Пегги Уэбб - Шалунья из Салтильо
Бен взял ее за руку и повел через рощу к этому жилищу. Побеленное здание было перекошено и имело запущенный вид. Бен открыл скрипучую дверь, и они зашли вовнутрь.
Пылинки плясали в лучах солнца, проникая через щели степ. Воздух был насыщен запахом сена.
Бен поставил корзинку с едой на землю, обнял Кейт.
— Ты однажды сказала, что в сене не сопротивлялась бы мне.
— Сказала.
— Ты это имела в виду.
— Именно это.
— Докажи.
— Никогда не знала, что можно так бездельничать целое утро, — сказала Кейт.
— Выходи за меня замуж, и я тебе обещаю, что это будет часто повторяться.
— Можно обойтись без клятв?
— Когда ты так смотришь на меня, ты можешь получить все, что хочешь…
— В таком случае, — она наклонила голову и притворилась, что забыла свою мысль. Вдруг Кейт потянулась за корзиной с едой.
— В таком случае, я съем бутерброд с тунцом, а ты — с ветчиной.
Они сидели в сене среди разбросанной одежды и обедали. Затем, одевшись, собрали остатки еды и отправились исследовать лес вокруг заброшенного сарая. Кейт выяснила, что Бен прекрасно знает лес и его обитателей. Он доставлял ей удовольствие, называя папоротники и лесные фиалки. Ему было приятно, когда она расспрашивала о жуках со светящимися спинами, о мельком увиденных птицах.
— Откуда ты все это знаешь?
— Естественное любопытство. Я всегда был любителем природы.
— Теперь я догадываюсь, почему ты готовишь голый.
Бен ущипнул ее.
— Это урок природоведения. Не отвлекай учителя.
— Бен, ты видишь ту птицу, — она показала на дерево.
— Да.
— О чем она думает?
— Кэти, только ты можешь сказать, что птица думает.
— Я знаю, о чем она думает.
— Скажи мне.
— Она думает о том, что можно заняться любовью в лодке.
— Я тоже так считаю.
— Посредине озера, Бен? Прямо днем?
— Нет. Я знаю уединенную бухту.
— Что?
— Давай поспешим. — И они отправились туда.
Кейт и Бен пришли домой, когда стемнело. Искусанные комарами, они вытряхнули из одежды сено и принялись жарить бифштексы. Когда бифштексы были готовы, Кейт подумала о том, что скажет ему «да», а он — о том, что скажет ей про телефонный звонок.
Тем не менее вечером такой возможности не предоставилось. Они были поглощены вкусной пищей, чувством товарищества не меньше, чем занятием любовью.
Несколько раз небо ночью затягивало и шел дождь. Вода стекала с крыши и стучала об оконное стекло. Дождь шел сильнее и сильнее, нависая над озером густой пеленой.
Этот мрачный и холодный, резкий и неослабевающий дождь обрушился, чтобы напоить пересохшую землю. Вместе с дождем налетели ветры, превратив непогоду в бушующую стихию.
В доме влюбленные тесно прижались друг к другу. В этом романтическом убежище они чувствовали себя в безопасности и были спокойны за свою любовь, за обещания о совместном будущем.
Кейт почувствовала, как что-то щекочет ее нос. Она подняла руку и лениво отмахнулась. Но что-то настойчиво щекотало ее, и она открыла глаза. Ей улыбался Бен, державший в руках клочок сена.
— Сено! Так рано. Как оно сюда попало?
— Из кармана моих брюк. Я подумал, что оно может пригодиться. — Он нагнулся и поцеловал Кейт.
Так оно и вышло. Она обвила его шею руками и подтянула к себе.
— Иди же сюда. — Она покрыла поцелуями его лицо.
— Ты будешь так приветствовать меня по утрам всю остальную жизнь?
— Да… когда я решу, что мы всю оставшуюся жизнь будем вместе.
— Я одобряю это.
Кейт перестала его целовать и поддразнила:
— С одним условием.
— Каким?
— Чтобы ты всегда держал клочок сена в спальне. Это так возбуждает.
— Я это заметил.
Губы Бена отыскали ее губы и это были последние их слова, сказанные в приветствие новому дню. Потом, когда Кейт одевалась, Бен пошел на кухню готовить завтрак. Делая омлет, он вспомнил, что за день наступил. Уик-энд закончился. Кейт поедет к себе домой. Пора поделиться с ней планами.
Он насвистывал, думая о новой возможности, которая предоставилась сама собой. За последний год было много разговоров, но ничего официального. Это предложение льстило ему и одновременно стесняло.
Кейт появилась в двери. Бен оглянулся и его одобрительный возглас превратился в свист.
— Повернись, — скомандовал он.
На ней был костюм голубого цвета, он красиво облегал тело. Ее загорелая спина была оголена, и декольте не скрывало красивую грудь.
— Не одевай его вне дома, если не хочешь нарушений общественного порядка, — сказал он.
— Я лишь хотела привлечь твое внимание. — Она гордо прошлась и уселась в баре. — Мне это удалось?
— Это риторический вопрос, Кейт.
— Хорошо. Теперь, когда доказано, что я хороша и как женщина, и как политик, приступим к еде.
— Тебе никогда не нужно было доказывать ни то, ни другое, Кейт. — Он разложил омлет по тарелкам, сел рядом.
— Но что тебе это дало? — спросил Бен.
— Не знаю. Уик-энд заканчивается, подходит день выборов. Мне кажется, я пытаюсь подтвердить собственное «Я». Или пытаюсь примирить две свои половинки: женщина, которая хочет, чтобы ее оберегали, и женщина, которая хочет стать мэром.
Бен бросил на Кейт тяжелый оценивающий взгляд.
— Я бы сказал, что все в тебе гармонично.
— Да, но ты смотришь снаружи, а не изнутри.
Бен коснулся ее руки.
— Кэти, что тебя тревожит?
— Бен, я правильно сделала, что вступила в борьбу? Я буду хорошим мэром? Смогу я быть и мэром, и матерью, и женой?
Он усмехнулся.
— Ты говоришь как будто уже победила.
— Это входит в мои планы.
Бен отодвинул тарелку и взял чашку с кофе.
— Кейт, я рад, что ты завела этот разговор.
— Ты назвал меня Кейт…
— Да?
— Да. Значит это серьезно.
— Да, серьезно. Ты красивая, умная. Более того, у тебя есть политический нюх. Ты будешь чертовски хорошим мэром.
Кейт улыбнулась.
— Ты уже отдаешь мне победу?
— В каком-то смысле, да.
— Бен? Почему? Конечно же, ты не сдаешься?!
— Нет. Не сдаюсь. Я выбываю из борьбы за пост мэра, чтобы выставить свою кандидатуру на пост губернатора.
— Когда это стало известно? — Она притихла.
— В прошлом году шла речь о выставлении моей кандидатуры. Пару недель назад группа моих сторонников связалась со мной. Мы провели несколько митингов. Обсудили вопросы, возможные политические позиции. Они думают, что я одержу победу. Я тоже так думаю.
— Ты знаешь об этом уже две недели?
— Я не принимал решения до этого уик-энда, Кэти. Пожалуйста, пойми. Это не имеет никакого отношения ни к тебе, ни к выборам в мэры. Это единственный в жизни шанс. Шанс сделать что-нибудь для штата, который я люблю. Я предлагал подождать четыре года, но мои сторонники думают, что сейчас самый подходящий момент. Возможно, меня изберут в следующем году.
