Кэролайн Андерсон - Ради тебя одной
– Тебе повезло, Лайам, мне разрешили сделать это здесь. Ты хочешь лечь или останешься на коленях у мамы?
– У мамы, – пробормотал он, теснее прижимаясь к Сиобан.
Сэм заметил, что глаза мальчика начали наполняться слезами.
Черт побери, его собственные тоже. Тяжело сглотнув, он сосредоточился на Джемме, готовый помочь ей в любую секунду. Но пока она хорошо справлялась сама. Более чем. Но глаза по-прежнему выдавали ее внутреннее смятение.
– Хорошо. Я сейчас перетяну твою ручку специальным ремнем, чтобы вся кровь из нее не убежала в туловище. Потом я найду вену и возьму оттуда немного крови. Потяни за конец ремня и прикрепи его вот к этой липучке. Так, еще немного. Затягивай туже. Отлично. Посмотри, вот маленькая венка. Сейчас я нанесу на нее волшебный гель, и тебе не будет больно. Ты знаешь, какого цвета будет твоя кровь, когда выйдет из нее?
Мальчик кивнул:
– Красного. На прошлой недели у Тимми пошла кровь из носа на детской площадке. Она была ярко-красная.
– Кровь – это удивительная жидкость. При контакте с воздухом она становится ярко-красной, но, когда она находится в твоей руке, она темно-красная с фиолетовым оттенком.
– Фиолетовая? – рассмеялся Лайам. – Нет, моя кровь не фиолетовая!
– Посмотрим? Давай попросим твою маму подержать твою руку, чтобы мне было удобнее брать у тебя кровь. Отлично, Сиобан, просто держи ее вот так на своей руке. Итак, какой она будет?
– Ярко-красной!
Рассмеявшись, Джемма осторожно ввела иглу с трубкой ему в вену, прикрепила к ней первую пробирку и стала наполнять ее кровью.
– Она действительно очень темная, почти фиолетовая! – воскликнул Лайам. – Я думал, она будет ярко-красной.
– Интересно, какого цвета будет следующий образец, – произнесла она, меняя пробирки.
Таким образом ей без проблем удалось взять необходимое количество образцов его крови. К большому удивлению Лайама, ни один из них не был красным.
– Но, – сказала она, вытащив иглу и прижав ватный тампон к ранке, – когда через минуту мы уберем ватку, готова поспорить, что кровь на ней будет красной.
– Ничего себе. Это действительно странно, – ответил Лайам, наблюдая за тем, как Джемма пишет его имя на ярлычках.
– Вам нужно немедленно отвезти эти пробирки в лабораторию отделения гематологии и спросить Джо. Она вас ждет. Через несколько часов будут готовы результаты. – Она взъерошила волосы мальчика. – Ты отлично держался, Лайам. Ты настоящий герой. Не волнуйся, доктора в больнице очень добрые. Они о тебе позаботятся.
– А как нам быть с Найалом и Кейтлин? – спросил бледный Шон.
– У вас есть кто-нибудь, с кем вы могли бы их оставить?
– Да. По пути в больницу мы завезем их к моей матери. Я позвоню ей из машины. Большое тебе спасибо, Джемма.
Сиобан резко замолчала. Было видно, что она едва сдерживает слезы. Наклонившись, Джемма обняла ее и Лайама, затем спросила:
– Ну так что? Посмотрим, какого цвета кровь?
Сняв тампон, она заклеила ранку лейкопластырем, затем продемонстрировала пятнышко крови Лайаму.
– Она красная! Значит, я был прав!
– Да, мы оба были правы. Здорово, правда? Теперь тебе нужно ненадолго прижать пальчиком пластырь, чтобы кровь перестала идти. Вот так. Хороший мальчик. Вот пробирки, – сказала она, передавая Шону пластиковую коробочку. – Когда будут готовы результаты, дайте нам знать.
– Непременно, – пообещал Шон и увел свою семью.
Когда Сэм ушел следом за ними, Джемма опустилась в свое кресло и закрыла глаза. Она чувствовала себя опустошенной. Мысли роились у нее в голове, заставляя ее снова и снова переживать кошмар одиннадцатилетней давности. Ей нужно это остановить, убежать, забыть о страхе и отчаянии, об ужасном пути, который предстоит пройти Лайаму и его семье.
О пути, который ей самой слишком хорошо знаком…
Что, черт побери, происходит с Джеммой?
Сэму хотелось подняться к ней и узнать, в чем дело, но его комната ожидания была переполнена. Когда во время перерыва он позвонил в ее кабинет, к телефону никто не подошел. Из его окна не видно парковку, поэтому он не может узнать, уехала она или по-прежнему находится в здании. Она упоминала, что сегодня у нее вечерний прием, поэтому ей не удастся поужинать с ним раньше половины восьмого. Может, она перебралась в кабинет Лары? Может, пошла приготовить себе чашку чая?
Он заглянул в комнату отдыха персонала, но ее там не оказалось. Он велел себе не беспокоиться. У него есть другие важные дела, и он подумает о ней позже.
Вот только ему никак не удавалось переключиться на что-то другое. Он раз за разом прокручивал в голове сцену с Лайамом. Джемма была так добра к мальчику. Для младшей медсестры она много знает о его болезни. Возможно, даже слишком. Как если бы…
Ему в голову пришла страшная мысль, от которой его бросило в дрожь. Возможно, от лейкемии умер кто-то из ее родственников. Брат или сестра? Но он знал, что у Джеммы всего один брат. Если бы она его потеряла, она бы, безусловно, об этом упомянула.
Если только…
О нет…
Его сердце бешено заколотилось, ладони вспотели. Нет, у Джеммы не могло быть этой ужасной болезни. В противном случае она бы ему о ней сказала.
Но у нее на груди есть шрам. Крошечный шрамик с правой стороны от грудины под ключицей. Он заметил его на прошлой неделе, когда слизывал шоколад с ее мягкой бледной кожи. Он видел его, дотрагивался до него кончиком языка. Такой шрам мог остаться после введения катетера в центральную вену.
Поднявшись, Сэм подошел к окну и уставился на мыс сбоку, но ничего не увидел, потому что перед глазами у него стояло лицо Джеммы, которая брала кровь у Лайама, успокаивала его родителей и объясняла им, чего им нужно ожидать.
Потому что знала каждый сантиметр пути, который им предстоит пройти. Потому что когда-то она сама шаг за шагом проделала этот долгий утомительный путь. Одна. Без него.
Но когда? Может, одиннадцать лет назад? Может, ее болезнь стала причиной их расставания?
Напрягшись, он принялся искать в памяти признаки того, что она могла быть больна тем летом, но там остались только приятные моменты. Он вспомнил, как они полночи занимались любовью, а на следующий день он с трудом смог ее разбудить.
Потому что она очень устала.
После завтрака они, смеясь, бегали друг за другом по пляжу. Возвращаясь в хижину, Джемма оступилась и ударилась ногой. На месте ушиба образовался огромный темный синяк. Это было странно, учитывая, что удар не был сильным. Кроме того, она постоянно покашливала, словно у нее была застарелая простуда. Она много занималась и говорила, что переутомилась, но все вместе как-то не вязалось.
Вернувшись за свой стол, Сэм заглянул в свой компьютер и нашел в базе данных больничную карту Джеммы. Он мог бы просмотреть ее и найти в ней ответы на свои вопросы, но ему хотелось все услышать от нее самой. Впрочем, главное он и так уже знал.
