Редли Честер - Алый жакет
Продолжая молчать, Фил начал расстегивать рубашку.
— Скажи что-нибудь!
— Почему жакет, а не то, что под ним?
— Что?
— Если ты хочешь извиниться за что-то, то извинись тогда и за то, что ты надела эту юбку.
— Но ведь в юбке нет ничего особенного!
Он фыркнул.
— Только жакет обладает волшебными свойствами. — И Глория начала сбивчиво повествовать ему о Шерли, Алисии, обо всех обладательницах чудодейственной вещицы.
Фил стоял в расстегнутой рубашке и слушал ее историю с недоверием.
— В общем, ты должен был чувствовать себя сбитым с толку и оскорбленным.
— Да что ты?
— Но это правда. Я кажусь тебе привлекательной потому, что этот жакет — магнит для мужчин. И он влечет тебя.
Фил посмотрел на нее.
— Если ты так думаешь, — растягивая слова, проговорил он, — тогда снимай жакет.
12
Фил стоял напротив и смотрел на нее. Его грудь мерно поднималась и опускалась. Глория ожидала, что вот-вот на его лице появится одна из его обычных улыбок, и он процитирует диалог из «Руби-Губи», или скажет еще что-нибудь, чтобы убрать, взорвать, сломать это напряжение.
Глория медленно перевела взгляд с груди Фила на его лицо. Нет, он не улыбался. И, по всей вероятности, совсем не собирался цитировать героев «Руби-Губи». Напряженность росла. И что же теперь ей делать?
Глория проглотила комок, подступивший к горлу, и вытерла о жакет ладони, которые вдруг стали влажными. Ткань задрожала, как живой организм.
Чего ты боишься? Того, что, сняв эту тряпку, потеряешь для него всю привлекательность? Или наоборот?
Она должна проверить. Конечно, от одной мысли о том, что вся эта история с волшебным жакетом может оказаться правдой, нетрудно свихнуться… но она должна была убедиться во всем на своем опыте.
Ей ничего не оставалось делать, как разбить эти колдовские чары.
С внешней бесстрастностью, которой на самом деле не было и в помине, Глория расстегнула пуговицы на жакете и медленно стянула его, оставшись в кружевном бюстгальтере со специальной вставочкой, поддерживающей ее тяжеловатые груди. Специально его надела под тоненький жакет. Чтобы выглядеть сексуальнее. Сейчас она об этом почему-то не подумала, торопясь избавиться от жакета, уверенная, что без него она снова станет для Фила бесполым существом.
— Ну вот. — Она поежилась от внезапного холода. — Это я опять. Простая прежняя Глория.
— Мне нравится простая прежняя Глория. — Продолжая смотреть ей прямо в глаза, Фил двинулся к ней через всю комнату. Рубашка взвилась у него за спиной, и в каждом его шаге чувствовалась решимость.
Глория воспринимала все, словно в замедленной съемке, — и его широкие шаги, и то, как он размахивает руками, и игру мускулов на его груди и, наконец, его пылающий взгляд.
— Я думаю, что нам обоим незачем больше притворяться, не так ли, Глория?
Глория ощущала себя голубицей, попавшей в когти ястреба. Она наступила ногами на упавший к ее ногам жакет. Так, на всякий случай. А вдруг от него еще что-нибудь исходит? Какая-нибудь аура.
Хотя это уже не имело значения.
— Фил! — Она щелкнула пальцами. — Проснись! — Ударом ноги Глория отправила жакет под журнальный столик.
Теперь это было не важно, потому что Фил стоял перед ней. Очень близко. И то, как он смотрел на нее, требуя ее и одновременно предлагая себя… Ну, в общем, мужчина никогда не смотрит на женщину так, если он не собирается предпринять в отношении нее нечто радикальное.
Фил вкрадчиво дотронулся до пояса юбки.
— Может быть, ты и это снимешь? Вдруг она намагнитилась от жакета?
Глория попыталась припомнить, говорил ли ей кто-нибудь о такой возможности, однако ее мозг уже работал не в том направлении.
— Тебе нужно помочь? — Он наклонился и прикоснулся губами к ее телу между шеей и плечом. По спине у Глории побежали мурашки.
Ее руки повисли безвольно, словно слепленные из лапши, а ноги — из желе. Мозг превратился в картофельное пюре. В общем — полный набор больничного меню.
Ей нужно было узнать наверняка, влечет ли Фила к ней естественным образом. Или же сыграл свою роль жакет. Она принялась расстегивать крючок на поясе, но пальцы не слушались. Руки из лапши на такое не способны, и поэтому ей помог Фил своими сильными, совсем не похожими на лапшу руками.
Затем он осторожно повернул ее к себе спиной и расстегнул крючки бюстгальтера.
— Эта штука тоже могла намагнититься, — прошептал он куда-то между щекой и ушной мочкой, которую при этом нежно поцеловал.
Глория охнула. Она не могла решить — протестовать ей или нет. Однако в его доводе был здравый смысл. Если существовал хоть какой-то шанс, что он окажется прав, значит, она должна снять бюстгальтер. Она позволила Филу стянуть его с себя.
Фил пробормотал:
— Ты поразительная женщина.
От его пламенного взгляда у нее по телу прошел озноб. Странно, ведь от такого взгляда ей должно было стать тепло. Она должна была гореть, а не дрожать от холода.
Конечно, эта дрожь могла быть вызвана тем, что делал сейчас Фил. Его пальцы рисовали на ее коже постепенно сужающиеся круги. Судя по выражению лица, он напряженно думал о чем-то.
Глории сама погружена была в размышления, и выглядела, наверное, не менее напряженно. Хотя и пыталась переключиться на другие мысли. Ей казалось, что очарование этого момента может исчезнуть, растаять в одну секунду — стоит Филу осознать свои действия.
И если это произойдет, то они оба окажутся в невероятно неловком положении. Фил начнет неуклюже извиняться, а она соберет в охапку свою одежду и…
— Фил… Фил, на мне еще кое-что осталось…
— Терпение, Глория. — Его губы повторили путь его пальцев.
Глория закусила губу и попыталась собраться с мыслями, но при первом же прикосновении его языка ощутила, что погружается в море чувственной амнезии. Однако она должна была сохранить хоть остатки рассудка. Ей нужно убедить Фила в том, что для чистоты эксперимента необходимо снять все.
— Фил, послушай… — Глория обвила руками его голову и приподняла ее от своей груди. Вглядываясь ему в глаза, она медленно произнесла:
— Мои трусики прикасались к юбке. Может быть, они тоже заколдованы.
От удивления Фил заморгал.
— Скорее всего, так оно и есть, иначе, почему бы я до сих пор казалась тебе такой неотразимой.
Они оба одновременно посмотрели на ее трусики.
— Значит, давай избавимся от них во что бы то ни стало, — деловито сказал Фил.
— Но… но что, если тогда я потеряю для тебя всякую привлекательность?
В его глазах она на миг увидела прежнего Фила.
