Карла Неггерс - Яростное влечение
— Мисс Харт! — потемнев, прервал ее Вильям-старший. — Такие вопросы не обсуждаются за обедом.
— Но я ведь не попаду в бильярдную, мистер Прэнтис. — Она улыбнулась самой очаровательной улыбкой. — Между тем мы, женщины, тоже пассажиры, и мы тоже платим непомерные деньги.
Вильям-старший возмущенно фыркнул, но он уже потерял контроль над разговором за столом.
— А эти железные дороги вредят вашему бизнесу, мистер Добс? — светски осведомилась Бесс.
Добс бросил вилку и нож, и на минуту ей показалось, что он уйдет из-за стола.
— Мне до смерти надоело слышать, что дороги разоряют меня! — в ярости прошипел он.
Бесс хотела продолжить свои вопросы, но, пока она вытирала рот салфеткой, в диалог включился Джерид:
— Крепитесь, мистер Добс. Время дорог только еще начинается. И разговоров об этом, и дел будет много.
— Дороги никогда не будут проходить вдоль Миссисипи, — заявил Добс.
— Но вы ведь не полностью против железных дорог? — продолжал Джерид. — Я слышал, вы подумываете о своей собственной линии на запад от Сент-Луиса.
Кирпичное лицо Добса побледнело:
— Где это вы слышали подобную чушь?
— И будто бы ее собираются назвать «Сент-Луис Западная», — добавил Джерид, не обращая внимания на грубость реплики Добса.
Бесс прикусила губу, слушая очень внимательно. Видимо, именно это имел в виду отец, когда говорил, что Элидж Добс «стоит наблюдения». Как много уже знает судья?
Рядом с ней коротко хохотнул Вильям:
— Какая тебе разница, Джерид? Что, эта мифическая железная дорога задевает твои инвестиции?
Итак, Джерид Инмэн имел собственные вложения в железные дороги, заключила Бесс. Может, этим и объясняется их приоткрывшееся сейчас противостояние с Добсом?
— Но это же все чепуха? — не слушая Вильяма, продолжал Добс. — Я вовсе не занимаюсь железными дорогами. Я судовладелец и буду им до конца жизни!
— Да? — В голосе Джерида звучал сарказм. — Даже «Коммодор» занялся железными дорогами, а вас они не вдохновляют?
«Коммодором», главой бизнесменов, все называли Корнэлиуса Вандэрбилта, и присутствующие знали, что начинал он именно с пароходов.
Многие почувствовали себя неуютно, даже дамы — такие, как София Прэнтис и Беатрис Добс. Мелисса крутила головой, стараясь очаровательно улыбаться, и явно ничего не понимала. Джинни Прэнтис и Ричард Хоскинс тихо беседовали за другим концом стола. Впрочем, Хоскинс то и дело внимательно взглядывал на Джерида, и Бесс предположила, что слушает он невесту вполуха.
Прэнтису-старшему наконец удалось сменить тему разговора.
— Погода, — выразительно сказал он, — отвратительная, да еще вы затеяли перепалку о делах. Давайте поговорим о вечерних развлечениях…
Обед закончился вполне мирно, а Бесс наметила список лиц, которых ей необходимо избегать. Состоял он из одних мужчин, поэтому она спокойно присоединилась к Джинни и Мелиссе и направилась с ними в гостиную, в то время как мужчины удалились в бильярдную.
— Бесс, как ты могла? — зашептала Джинни. — Отец, по-моему, в ярости! Он может потребовать, чтобы ты уехала.
— Не беспокойся, — приободрила ее Бесс, — я постараюсь сегодня же восстановить наши с ним добрые отношения.
Мелисса встала между ними:
— Вы обратили внимание на Вильяма? Он не похож на себя: бледный, нервный, сердитый. Что с ним?
— У каждого иногда бывает плохое настроение, — сказала Джинни.
