Ирена Гарда - Между Сциллой и Харибдой
Тетя Кьяра тоже присматривалась к гостье, и смотрины, надо сказать, прошли весьма удачно, хотя Кристина не предпринимала никаких усилий к тому, чтобы произвести хорошее впечатление. Она просто занималась тем, что ей нравилось: возилась с целой оравой внуков тети Кьяры, обсуждала с ее невестками, тоже неплохо знавшими английский, последние модные тенденции и училась готовить блюда итальянской кухни.
В конце концов эта достойная женщина так расчувствовалась, что даже поинтересовалась у Кристины, нет ли у нее такой же подруги, а то сыну ее сестры пора жениться. И вообще, если вдруг у нее что-то не сложится с Аланом, (да будет к ним благосклонна Мадонна!), она может быть уверена, что одной не останется. Кристина оценила комплимент и почувствовала себя на вершине блаженства.
Время летело с сумасшедшей скоростью, и девушка пребывала в нирване, пока в один совсем не прекрасный день ей не запала в голову мысль подсчитать, сколько времени прошло с последних месячных. Подсчитала — и охнула! Нет, конечно, рыдать пока еще рано, но полоски для определения беременности стоило купить на всякий случай. Пугаться-то особенно нечего, скорее всего, почти двухмесячная задержка обусловлена сменой климата и стрессами, но, как известно, береженого бог бережет.
Сбежав от заботливых хозяев, она довольно быстро нашла ближайшую аптеку и, краснея, попросила у очаровательной сеньориты, стоящей за прилавком, тест на беременность. Последовавшая за этим сцена доставила ей немало мучений, хотя, надо признать, со стороны выглядела довольно забавной. Дело в том, что Кристина знала по-итальянски не больше десяти слов, и в целях конспирации не стала спрашивать у тети Кьяры, как на ее языке будет слово «беременность».
Продавщица же не знала ни слова по-английски. В результате произошла сцена, полная жестикуляции, отчаянного хватания за голову и проклинания тупости собеседницы на двух языках. Продавщица почему-то уверилась, глядя на то, как Кристина изображает руками огромный живот, что странную иностранку пучит от газов, и она всячески пыталась впихнуть ей соответствующие таблетки.
Кристина была уже готова расплакаться, как в аптеку заглянул какой-то парень. Поскольку заинтригованная продавщица не собиралась прекращать выяснение, что же надо посетительнице, то девушке пришлось продолжить пантомиму на глазах у представителя противоположного пола, что не улучшило ее и так паршивого настроения. Она уже собиралась плюнуть на все и ретироваться домой, как парень, внимательно наблюдавший за ее ужимками и прыжками, что-то неуверенно сказал продавщице. Та полезла куда-то под прилавок, и в ее руках, к великому облегчению Кристины, появилась заветная коробочка.
Залившись румянцем, девушка рассыпалась в благодарностях, стараясь не встречаться глазами со своим спасителем, который наблюдал за всем происходящим с добродушной усмешкой.
Вернувшись домой, она внимательно изучила инструкцию (благо, та была на двух языках) и, запершись в туалете, использовала полоски по назначению.
Она долго собиралась с духом, чтобы узнать результат. Наконец, дрожа от страха и нехороших предчувствий, Кристина посмотрела на тестовую бумажку и похолодела от ужаса — сомнений быть не могло, единственная ночь с Аланом не прошла для нее даром. Это был удар под дых, от которого бедняжка чуть не упала в обморок.
Сидя на унитазе в чужой стране за много миль от родного дома, она представляла, что скажет миссис Картрайт, если выяснится, что вдовушка забеременела спустя всего два месяца после смерти мужа. Это будет грандиозный скандал! Да что скандал — катастрофа, по сравнению с которой гибель «Титаника» — детская шалость. Слава богу, что она живет в цивилизованной стране, где не принято забрасывать прелюбодеек камнями, но американская глубинка — это вам не нью-йоркский «Секс в большом городе», где, судя по сериалу, женщины подбирают себе кавалеров под цвет губной помады.
Кристина представила себе косые взгляды прохожих, пересуды за спиной, кривую ухмылку местных казанов и тихо заплакала.
А ведь она так мечтала о ребенке! Что только не делала все десять лет брака с Майклом, чтобы забеременеть, и вот теперь, когда это чудо произошло, ей, скорее всего, придется сделать аборт. Но как после такого святотатства ей смотреть в глаза Алану?
Она бы еще долго предавалась горю, если бы в дверь туалета деликатно не постучали. Голос тети Кьяры немного смущенно произнес:
— Кристи, бомбина, ты в порядке?
Она тихо шмыгнула носом и, постаравшись, чтобы голос звучал естественно, откликнулась:
— Все хорошо, я сейчас выйду. Извините, пожалуйста.
Приоткрыв дверь, она хотела проскочить мимо своей наперсницы, но та схватила ее за руку и потащила к окну, где, развернув к свету, заставила поднять опущенное лицо.
— Мамма миа! Ты плачешь! Кто тебя обидел? Сейчас придут мальчики (это она о тридцативосьмилетнем Луке и тридцатитрехлетнем Джованни!) и отлупят того негодяя, что посмел заставить тебя плакать.
От этих участливых слов Кристина расстроилась еще больше и только замахала руками, показывая, что никто ее не обижал.
— Тогда из-за чего ты плачешь? Скажи тете Кьяре. Может, мы вместе решим твою проблему.
Кристина хотела отрицательно покачать головой, но вместо этого вдруг неожиданно для самой себя выдохнула:
— Тетя Кьяра, я беременна…
От услышанной новости у почтенной дамы буквально отвалилась челюсть, но, к ее чести, она быстро пришла в себя:
— Так что же ты плачешь? Радоваться надо! Это Мадонна тебе послала ребенка в память о муже! Жаль только, что он его так и не увидит! А по тебе совсем не видно! Сколько уже времени? Ты забеременела перед его отъездом?
Похоже, что бедная тетка и помыслить не могла, что ребенок ее «бомбины» может быть от другого мужчины. Значит, Алан ничего не сказал ей о той ночи! Но как ее угораздило влипнуть с одного-единственного раза!
— Тетя Кьяра, мне надо срочно вернуться домой.
— Зачем? Разве у нас тебе плохо?
— Чудесно! Но я только что вспомнила, что врач наказал мне перед отъездом обязательно прийти на прием не позже, чем через два месяца после последнего посещения. А я так зажилась у вас, что совсем про это забыла.
Не могла же Кристина сказать правоверной католичке, что она, не перестав еще оплакивать мужа, полезла в постель к ее племеннику, и что еще хуже — собирается сделать аборт!
Но тетя Кьяра оказалась не столь доверчива, как могло показаться, и, выслушав все наспех сочиненные доводы, покачала головой:
— Что-то, бомбина, у тебя концы с концами не сходятся. Уж не мой ли племянничек приложил здесь руку или что-нибудь еще?
