Мира Хьюстон - Непреодолимое влечение
Вероника потрогала свою щеку. Горячая.
— Хочешь сказать, простенькая?
— Не будь такой, Вероника, любовь моя. — Хотя его голос был мягким, успокаивающим, он так же возбуждал ее, как прикосновение языка Деймона к ее коже. — В любом другом случае, — продолжил он, понижая голос на октаву, — я взял бы тебя на заднем сиденье того такси.
Вероника смотрела на него из-под ресниц. Он имел наглость подмигнуть.
— Слова, слова, слова, — сказала она, и тут несколько раз подряд резко позвонили в дверь.
Это не отец. Он нетерпеливый — да, но плюс к этому ленив. Он будет ждать, пока его обслужат. Вероника отворила, и Джулия влетела в комнату под руку со своим спутником.
— Господи, что за квартал! Я боялась, что нас ограбят на улице.
Вероника вытаращила глаза на Брайнера Уординга.
— Нас? — повторила она. — Джулия, ты не одна?
— Ну да, конечно! — Джулия расстегивала пальто. — Я не хотела быть пятым колесом в телеге.
— Разве Кейси не объяснила?..
Джулия вскинула голову. Пряди ее уложенных по французской моде волос красиво обрамляли розовые щеки и слегка прикрывали нежную шею. Одетая в перламутрово-розовый костюм, она выглядела лет на двадцать — этакая наивная девушка на первом балу.
— Чего не объяснила?
Брайнер невозмутимо вытащил носовой платок и принялся счищать пыль со своего дорогого кашемирового пальто.
Вероника чувствовала за спиной тепло тела Деймона. Это хорошо, подумалось ей. Если я упаду в обморок, будет кому меня поймать.
— Кто-то что-то напутал, — пробормотала она. — Ладно, нестрашно. Идемте за мной. Вот сюда.
Она провела их в гостиную.
— Это моя сестра Джулия Флисс, — сказала она. — А это Деймон Джефферсон и Брайнер Уординг. Поговорите между собой. Мне нужно нарезать пироги и разобраться с цветами.
Кейси пошла за ней в кухню и подобрала пальто, которые Вероника попыталась бросить на стул, но промахнулась.
— Ты белая как мел. Что тебе сказал Деймон?
— Ничего. Я имею в виду, он вел себя как джентльмен. Так, как мне нравится.
Трясущимися руками Вероника сорвала обертку и ткнула букет в декоративную вазу.
— Тогда почему ты такая?
— Черт возьми! Сама посуди: наши гости включают в себя разбежавшуюся парочку и человека, который разведет их только ради того, чтобы пожать руку моему отцу. Плюс мой любовник, который уверяет, что любит меня.
— Вот ведь мерзавец, — вставила Кейси.
Вероника поморщилась.
— И, наконец, великий художник, который, возможно, и не явится, если мама его сюда не притащит. — Она оглядела кухню. — Куда Деймон поставил бутылки? Нам понадобится много спиртного. Как можно больше.
— С тобой все в порядке, Вероника? По-моему, ты заговариваешься. Вот увидишь, все будет не так уж плохо. На самом деле я жду с нетерпением.
— Всегда подозревала, что в тебе есть садомазохистская жилка. — Вероника закрыла глаза руками. — Это будет трагедия. Что-то в духе Еврипида.
— Подам для начала что-нибудь остренькое — тогда точно прольются слезы!
Вероника воровато заглянула в комнату, где сидели гости. Мартин поддерживал беседу, Брайнер старательно ему помогал, Джулия — окруженная интересными мужчинами — едва не прыгала от возбуждения, Найджел явно не понимал, что происходит. А Деймон?
В данный момент он ни на кого не обращал внимания.
Он смотрел на Веронику. С такой нежностью, с такой заботой и любовью — и вожделением! — что в Веронике все закипело. Она сглотнула, сглотнула снова, но не помогло. Вероника начала понимать, что извержение Везувия неизбежно.
— Кейси, дай мне чего-нибудь остренького. Прямо сейчас.
Вероника горела, как в лихорадке. Как и ее сестра. Возможно, из-за ужина — там хватало специй, но Деймон сомневался. Поначалу все шло гладко, но теперь, когда уже налили по второй, подавленное напряжение подогревалось — вот-вот закипит. Мелкие пузырьки раздора уже поднимались на поверхность. И в этот миг раздался звонок в дверь.
— Это отец, — сказала Вероника и уронила на колени ломтик перца.
Деймон поднял его и положил ей на тарелку.
— Он опоздал.
Брайнер Уординг, до сих пор пребывавший за столом в высокомерном молчании, вздернул голову, словно гончая, унюхавшая куропатку.
— И правда опоздал, — заметила Кейси. — Ужасно. Мы съели все чили!
— Кто-нибудь собирается открыть дверь? — спросил Найджел, глядя во все глаза на жену, как и последние тридцать минут.
Деймон точно не мог сказать, знал ли Найджел раньше, что Джулия флиртует с Брайнером, или ему это открылось только что. Может быть и то, и другое. Ясно было одно: воздух между этой парочкой можно резать ножом.
— Я пойду, — в один голос сказали Мартин и Деймон.
Вероника отбросила волосы назад.
— Сидите. Я открою. — Она судорожно вздохнула. — И воздам все почести.
— Что ж, пора встречать родителей, — напутствовала ее Кейси.
Над столом мгновенно сгустилось молчание. Все слушали, как Вероника открывает дверь и обменивается приветствиями с припозднившимися гостями. Миссис Филдинг казалась взволнованной, ее мягкий голос выводил трель извинений. Мистер Филдинг хрипло сказал всего несколько слов, нисколько не чувствуя себя виноватым.
Кейси и Мартин инстинктивно потянулись друг к другу и в один голос сказали:
— Это благословение Божье.
Кейси поцеловала костяшки его пальцев и добавила:
— Для нас.
— Ты об этом?
У Кейси внезапно выступили слезы на глазах.
— Да, дорогой. Об этом.
Вероника откашлялась. Она как раз переступила порог, держа в руках еще одну коробку из кондитерской. За ее спиной стояли мать и отец.
— Не люблю мешать влюбленным, но вот и мы.
Все встали, раздался скрип стульев. Вероника подтолкнула вперед мать и представила ее.
— Друзья, прошу любить и жаловать — моя мама, Роберта Филдинг. Она принесла пирожные с амаретто и ореховые бисквиты.
Роберта Филдинг оказалась высокой хрупкой женщиной с тонким красивым лицом и темными с проседью волосами. Она потрясенно разглядывала огромную, разноцветную, небрежно прибранную комнату и стол.
— Простите нас, Кейси. Мы не могли поймать такси, и эти пробки… — Казалось, она готова заплакать. — Я так извиняюсь…
— Да я, я виноват, — прогудел Фергюс Филдинг. — Дочки вам скажут, что я никогда нигде не появляюсь вовремя. Вероника говорит, это потому, что время зависит от меня, а не я от него. — Он провел пальцами по седой клочковатой бороде. — Может, она и права.
— А это человек, который в рекомендациях не нуждается, — объявила Вероника.