— По-моему, он слишком много пьет. Я беспокоюсь о нем, — поджала губы Мелисса.
— О, пожалуйста, не надо! — прервала ее Джинни со снисходительным смешком.
— Он иногда едва может разговаривать, — пояснила Мелисса свои подозрения.
Бесс предположила, что сегодняшние выпады Джерида против Добса заставили Мелиссу сосредоточиться на втором возможном женихе, Вильяме и, конечно, мисс Добс хотелось бы, чтобы он был безупречен.
— С ним все будет хорошо, — заверила она потенциальную невесту Вильяма, желая, чтобы та не теряла надежды.
— Ты так думаешь? — спросила Мелисса, которой очень хотелось в это верить.
Джинни расплылась в счастливой улыбке, увидев входящего Ричарда.
— Вы меня извините, девочки, я пойду к нему.
Мелисса завистливо вздохнула:
— Правда, она прекрасна? Бесс, я хоть сколько-нибудь хорошенькая?
— Как вы можете такое спрашивать? — искренне возмутилась Бесс, действительно считавшая эту мещаночку красавицей, — ей бы только чуть побольше ума и вкуса. — Конечно, вы очень хорошенькая.
— Правда? — просияла Мелисса. — Я не привыкла видеть вокруг себя столько элегантных женщин. Сент-Луис — скромный городок.
— Да, вы правы. В Саратоге собираются самые богатые люди страны. Те из нас, кто ведет скромную жизнь, чувствуют себя здесь не в своей тарелке.
Мелисса посмотрела на Бесс долгим любопытным взглядом:
— Ваша жизнь едва ли скромная.
— В каком-то смысле, может быть, и нет. Но я не привыкла блистать праздничными нарядами ежедневно.
— Бесс, неужели вы и в самом деле ездили к Бетти Боумэн?.. И на что похоже ее заведение?
— Как вам сказать? — задумалась Бесс, припоминая неприбранную гостиную, тонкие сигары Бетти, ее пугающие воображение рассказы. — Впечатление довольно сильное, но и недолгое. Иллюзия, выдающая себя за реальность.
— А зачем вы ездили туда?
— Только, чтобы выполнить задание отца.
Бесс знала, что не сможет сказать правду, и ненавидела себя за это. Почему бы ей не признаться, что она ездила к Бетти ради сведений о госте Прэнтисов из Сан-Франциско? Но тогда первым перестанет с ней разговаривать он, и будет прав. Ей и самой уже стыдно за эту поездку.
— А вы не боитесь, что после этого мистер Прэнтис попросит вас покинуть его дом? — Мелисса любопытствовала явно без всякого сочувствия к собеседнице.
— Он может.
— И что тогда?
— Тогда я уеду из их коттеджа. Но не покину Саратогу. У меня есть еще дела.
Мелисса пожелала Бесс удачи и быстренько отошла. Бесс обнаружила себя в полном одиночестве. София Прэнтис и Беатрис Добс явно избегали ее, да и Ричард Хоскинс, скорее всего, уже предупредил свою невесту о нежелательности ее дружбы с девицей, открыто посещающей публичные дома — так, как будто это опекаемые суфражистками пункты социальной помощи. Джерид, Добс и мужчины-Прэнтисы были все еще в бильярдной. Бесс решила удрать, прежде чем они вернутся в гостиную.
В своей комнате она внезапно обессилела. Выскользнула из платья, освободила волосы от шпилек и буквально рухнула поперек кровати.
Информация, полученная на обеде, тревожила ее. Надо написать отцу, а ей хотелось закрыть глаза и унестись в грезы о будущем, в котором перестанут существовать неразрешимые вопросы и плохие люди. Впрочем, она не могла себе позволить мечтать. Ей надо сконцентрироваться на том, как сгладить впечатление от своего посещения Бетти и предотвратить отъезд в Нью-Йорк. Она не могла сейчас ехать домой, здесь еще так много надо узнать!
