Томас Кэрри - Милая лгунья
— Я опоздал. Извини.
— Ты бы должен извиняться передо мной, а не перед Стейси, — весело попеняла ему Анна. — Ну же, дорогой кузен, прояви себя во всем блеске и отдай приказ, чем тебя угощать.
Андрэ снисходительно улыбнулся, отказался от еды и попросил только кофе, а Стейси между тем пыталась прийти в себя и отыскать интересную — и безопасную — тему для разговора.
— Долетел хорошо? — наконец спросила она и тут же прокляла себя за банальность.
— Не очень. Над Ла-Маншем поболтало.
Андрэ окинул ее взглядом, охватив разом все детали — от платья с неглубоким вырезом до сложенных узлом на затылке волос. Стейси сделала все, чтобы как можно меньше походить на Анну.
— Ты выглядишь намного лучше, — вполголоса заметил он.
— Спасибо.
— Твоя мать тоже. Как она, оправляется понемногу от потери?
— Более-менее.
— Я не звонил тебе, — Андрэ понизил голос, — потому что хотел, чтобы ты по мне скучала.
Стейси, прищурившись, взглянула на него.
— Мне было некогда скучать, — солгала она. — Я занималась делами мамы и, конечно, Анны.
— Конечно. — Андрэ с легким раздражением покосился на кузину, — Всегда и прежде всего — Анна. Решив на ней жениться, Мануэль Араджио заслужил медаль за храбрость.
— Что ты там говоришь обо мне? — через комнату крикнула Анна.
— Говорю, что твой Мануэль — счастливчик.
Стейси хихикнула и сказала тихо и вполне серьезно:
— А по-моему, Мануэль и в самом деле счастливчик. Анна стремится к одному: иметь надежного, любящего мужа и много детей.
— А ты? — спросил Андрэ. — Ты хочешь того же, что и Анна?
— У всех разные желания, — парировала она, наполняя его чашку из кофейника.
Добавив сахар, Стейси протянула чашку Андрэ и, подняв глаз, увидела, что Анна и Женевьева наблюдают за ее манипуляциями с видимым удовольствием.
— Спасибо, — поблагодарил по-французски Андрэ и взглянул через комнату на своего брата, который беседовал с Сарой. — Стало быть, в мое отсутствие тебя развлекал Дидье.
Стейси кивнула.
— Хотя, по правде говоря, я сегодня не ждала с нетерпением ни встречи с ним, ни знакомства с Саймоном и с Сарой. Но это быстро прошло — они очень тактичны и дружелюбны.
— Полагаю, Дидье, получи он шанс, не ограничился бы одним дружелюбием, — сумрачно заметил Андрэ. — Осторожнее, Стейси, не вздумай пробуждать в нем бесплодные надежды. Я категорически запрещаю тебе поощрять ухаживания Дидье.
— Да неужели?!
Стейси, закипевшая от немыслимой наглости Андрэ, встала и отошла поболтать с Сарой — миниатюрной хорошенькой женщиной с копной каштановых кудрявых волос и веснушчатым личиком. Она и для замужества казалась слишком молодой, не то что для материнства: ребенок, спящий у нее на руках, казался куклой.
— Можно, я его немножко подержу? — спросила Стейси. — Честное слово, не уроню.
Сара бережно передала малыша Стейси, и та с нежной улыбкой стала вглядываться в крохотное розовое личико.
— Если выйдешь замуж за Андрэ, — услышала она шепот Анны, — сможешь завести такого же.
— Стейси, что нашептала тебе Анна, чтобы зажечь на щеках такой восхитительный румянец? — осведомился Дидье, подойдя к женщинам.
— Девичьи секреты, дорогой кузен, — отшутилась Анна. — Эй, Стейси, теперь моя очередь! Дай-ка мне племянника — должна же я попрактиковаться.
Вскоре гости начали расходиться.
Когда Стейси присоединилась к матери, чтобы поблагодарить Саймона за прекрасный вечер, краем глаза она заметила, что Анна с явным воодушевлением кивает Андрэ. Тот в упор смотрел на Стейси, и назло ему она позволила Дидье расцеловать себя, потом обняла мадам Страусс и обещала наутро приехать пораньше.
Джеки Уилкинс спросила у Саймона, нельзя ли вызвать такси.
— Вот уж незачем! — весело отозвалась Анна, поочередно обняв на прощание Джеки и Стейси. — Андрэ отвезет вас домой на моей машине.
Андрэ усадил Джеки на переднее сиденье рядом с собой и всю дорогу болтал о каких-то пустяках. Сидящей сзади Стейси оставалось только гадать, что же задумал Андрэ. Он явно решил так или иначе остаться с ней наедине — только вот как ему удастся это провернуть в присутствии матери?
Метод, избранный Андрэ, оказался простым и эффективным. Когда они вошли в дом, Джеки предложила гостю кофе, но тот в изысканных выражениях отказался, а потом напрямик попросил разрешения поговорить с глазу на глаз со Стейси.
— Боюсь, мадам, я оскорбил вашу дочь и теперь хочу принести ей свои извинения, чтобы ничем не омрачать свадьбу Анны.
— Разумеется, Андрэ, — любезно разрешила Джеки. — Постарайтесь только не задерживать Стейси надолго. Я же желаю вам спокойной ночи и отправляюсь спать.
Как только мать поднялась наверх, Стейси вошла в гостиную, зажгла все лампы и воинственно скрестила руки на груди.
— Если ты предпочитаешь Дидье — скажи мне об этом сейчас! — потребовал он.
— «Предпочесть» подразумевает «выбрать», — ровным голосом отозвалась Стейси. — Значит, я должна выбирать из вас двоих? И если так — то для какой цели?
В глазах Андрэ появился гневный блеск.
— Дать ответ за Дидье я не могу, а за себя — пожалуйста. Я хочу, чтобы ты была моей.
«Моей», но не женой. Стало быть, любовницей. Стейси, не дрогнув, приняла удар и даже сумела одарить Андрэ бесстрастным взглядом.
— Но ведь осуществить это будет не так-то легко — по крайней мере, с точки зрения географии. Я живу в Англии, а ты — во Франции.
Андрэ нахмурился.
— Само собой, ты переедешь в мой дом.
Глаза Стейси опасно вспыхнули.
— Вот как? Твоей бабушке это наверняка не понравится. И твоим родителям, насколько я понимаю, тоже.
— Стейси, я взрослый человек. Моя личная жизнь никого не касается. Конечно, будь на твоем месте Анна — дело другое.
— Но поскольку я не принадлежу к семейству Страусс, — сказала Стейси с убийственным спокойствием, — со мной можно не церемониться и не заботиться о таких пустяках, как обручальное кольцо.
Глаза Андрэ сузились.
— Ты же ясно дала мне понять, что замужество тебя не интересует!
Вот как, стало быть, он понял мои слова!.. — с досадой подумала Стейси и сквозь зубы процедила:
— Я имела в виду неправильный брак.
Андрэ шагнул ближе.
— И какой же брак ты считаешь правильным?
— Обыкновенный. — И добавила про себя: например, заключенный из желания всегда быть рядом с любимым. То есть с Андрэ Страуссом. — Разумеется, — холодно продолжила Стейси, — я понимаю, что постулаты твоей веры делают выбор жены весьма основательным делом... хотя если в приданое невесты входят заливные луга, это существенно придает ей очарования.
