Айрис Денбери - Палисандровый остров
Как-то вечером она встала и подошла к окну.
— Можно мне пойти погулять в саду? — спросила она у доньи Софии.
— Конечно. Сейчас позову служанку, чтобы она вас сопровождала.
Лориан удивленно подняла брови и переглянулась с Марианой, которая кивнула ей и хитро улыбнулась, словно говоря: «Да, нам не разрешается ходить в одиночку по ночному саду».
София поговорила со служанкой, которая явилась на ее зов, и Лориан расслышала — она уже достаточно хорошо знала испанский, — что служанке давались указания ходить строго по главным аллеям, не терять из виду английскую сеньориту и вернуться не позже чем через полчаса.
Лориан приняла эти строгие условия без единого слова и вышла вслед за служанкой в сад. Все это казалось ей скорее забавным, чем возмутительным.
Однако все удовольствие от прогулки было испорчено. Ей хотелось побродить в мечтательном уединении, слушая шелест деревьев и шепот ветерка, стрекот цикад и музыкальные переливы воды.
Сначала служанка скромно шла на шаг или два позади нее, пока Лориан специально не попросила ее держаться рядом. Когда они подошли к скамейке в тени кустов, Лориан предложила присесть там на несколько минут.
Девушка поставила на скамью свой фонарь и покрепче закуталась в шаль.
— Тебя зовут Тонина? — спросила ее Лориан. Она еще не запомнила всех слуг по именам и не всех узнавала в лицо, потому что штат прислуги в доме был довольно значительный.
— Си, сеньорита.
Лориан спросила девушку про ее семью, и Тонина рассказала ей, что те живут на окраине Санта-Крус и что она очень довольна, что работает и живет здесь, в доме Феррано. Ее родители очень бедные, в семье еще несколько детей, и иногда на всех не хватает еды. Здесь еды вдоволь.
Пока Тонина все это рассказывала, Лориан услышала отдаленные звуки пианино, но они доносились из окна кабинета дона Рикардо, а не из гостиной. Мелодия вдруг оборвалась. В наступившей тишине Лориан слышала журчание воды в фонтане неподалеку, тихие переливы и всплески.
Лориан собиралась было предложить идти обратно в дом, чтобы не превысить отведенные полчаса, но тут на тропинке послышались медленные шаги. Тонина быстро подняла свой фонарь, приготовившись немедленно бежать, но Лориан схватила ее за руку.
— Подожди, — велела она.
Тонина негромко вскрикнула от испуга и вцепилась в руку Лориан, шаги замерли, и тихий мягкий голос спросил:
— Вы здесь гуляете?
Тонина подпрыгнула на месте, чуть не выронив фонарь от неожиданности.
— Ах, это вы, дон Рикардо!
Лориан осталась сидеть.
— Да. Мы с Тониной вышли немного прогуляться по саду.
Он сказал что-то служанке, и та торопливо пошла по дорожке к дому. Дон Рикардо присел рядом с ней.
— Думаю, вы правы. Ночь — лучшее время дня. Он тихо засмеялся. — Хотя это звучит как парадокс.
— Я понимаю, что вы хотите сказать. Вся дневная суета уходит прочь.
— И темнота скрадывает все неприглядное. Поэтому вы гуляете здесь ночью?
— Я пришла сюда ночью в первый раз.
— Я прихожу сюда часто.
Видимо, отчасти поэтому София и послала служанку сопровождать Лориан. Она-то наверняка знала все привычки дона Рикардо. Лориан невольно улыбнулась: эти предосторожности оказались тщетными — он просто отослал Тонину обратно в дом.
— Вам холодно? — спросил он. — Давайте лучше походим.
Она сразу встала, видимо слишком быстро, и в темноте споткнулась о камень. Руки дона Рикардо удержали ее от падения, но их спонтанное объятие длилось не больше мгновения. Почти инстинктивно она отпрянула от него, он молча взял ее под руку. В какой-то момент девушка с ошеломляющей ясностью поняла, как сильно ей хотелось очутиться в объятиях дона Рикардо.
К счастью, она знала, что он невосприимчив к женским уловкам и таким случайным прикосновениям. После утраты Изабеллы он заключил свое сердце в железную броню.
Они неторопливо брели под палисандровыми деревьями, уже выпустившими первые листочки, но еще без красивых малиновых кисточек, к маленькому пруду с рыбками, а он говорил о книгах и об испанских пьесах.
— Даже не знаю, смогу ли я понять пьесу по-испански, — весело сказала Лориан.
— Надо вам помочь. Раз в неделю мы будем устраивать испанский день, когда все должны будут говорить только по-испански. На время станем забывать английский. А через месяц мы поведем вас в театр, — пообещал он.
— Может быть, пьеса будет музыкальная, и тогда все будет понятно без слов, — понадеялась она.
— Музыка, да. С ней слова не нужны.
— А вы часто играете на пианино у себя в кабинете?
— Иногда, когда мне тяжело. Я порой сталкиваюсь со сложными проблемами на работе. Да и в семье тоже. Мой отец глава дома, естественно, но он считает, что если не заняться проблемой сегодня, то завтра она сама собой исчезнет.
— Иногда так и случается, — заметила Лориан.
— Только с мелкими проблемами. Большие неприятности так легко не решаются.
Они подошли к пруду с рыбками, рядом с которым, как часовой, застыла пальма, раскинув в ночном воздухе ветви и шелестя ими на ветру.
— Наверное, Мариана уже доложила вам, что мы строим новый бассейн?
— Да, она мне даже показывала место строительства.
— И вы тоже вплели свой голос в общий хор недовольства, когда я собирался сделать бассейн на этом месте?
— Нет-нет, что вы! — быстро возразила она. — Как я могла? Просто Мариана сказала, ну… да, признаюсь, я согласилась с ней, что жаль будет испортить такой чудесный прудик.
Дон Рикардо рассмеялся:
— С течением лет я убедился, что, как только я вношу какое-нибудь серьезное предложение, вся семья объединяется против меня и начинает возражать. Я им сообщаю, что хочу сделать то-то и то-то, и они тут же заявляют мне, что я должен сделать все наоборот. Так что теперь я уже готов к оппозиции. Сначала я предлагаю им обратное моим намерениям, и они, конечно, начинают протестовать. Потом я делаю вид, что сдаюсь, и они остаются очень довольны.
— И в результате все остаются при своем, — заключила она.
— Время от времени они потом признают, что я был прав с самого начала, но тогда я все равно оказываюсь виноват.
— Какая у вас тяжелая жизнь, дон Рикардо! — Эти слова Лориан произнесла с сарказмом, не сумев удержаться. — О, простите, мне не следовало этого говорить.
— Но как вы это верно подметили! Очень рад, что ваши симпатии на моей стороне. — Он отвечал ей в тон, с тем же сарказмом.
Они повернули от пруда, и он сказал:
— Думаю, нам лучше вернуться в дом, а не то София вышлет несколько горничных на наши поиски. Как вам здесь, тяжело работать? — спросил он.
