Люси Эллис - Плененная невинность
Мэйзи подозревала, что они сейчас просто займутся необузданным сексом, и ничего больше не произойдет. Чтобы заставить Алексея заговорить, потребовалось бы чудо, а у нее уже не было сил творить чудеса.
Наверху лестницы появилась Мария.
— У меня плохие новости для вас, Алексей, — просто сказала экономка. — Малыш хочет к маме.
Алексей замер на пороге детской. Костя был с ночной няней, и его лицо было красным от слез.
— Мама! — прорыдал он, глядя своими большими глазами на Мэйзи.
Она подбежала к малышу, взяла его на руки и села в кресло. Его плач затих почти мгновенно, как только он уткнулся лицом в шею Мэйзи.
Алексей тихо выругался. Мальчику нужна была не Анаис, а Мэйзи — она взяла на себя роль его матери с самого начала. А он заметил это только сейчас.
Тело Кости стало тяжелым от сна, и Мэйзи нехотя встала с кресла.
— Давай я его отнесу. — Алексей говорил тихо, но Мэйзи задрожала, отдавая ему малыша.
Умелым движением он положил его в кроватку, и это глубоко тронуло Мэйзи. Они уже столько раз делали это — как одна команда, как родители. Но теперь она впервые видела по его глазам, что он осознал это. Мэйзи принесла любимое одеяло Кости и накрыла его им, а затем, не говоря ни слова и не глядя на Алексея, выскользнула из комнаты. Она шла по прихожей, когда ее тихо окликнул Алексей:
— Постой.
В это мгновение она поняла, что убегает от него и ведет себя как та маленькая девочка, которая просила у Анаис защиты от дразнивших ее детей. Но теперь она выросла, и если прошедшие несколько недель хоть чему-нибудь ее научили, она могла справиться с большим и мрачным русским мужчиной — но на этот раз ей придется обойтись без секса, который только мутит воду и не дает им по-честному разобраться в своих отношениях.
— Если ты думаешь, что я собираюсь прыгнуть к тебе в постель и заняться с тобой сумасшедшим сексом, а потом ты забудешь о нашем разговоре и оставишь все как прежде…
— Мэйзи, это уже пройденный этап, — перебил ее Алексей. — Что ты имела в виду, когда мы были в гостиной? Ты что-то сказала насчет украшений…
— Прости, что я поставила тебя в дурацкое положение, но я была очень рассержена…
— Ты вовсе меня не смутила, — нетерпеливо перебил он. — Я просто хочу знать, что ты имела в виду. Чего ты хочешь? Завтра я приведу ювелира, и он сделает для тебя все, что ты пожелаешь.
— Да не нужны мне украшения! — взорвалась Мэйзи. — Как можно быть таким бестолковым!
— Это я бестолковый? В Париже ты ясно сказала мне, что все, что бы я тебе ни покупал, выглядит так, будто я тебе плачу. Так что ты не можешь меня упрекнуть, если я с опаской отношусь к тому, чтобы дарить тебе украшения.
— Так, значит, я виновата? Вообще-то я никогда не была любовницей богатого мужчины, и если я делаю ошибки, то извини. Ты не учил меня правилам.
— Ты мне не любовница, — твердо сказал Алексей. — Я никогда, никогда не относился к тебе как к любовнице.
— Ты одеваешь меня, возишь меня в лимузинах, держишь меня в стороне от своей работы, и до сегодняшнего дня я не была знакома ни с одним из твоих друзей. Так кто же я еще, если не любовница?
— Я забочусь о тебе. О тебе и Косте. О нас троих.
— Нет, Алексей, — печально и тихо проговорила Мэйзи. — Ты думаешь только о себе.
Ее большой, сильный, беспощадный Алексей выглядел растерянным. «Я так нужна ему», — подумала она, и это придало ей сил.
— Вот так ты защищаешься — замыкаешься в себе. Ты выбираешь женщин, которым нужны твои деньги, подарки, роскошь и слава, но не чувства. И боже упаси, если кто-нибудь захочет большего и влюбится в тебя. Ты не хочешь быть уязвимым, отказываешься довериться и открыться другому человеку, потому что боишься, что тебя снова покинут и обидят.
Алексей резким тоном сказал что-то по-русски.
— Я знаю, что никогда не оставлю ребенка, которому я нужна, — продолжала Мэйзи. — Анаис никогда по-настоящему не любила Костю. Я знаю, что такое быть покинутым, потому что своими глазами видела, как это происходит с ребенком, которого я люблю. И я вижу, что тебе тоже знакомо это чувство — ты пришел и спас Костю. Именно так ты выражаешь любовь — ты даешь защиту. Но мне не нужна защита — я не двухлетняя девочка. Мне нужно, чтобы ты открылся мне и поверил, что я не обижу тебя.
— Чего ты хочешь? — тихо спросил Алексей. — Скажи мне, и я это сделаю.
Он все еще не был готов рискнуть. Мэйзи поняла, что ей больше ничего не остается, кроме как оставить его и уехать в Лондон. Она испытала все средства, чтобы заставить Алексея увидеть очевидное. Она любила его, но не знала, сможет ли он измениться. Все ее слова были напрасны.
Да, она может потерять его, но что ей оставалось?
— Позволь мне увезти Костю обратно в Лондон. — Казалось, что земля уходит у нее из-под ног. — Дай мне уйти.
Алексей вздрогнул, как от удара.
— Костя мой подопечный, а не твой, — проговорил он сдавленным голосом, который она едва узнавала.
— Я не могу его оставить, — прошептала она.
— Ты единственная мать, которую он знал, — тихо сказал Алексей, словно говоря с самим собой. — Но я лишь сегодня вечером это понял. — Он повернулся к ней и посмотрел ей в глаза. — Если учесть все обстоятельства, тебе и правда лучше всего вернуться в Лондон. Но я не исчезну из Костиной жизни, и пока ты с ним, тебе не удастся избавиться от меня.
— Пойду собирать вещи, — ответила Мэйзи, сглотнув. — Я уеду рано утром. Ты можешь все подготовить для нас с Костей?
— Да. Но ничего не закончилось, Мэйзи.
Она пожала плечами, едва сдерживая слезы. Она все сказала — теперь выбор был за Алексеем.
Глава 12
Мэйзи услышала звонок в дверь. Сегодня клиентов не ожидалось, и она подумала, что это Элис, которая вернулась рано, забрав детей из школы.
Элис обязательно обрадуется сегодняшним новостям — ей удалось закупить валансьенские кружева по скидочной цене.
Элис, владелица магазина дамских шляпок, искала помощницу, и Мэйзи воспользовалась этой возможностью, как только устроила Костю в детский сад. Вся ее работа заключалась в поиске материалов, ведении счетов и поиске клиентов трижды в неделю — это подходило ей как нельзя лучше.
Днем она была занята, а главное, принадлежала сама себе. Она нашла себе новых друзей, ходила в кино, по магазинам, в кафе. Ей нравилась такая простая и скромная жизнь — гораздо больше, чем лимузины и роскошные отели. В этой жизни она могла сама принимать решения, и если в ней не было Алексея, то она, по крайней мере, сделала все, что было в ее силах.
Мэйзи повернулась к двери и чуть не упала от неожиданности. В дверях стояла не миниатюрная Элис, а русский мужчина ростом почти два метра — тот самый, о котором она тосковала и которого ругала весь долгий месяц, прошедший с момента их расставания. На нем были простые, но дорогие черные брюки и белая рубашка с расстегнутым воротом. В дамском магазине, среди кружев и шляпок, он выглядел почти комично.
