Розмари Полок - Песни над облаками
— Вы не едете? — тупо переспросила она.
— Нет, я должен уехать за границу… в Швейцарию. Неотложные дела. Я сожалею… Мне очень хотелось вас поддержать, но, уверен, у вас все будет хорошо и без меня.
Она хотела возразить, что, конечно, у нее не будет все хорошо, что она будет чувствовать себя потерянной без него, но только произнесла:
— Надеюсь, у вас будет приятное путешествие. Вы уезжаете завтра?
— Послезавтра. А завтра мне многое нужно успеть сделать. Возможно, у меня не будет времени проводить вас на вокзал.
— Ох! — Канди храбро попыталась улыбнуться. — Я сделаю все возможное, чтобы не подвести вас. Вы были мне таким замечательным помощником.
— Я рад. — Внезапно Микеле встал. — Я приехал только попрощаться… arrivederci. Вы устали сегодня, и нет необходимости давать вам сейчас какие-то советы. Мы все уже обсудили; кроме того, с вами будут люди, гораздо более квалифицированные, чем я, чтобы вам помочь.
У двери Канди подала ему руку, и Микеле задержал ее на несколько секунд в легком, но заметно утешительном пожатии, которое она потом долгое время чувствовала.
— Но вы будете на представлении во Флоренции? — немного неуверенно спросила она.
Микеле взглянул на нее, и в его глазах появилось странное, непонятное выражение.
— Конечно, Кандида, я буду там, чтобы поддержать вас. А сейчас спокойной ночи… и до свидания, до новой встречи.
Затем граф повернулся и покинул ее. А через несколько секунд она услышала, как захлопнулись дверцы лифта, и поняла, что он действительно ушел.
На следующее утро лил сильный дождь, и Канди проснулась с головной болью и пониманием того, что ей ни капли не хочется ехать во Флоренцию. Но никакой возможности избежать этого не было, и точно в половине девятого она и Катерина прибыли на центральный вокзал Рима. Итальянка настояла, что проводит ее, и Канди была ей благодарна, тем более что успела полюбить эту девушку, и постоянно напоминала себе, что у нее нет никакого права обижаться на ее отношения с Микеле, какими бы они ни были.
На станции они встретились с Лоренцо Галлео и Джулио Прети, оба были оживленными и веселыми вопреки сырой серости утра. Один за другим подтянулись и остальные члены труппы. Смеясь и болтая на английском и итальянском, вся компания погрузилась в длинный обтекаемый поезд, отправляющийся на север, который ровно в десять часов тронулся в путь.
Канди выглядела очень по-английски и чрезвычайно хорошенькой в дымчато-бирюзовом твидовом костюме, привлекая заинтересованные взгляды своих попутчиков, как мужчин, так и женщин. Но совершенно не будучи в настроении разговаривать, она большую часть времени пряталась за обложкой книги, которую дал ей Микеле. Микеле…
Даже не пытаясь вникнуть в содержание мелькающих перед глазами печатных строк, она размышляла о том, почему он не смог поехать с ней. Видимо, дела в Швейцарии оказались настолько важны, что ему пришлось направиться туда, но, она была уверена, он вовсе не хотел ее подвести. К тому же во Флоренции он смог бы побыть с Катериной, которая собиралась туда на премьеру…
Отель, в котором они все остановились, был среднего класса, однако вполне комфортабельный, ее номер — маленький, но хорошо обставленный. Бросив взгляд в широкое зеркальное окно на залитые дождем крыши Флоренции, Канди свернулась на кровати с книгой и почти мгновенно уснула.
Через час ее разбудил телефонный звонок. Комната почти вся была погружена в темноту, но, приняв сидячее положение, она дотянулась сначала до трубки, затем включила настольную лампу.
— Это Канди? — послышался на другом конце провода неуверенный мужской голос.
— Да.
Кому принадлежит этот голос?
— Это я, Джон…
— Джон? — Наступила пауза, но постепенно до Канди дошло. — О!
— Канди, я во Флоренции. Всего в двух кварталах от тебя, если точно. — Он подождал реакции, но ее не последовало. — Канди?
— Да. Я здесь.
— Ты слышала, что я сказал? Странно, я всего лишь в двух шагах от твоего отеля, но связь совсем плохая.
— Я слышу тебя очень хорошо, Джон — Голос ее никогда еще не звучал спокойнее.
— Хорошо. Послушай, Канди, я хочу тебя видеть. Я до смерти хочу тебя видеть. — Вновь короткая пауза. — Ты не поужинаешь со мной сегодня?
Девушка вздохнула, но так тихо, что он не услышал.
— Разве у тебя нет свидания с графиней ди Лукка?
Джон тихо ругнулся.
— Нет! Анна в Риме, и я не собираюсь с ней больше видеться. Канди, мне многое нужно тебе объяснить…
— Нет, не нужно, — перебила она его. — Тебе нечего объяснять. Я ничего не хочу знать о твоих отношениях с графиней, это не имеет для меня никакого значения, потому что мне все равно.
— Не глупи! — Голос, который она когда-то считала потрясающим, звучал раздраженно. — Дорогая, знаю, я свалял дурака, но… черт возьми, она одна из самых красивых женщин в мире! Когда я встретил ее, я был как будто под гипнозом! Любой мужчина был бы. Но теперь все закончилось, и… Канди, ты здесь?
— Да, но, Джон…
— Выслушай меня, ладно? Я люблю тебя, Канди. Думаю, я всегда тебя любил, но понадобился этот небольшой… эпизод, чтобы разобраться в этом. — Вновь повисла пауза, и когда Джон продолжил, тон его был уже немного более самоуверенным: — Послушай, мы же не можем все время говорить только по телефону! Я заеду за тобой в половине восьмого, и мы откроем для себя Флоренцию. Это будет незабываемый вечер!
— Поезжай один открывать для себя Флоренцию, Джон. Надеюсь, у тебя действительно будет незабываемый вечер. — Канди говорила спокойно и холодно. — Я сегодня устала, и впереди у меня много работы. Спасибо за приглашение, но я предпочту отказаться. И я не думаю, что нам есть о чем говорить. — Она немного подождала, затем ровно добавила: — Спокойной ночи, Джон.
Канди положила трубку, но, через несколько секунд вновь подняла ее и сказала дежурному на коммутаторе отеля:
— Сожалею, что беспокою вас, но мне не хотелось бы больше никаких звонков сегодня в номер. Да, комната триста девяносто один.
Закончив разговор, Канди привалилась к спинке кровати. Ладно, с этим она покончила. Джон может попытаться связаться с ней другим способом, может позвонить утром, но она найдет возможность избегать его, пока, наконец, до него не дойдет. В любом случае вряд ли он станет долго упорствовать.
Звонок стал для нее легким шоком. Но ее уязвленное самолюбие было удовлетворено. Канди не была бы нормальной женщиной, если бы не получила удовольствия от того, что мужчина, в которого она когда-то воображала себя отчаянно влюбленной и которого прямо у нее из-под носа украла фантастическая Анна Ланди, теперь примчался, чтобы, метафорически говоря, вновь броситься к ее ногам.
