — Мне тоже ее очень недостает.
— Конечно, я должна благодарить судьбу, что у Лоренса теперь есть ты — чтобы немного облегчить ему ведение хозяйства…
Когда наконец удалось закончить этот разговор, Келли тяжело опустилась в кресло. Вся ее радость испарилась. Зазвонил телефон, и она улыбнулась, услышав в трубке милый голосок Вивьен, приглашающий на ланч.
Келли полюбила Вивьен. Всегда жизнерадостная, общительная, она любила своего мужа, свою работу, прекрасно ладила с людьми. И никогда не видела Джилл. Для Келли сейчас это обстоятельство имело огромное значение, и она стала быстро собираться в город.
— Келли! — Сияющая Вивьен торопилась ей навстречу. — Какая же ты умница! Такой успех нужно отметить. Забудем о фигуре и съедим что-нибудь очень сладкое и очень вкусное!
После холодной реакции матери Джилл ликование Вивьен бальзамом пролилось на сердце начинающей писательницы, и она откровенно призналась:
— Спасибо, мне так надо разрядиться!..
— Ты выглядишь лучше. — Вивьен закусила губу. — Я немного беспокоилась, да и Макс тоже.
Ее карие глаза смотрели озабоченно.
— Из-за наших с Лоренсом отношений?
Вивьен облегченно вздохнула.
— Как хорошо, что ты сама об этом сказала.
— Это трудно уладить.
— С тех пор, как ты потеряла ребенка?
— Да. И не забывай, я вторая жена Лоренса, так что все совсем не так, как у вас с Максом.
— На Рождество все было так хорошо, но потом… Ясно, что вы не очень счастливы. Мы… мы беспокоимся!
Келли уныло улыбнулась.
— А я-то думала, нам удается делать вид, что все в порядке!..
— Конечно, удается, но все равно что-то витает в воздухе. — Вивьен положила ладонь на руку Келли. — Макс предлагал вечером пойти в театр, давай вместо этого устроим праздничный обед?
— Лоренс ведет меня сегодня в «Корону», чтобы я могла похвастаться перед старыми знакомыми.
— Отлично. Желаю хорошо провести время и, пожалуйста, помирись с Лоренсом!
Легко сказать, подумала Келли, готовясь к вечернему выходу в свет. К приходу мужа она была одета в черное кашемировое платье, подаренное на Рождество сестрами. Эгина и Хлоя никогда не оставят попыток улучшить мой внешний вид, нежно заметила Келли, разглядывая свое отражение в зеркале, и их вкус, как всегда, безупречен. Платье плотно облегало фигуру, подчеркивая ее стройные изгибы. Вдев в уши серьги-кольца, она бросила в зеркало последний взгляд и… увидела Лоренса с огромным букетом чайных роз.
Они заговорили одновременно, потом замолчали и улыбнулись друг другу.
— Сначала я, хотя бы потому, что должен сказать: ты потрясающе выглядишь. — Он протянул ей розы. — Моей талантливой жене!
— Спасибо, дорогой, — растрогалась Келли.
— Я принес их к ланчу, — удивил ее Лоренс, — но не застал тебя и забрал цветы с собой.
— Ты бы мог оставить их с запиской.
— Я предпочел вручить букет лично.
Начавшийся на такой чудесной ноте вечер, вопреки опасениям Келли, продолжался в том же духе. Поскольку Лоренс заранее сообщил Ли Штернхайму приятную новость, в «Короне» Келли встретили объятьями, поцелуями, поздравлениями и шампанским, которое щедро подавали к обеду, как всегда очень вкусному.
— Теперь я хочу произнести тост, — заявил Лоренс, когда они наконец оказались за столиком вдвоем, в относительном покое. Он поднял бокал, глаза его потеплели. — За Клитемнестру Лаутон и ее заслуженный успех!
— Спасибо, Лоренс. — В ее глазах заплясали озорные чертики. — Если книга будет хорошо продаваться и издательство захочет продолжить сотрудничество со мной, то в будущем все может перемениться.
Улыбка исчезла с его лица.
— Каким образом?
— У меня будет столько денег, что ты сможешь оставить работу. — Она рассмеялась и откинулась на спинку стула. — Почему у тебя такой потрясенный вид?
— Я думал, ты имеешь в виду совсем другое.
— Что, например?
Лоренс отодвинул тарелку.
— Что ты захочешь оставить Ройстан. — И после небольшой паузы без всяких эмоций добавил: —… и меня.
Келли, не поднимая глаз, с излишней аккуратностью стала укладывать нож и вилку на свою полупустую тарелку.
— А ты этого хочешь?
Ее слова почти утонули в праздничном шуме ресторанного зала.
— Нет. — Он подался вперед. — Давай поговорим начистоту, Келли. Последние несколько недель были дьявольски тяжелыми, во всяком случае для меня.
Ее глаза вспыхнули.
— Мне они тоже не доставили удовольствия.
— Знаю. — Лоренс протянул ей открытую ладонь, и Келли положила на нее свою руку. — Я понимаю, что ты никогда не вышла бы за меня замуж, не заставь я тебя силой. Но ведь до Рождества мы прекрасно ладили?! — Он чуть улыбнулся. — С тобой очень легко жить.
— И с тобой, — согласилась Келли и вдруг озорно усмехнулась. — К моему глубочайшему изумлению.
Он сжал ее пальцы.
— Но потом ты не выказывала большой радости от наших отношений.
— Ты можешь меня в чем-нибудь упрекнуть? — спокойно спросила она.
— Если ты намекаешь на тот эпизод в рождественскую ночь…
— Именно, но я не желаю обсуждать это ни сегодня, ни когда-либо еще. — Келли решительно вскинула голову. — Если ты хочешь вернуться к нашим прежним отношениям, я согласна. Но ты мужчина и очень привлекательный… Я прекрасно понимаю, как тебе трудно…
— Сомневаюсь, — саркастически прервал Лоренс, удерживая руку, которую она старалась высвободить. — Но мне не совсем ясно, куда ты клонишь. Ты хочешь сказать, что закроешь глаза на то, что я иногда буду удовлетворять свои мужские потребности на стороне?
Она вспыхнула.
— Об этом не может быть и речи! Я только хочу сказать, что я в любой момент разведусь с тобой, если ты этого захочешь.
— В самом деле? — вкрадчиво спросил он. — А как быть с голосом твоего тела?
— Он всегда беспокоил меня крайне редко. — Она высвободила наконец руку.
— Итак, если я соглашусь подавлять свои плотские порывы, то ты останешься моей женой?
