Эллен Алекс - Страсти у вулкана
— Ты взяла краски и кисти? — спросил доктор Олсен.
— А вы как думаете?
Доктор Олсен улыбнулся.
Туристический автобус мягко тронулся и медленно поехал по городу. Спустя некоторое время он достиг моста, переехал через реку в утреннем тумане и спустя несколько минут оказался за городом.
По дороге в горы автобус мягко приседал на ухабах, в окна заглядывали вековые ели, а на поворотах Даниэль и доктора Олсена неудержимо валило на соседское место. И, в конце концов, они даже перестали смущаться и пустили все на самотек.
В тот же день, в субботу, ближе к обеду мы с Миной стояли в нашем семейном фотоателье. И наши родители внушали нам, что наш семейный бизнес не так уж и плох и что это, очень может быть, в чем-то даже немного творческая профессия, когда в фотомастерскую вошла Люси Надсен с невысказанной тайной на устах.
— Тебя как сфотографировать, в профиль или анфас? — стали спрашивать ее мы с Миной. — Как ты лучше всего получаешься?
На что Люси Надсен, даже без трагических предисловий, поведала нам, что племянник Гельхиадихи сегодня рано утром отправился зачем-то взглянуть на наш вулкан и для чего-то прихватил с собой нашу Даниэль.
Через пару часов автобус поднялся к подножию вулкана. Туристы вытащили из автобуса бесчисленные вещи и остались весьма довольны тем, что они и на эдакую вершину смогли притащить с собой такое количество прекрасной ерунды.
Инструктор тут же стал рассказывать, на какое расстояние и куда можно подходить, а куда лезть не рекомендуется. Потом все разбрелись по небольшим домикам, которые стояли на каменистой поляне. Те, кто не захотел останавливаться в домиках, стали разбивать свои палатки.
Доктор Олсен поставил две палатки вдалеке от остального народа. Даниэль установила планшет для рисования и накрыла прямо на камне небольшой стол.
— Я приглашаю вас на завтрак, — сказала она доктору Олсену.
Он улыбнулся.
— Так и быть, леди, я принимаю ваше приглашение. Только давай сначала съедим бутерброды, которые приготовила мне в дорогу моя бабушка, а то они быстрее испортятся, чем твои консервы, а она так старалась.
— Что? Ваша бабушка приготовила вам в дорогу бутерброды?
— Ну да, — кивнул доктор Олсен. — А ты тоже боишься мою бабушку? — как ни в чем не бывало спросил он.
— Нет, что вы, я вовсе не боюсь вашей бабушки, — сказала Даниэль, но все-таки подождала, пока доктор Олсен первым откусит от своего бутерброда.
Хрустальный горный воздух заполнял все видимое и невидимое пространство. Доисторические горы величественно жили со всех сторон. Древние деревья важно думали о чем-то своем.
Огромное утреннее солнце снисходительно смотрело, как доктор Олсен и Даниэль осторожно ели бутерброды Гельхиадихи.
— Какая здесь красота, — сказала Даниэль.
— Здесь все по-другому, — сказал доктор Олсен, — здесь другое измерение, другие законы. Тут время течет медленнее, и никуда не нужно торопиться. В таких местах обычно останавливается Бог, когда спускается на землю по своим делам.
Даниэль улыбнулась и внимательно посмотрела на доктора Олсена. Как будто только теперь обратила внимание на человека, с которым она вдруг полезла на эдакую вершину.
Отросшая челка, смешливые глаза, мужественное лицо и какой-то несерьезный шарф на шее. Видно было, что этот человек любил искушать судьбу.
Чуть позже инструктор стал собирать желающих подняться к кратеру вулкана.
— Спасибо, но мы чуть позже пойдем туда сами, — сказал доктор Олсен.
— Будьте осторожнее, — сказал инструктор, — эта природа редко видит людей, она привыкла принадлежать самой себе.
— Это мы поняли, как только поднялись сюда, — сказал доктор Олсен.
Доктор Олсен все время был рядом с Даниэль. Но в то же время он ничем не нарушал ее свободу.
Даниэль сделала много набросков. Облака над горами, синяя река, исчезающая среди лесов, шаги великанов на каменистой поляне. Часть города где-то далеко внизу, валуны камней. И ее случайный спутник, внимательно изучающий кусок какой-то древней породы.
Даниэль забыла о городе, о людях, которые в нем остались, и о себе. Даниэль забыла о книгах и фильмах, которые любила. Она была в новом измерении и пространстве.
Она поднялась сюда, чтобы подумать обо всем на свете. О своих тревогах и мечтах, о том, что в ее жизни уже сбылось или еще только сбудется. О том, что ее тревожило, не давало спать по ночам и томило душу.
Но только здесь и сейчас Даниэль почему-то абсолютно не хотела обо всем этом думать.
Тут все было по-другому. Не так, как привык ощущать человек. Тут не нужно было думать о карьере и социальном статусе. Не надо было судорожно следить за модой или последними достижениями техники.
Не нужны были зонты от дождя и кремы от загара. Не нужна была крыша над головой и мягкий диван перед телевизором. Да и сам телевизор тоже был не нужен.
Здесь весь мир заполняло огромное солнце. И горы помнили вековую связь времен. И казались ближе соседние галактики и другие измерения.
Здесь человек начинал смутно чувствовать свое иное предназначение, да только так и не успевал прочувствовать до конца. Ведь ему надо было спускаться обратно. Этого требовали правила приличия и инструкторы, призванные следить за безопасностью людей.
И каждая новая группа туристов мечтала, чтобы ее потеряли тут навсегда и забыли о ее существовании. Но как можно? А еда, которая скоро кончится, а родственники, оставшиеся далеко внизу, которым будет некому мотать нервы и надоедать по пустякам?
И люди приходили в себя, собирали палатки, садились в автобус и увозили с собой какую-то новую тайну. И у каждого эта тайна была своя.
Чуть позже Даниэль и доктор Олсен поднялись к кратеру. Отсюда казалось, что они находятся на высочайшей точке мира, хотя у вулкана была не такая уж большая высота.
— Теперь и нам принадлежит весь мир, — сказал доктор Олсен.
— Я тоже об этом сейчас думала, — сказала Даниэль.
Они сидели на плоском камне практически на Самом Краю Света и взирали на принадлежащий им весь мир. А под ними спал вулкан.
— Вы так и не сказали, как догадались, что я рисую, — сказала Даниэль.
— Я читаю людей, как раскрытые книги, — просто сказал доктор Олсен.
Даниэль посмотрела на него более внимательно.
— Наверное, так не очень интересно жить, если все заранее известно?
Доктор Олсен смотрел куда-то вдаль, а потом повернулся и тоже посмотрел на Даниэль.
— Почему же, — сказал он, — очень интересно.
Даниэль улыбнулась. Этот человек ее заинтересовал.
