Сандра Мэй - Сказки на ночь
Джилл усмехнулась.
– Для некоторых эта ерунда является месячным заработком.
– Ой, перестань, Джилли. Ну да, ты стала «трудящей девушкой», но ведь все мы понимаем, что смерть от голода тебе не грозит. Ты в любой момент можешь вернуться. Это как сафари – страшно, опасно, трудно, но поддерживает мысль, что в конце маршрута тебя ждет комфортабельный отель, а дурацкому льву все равно не позволят тебя сожрать по-настоящему.
– Хм, интересное сравнение. Надо будет запомнить. Однако Марк не может никуда вернуться. Он отдает тебе собственные, кровно заработанные деньги. Для тебя они – ничто, а для него…
– Марк нормально зарабатывает и не слишком много теряет на алиментах. Страдает его самолюбие, но оно у него и так гипертрофированное. Марк до смерти боится попасть в глупое или в безвыходное положение. Именно поэтому с ним невозможно жить.
– Давай сменим тему. Ты собираешься за Сэма?
– Вообще-то да! Я собиралась сказать Марку об этом, но потом решила – пусть помучается до конца, тем слаще будет новость. Ведь после того, как мы с Сэмми поженимся, выплаты автоматически прекратятся.
В дверь снова затрезвонили. Джилл мысленно прокляла все на свете и неуклюже заковыляла к двери.
На пороге стояла Жослин Веркара, тетя Джесс.
Она стремительно ворвалась в дом и орлиным взором уставилась на оробевшую Сару.
– Я вас знаю. Точно. Погодите, сейчас могучий мозг произведет необходимые расчеты… Сара Спенсер! Вас было немного больше, насколько я помню. Учтите, диеты портят желудок и характер.
– Д-да…
– Вы с Джилли подруги?
– Мы учились вместе, правда, я младше на четыре года…
– После тридцати разница сводится к минимуму. К тому же вы выглядите старше. Говорю вам, бросайте диеты! Мужчины вопреки распространенному женскому заблуждению любят держаться не за доски с двумя прыщиками, а за нормальное женское тело. Вы замужем?
– Я разведена…
Джесс нахмурилась. Семейные ценности она понимала своеобразно, но разводов не признавала.
– Это плохо. Это очень и очень плохо. С моим гражданским мужем я прожила в любви и мире сорок три года. Бывало всякое, но чтоб расходиться… Что может быть лучше, чем помириться в постели после хорошенькой ссоры?
– Вы просто не были женой Марка Боумена.
Джесс вскинулась. Орлиный взор переместился на Джилл, и той захотелось спрятаться.
– Ты не говорила, что твой Боумен был женат.
– А ты и не спрашивала. И какое это имеет значение? Они развелись пять лет назад, мы еще не были знакомы…
– Все равно плохо. Мужчина, попробовавший развода, становится неуправляем. Подсознательно он приобретает уверенность, что из любой ситуации у него всегда будет наилучший выход – просто сбежать.
– Тетя Джесс, я полагаю, мы не станем обсуждать подсознание Марка Боумена.
Сара бочком пробиралась к двери.
– Я, пожалуй, пойду, мне еще надо…
– Куда же вы, милочка? Я собиралась поболтать с вами.
– О, у меня столько дел, столько дел… Я еще не купила Сэму подарок…
– Тетя Джесс, ты зачем-то хотела со мной увидеться или, как и Сара, поддалась внезапному импульсу?
– Скорее любопытству. Вчера утром я пыталась дозвониться до тебя, но строгий мужской голос сообщил, что ты еще спишь и будить он тебя не станет. Вполне естественно, что меня интересует, с каким мужчиной живет моя племянница…
– Я все-таки пойду…
– Джесс, это мое дело…
В двери повернулся ключ, дверь распахнулась, и на пороге возник припорошенный снегом Марк Боумен с огромным букетом роз. В комнате наступила мертвая тишина.
Ему очень хотелось протереть глаза, ущипнуть себя – и проснуться. Этот ночной кошмар не может происходить наяву, да еще средь бела дня. Просто не имеет права.
В одной комнате находятся его бывшая жена, которую он охотно придушил бы собственными руками, его любимая женщина, которой он никак не признается в любви, и тетка любимой женщины, про которую известно, что даже прожженные воротилы бизнеса бледнеют в ее присутствии и покорно соглашаются с любыми ее доводами.
Марк Боумен старательно взял себя в руки и вежливо поклонился в пространство между Сарой и Жослин Веркара.
– Добрый день, мисс Веркара.
– Здравствуйте, мистер Боумен.
Сара в панике выставила перед собой ладонь с растопыренными пальцами.
– Марк, клянусь, я уже ухожу, я буквально на минуточку…
– Почему ты кричишь? Это дом мисс Сойер, ты у нее в гостях, насколько я понимаю.
– Я хотела найти тебя, это правда, мне нужно было сказать, что я… мы с Сэмом… в общем, тебе больше не нужно платить эти чертовы алименты, потому что мы поженимся сразу после рождественских каникул!
Жослин Веркара протянула непонятным тоном:
– Как интересно… Вы живете богатой, насыщенной жизнью, мистер Боумен.
Марк терпеливо смотрел на Сару.
– Мои искренние поздравления тебе и Сэму. Искренние – я вовсе не из-за денег.
– Я пойду… Джилл, прости за этот идиотский визит… С наступающим Рождеством! Всего доброго, мисс Веркара. Марк, не провожай.
С этими словами перепуганная Сара вылетела из дома, едва успев прихватить по дороге свою норку.
Марк закрыл дверь и повернулся к Жослин. Букет он все еще держал в руках, а на Джилл старался не смотреть.
– Вы приехали повидаться с Джилл, я полагаю? Если я мешаю, то могу…
– Вообще-то я собиралась переговорить именно с вами. Джилл может и подождать. Уж она-то никуда от меня не денется, чего не скажешь о вас.
– Джесс!
Марк жестом успокоил вспыхнувшую Джилл.
– Все нормально. Вы останетесь пообедать с нами?
– Не думаю, что это сильно улучшит пищеварение всем троим. К тому же меня ждут на важной встрече, а к вам у меня совсем короткий разговор.
Марк вежливо поклонился, искренне надеясь, что в его голосе звучит должная доля разочарования тем обстоятельством, что мисс Веркара не разделит с ними трапезу:
– Очень жаль. Так о чем пойдет речь?
– О моей племяннице, разумеется.
Джилл повысила голос:
– Тетя Джесс, в подобном разговоре нет никакой необходимости.
– Ты живешь с этим человеком. Значит, необходимость есть.
– Я с ним не живу!
Марк почувствовал, как сотни маленьких бесенят разрывают его душу на миллион кусочков. Джилл хотела выручить его – но от этого было только больнее.
Он стоял между двумя разъяренными женщинами и мечтал оказаться за тысячу миль отсюда. Желательно – с Джилл, но если нет, то пусть в одиночестве…
– Ты – здесь. Он – здесь. У него ключ от твоего дома и он приглашает меня отобедать с вами. Если это не называется «жить вместе», то я уж и не знаю, как это назвать.
