Гвендолин Кэссиди - Ветка омелы
— Восьмой месяц беременности кого угодно измотает, — авторитетно сказала Эвелина. — Но она молода и быстро оправится после родов. А я не могла восстановиться больше месяца. Бедная моя талия!
— Лично я не вижу никакой разницы, — успокоила ее Фейт.
— Одному Богу известно, скольких усилий мне это стоило, — сухо возразила мачеха. — Интересно, чем ты занималась сегодня весь день?
— Так, слонялась без дела, — ответила Фейт, стараясь выглядеть беззаботной. — Да, я заглянула на полчаса к Никки. Такой занятный малыш! Можно, я прогуляюсь с ним завтра по окрестностям?
— А что, неплохая мысль. У Жюли появится возможность чуть-чуть отдохнуть. — Эвелина с любопытством взглянула на Фейт. — Ведь правда, тебе хочется иметь собственного ребенка?
Не просто ребенка, подумала Фейт, а ребенка от вполне конкретного мужчины. Она попыталась улыбнуться.
— Когда-нибудь рожу.
От дальнейшего обсуждения щекотливой темы ее спасло появление Гюстава.
Эрик отсутствовал за обедом, но Гюстав и Эвелина никак не комментировали это — наверное, им было известно, где он. Фейт тщетно пыталась убедить себя, что для нее так лучше, — по крайней мере, не приходится встречаться с Эриком взглядом всякий раз, отрывая глаза от тарелки. Ее мучили подозрения, что он, возможно, проводит время не один. Мысль о присутствии рядом с ним другой женщины была невыносимой.
Около одиннадцати часов на улице разыгралась настоящая буря.
— Эрик правильно поступил, решив не возвращаться в такую непогоду, — заметил Гюстав, глядя, как за окнами хлещет дождь.
— Где же он сейчас? — поинтересовалась Эвелина.
— В городе.
— По делу или развлекается?
— По делу. — Гюстав отошел от окна и, взглянув на Фейт, сел на диван. — Исключительно по делу.
Гюстав сказал так, щадя меня, подумала Фейт, хотя это мало что меняет.
На следующее утро светило яркое солнце, и Фейт решила сменить надоевшие брюки на короткий ярко-желтый сарафан, а волосы подвязала газовым шарфом песочного цвета.
— Ты похожа на солнечный лучик, — сделал ей комплимент Гюстав, когда она спустилась к завтраку.
Гюстав завтракал в одиночестве. Фейт знала, что Эвелина любит поспать, а вот Эрик… У нее все же теплилась надежда, что он вернулся вечером, несмотря на непогоду.
— Эрик, вероятно, ночевал на городской квартире, — словно угадав ее мысли, сказал Гюстав.
— Не знала, что у него есть квартира в городе, — помолчав, заметила Фейт.
— Конечно, и уже не первый год. У Жерома тоже была квартира, пока он не женился.
— Надо полагать, для интимных встреч с женщинами?
— Не без этого, — не стал отрицать Гюстав. — Думаешь, прошлой ночью был именно тот случай?
— Это не мое дело.
— Эрик сопровождал наших зарубежных компаньонов по бизнесу, которые пожелали познакомиться с ночной жизнью всемирно известного курорта, — объяснил Гюстав, будто не слыша ее слов. — Потому Эрик не собирался возвращаться вечером. Непогода тут ни при чем.
Конечно, Эрику незачем спешить, подумала Фейт. Ведь я пробуду здесь еще несколько дней, и он не отказывает себе в удовольствии подержать меня в напряжении, оттягивая время «расплаты».
— Повторяю, меня это не интересует, — сказала она. — Вы уже видели сегодня Никки?
Гюстав улыбнулся, поняв ее уловку.
— Конечно. Я навещаю его утром, днем и вечером, все еще не переставая удивляться, что у меня снова родился ребенок. Меня огорчает, что я, вероятно, не увижу его взрослым, — с грустью добавил он.
— Сейчас вам чуть больше пятидесяти и нет серьезных проблем со здоровьем, — с жаром принялась успокаивать его Фейт, позабыв на время о собственных переживаниях. — Так что вы вполне доживете до ста лет, если, конечно, не вмешается несчастный случай.
Гюстав скорчил гримасу.
— Я вовсе не уверен, что мне захочется превращаться в столь древнего старика.
Фейт шла по дорожкам сада и катила перед собой коляску, роскошью напоминавшую «роллс-ройс». Из головы у нее не шел разговор с Гюставом. Уж кто точно не увидит Никки взрослым, так это я. Интересно, каким он вырастет, имея такое необычное сочетание генов? Наверное, будет решительным и очень красивым мужчиной, размышляла Фейт.
— Да, красивым, мой милый, — проворковала она, обращаясь к ребенку. — И женщины будут сохнуть по тебе!
Продолжая разговаривать с малышом, Фейт катила коляску по нескончаемым дорожкам обширного парка. Вокруг было пустынно, лишь однажды ей встретились садовники. «Роллс-ройс» казался слишком громоздким и довольно тяжелым, и Фейт подумала, что гулять с ребенком было бы намного удобнее в легкой коляске, какие предпочитают большинство родителей в Америке. У каменной скамьи на небольшом возвышении она решила передохнуть, тем более что отсюда открывался прекрасный вид. Фейт взяла мальчика на руки и стала показывать ему окрестности.
— Вот, взгляни на семейные владения!
Но малыша волновали более насущные проблемы: по его сосредоточенному виду Фейт поняла, в чем дело, и обрадовалась, что захватила чистый подгузник. Да, все дети одинаковы, независимо от их происхождения, с усмешкой подумала Фейт.
Она обернулась к коляске, собираясь положить туда малыша и заменить ему подгузник, но с ужасом обнаружила, что передние колеса коляски зависли на самом краю склона, прямо над шоссе. Крепко прижимая к себе Никки, Фейт в шоке смотрела, как коляска стремительно понеслась вниз и, подпрыгнув на кочке, выскочила на шоссе как раз в тот момент, когда из-за поворота выехала машина.
Послышался резкий звук тормозов, от которого у Фейт волосы встали дыбом. Если бы Эрик — а за рулем находился именно он — ехал на большей скорости, его автомобиль смял бы коляску в лепешку. Машину развернуло поперек дороги, и ее капот оказался в нескольких сантиметрах от дерева.
Похолодев, Фейт наблюдала, как Эрик распахнул дверцу и вышел из машины. Убедившись, что коляска пуста, он бросил обжигающий взгляд на Фейт.
— Идиотка! Ты что, не догадалась установить коляску на тормоз?!
— Я установила! — Фейт постаралась взять себя в руки, чтобы отражать его нападки, хотя ее все еще трясло от мысли о катастрофе, которая могла произойти.
— Тогда чем ты объяснишь все это? — Эрик указал на обломки коляски. — Это счастливая случайность, что ребенка там не оказалось!
— Ты что, считаешь меня ненормальной?! — огрызнулась Фейт. — Что-то случилось с тормозом.
От их резких голосов малыш заплакал. Фейт крепче прижала его к себе и принялась утешать, нашептывая нежные слова. У нее не было никаких сомнений — она отчетливо помнила, как опустила рычажок тормоза коляски, остановившись передохнуть.
