Энн Вулф - Три сказки для Анны
Злата печально улыбнулась, посмотрев на меня так, как взрослый смотрит на своего наивного ребенка.
– Прошу тебя, не будем об этом…
В ту ночь мы занимались любовью так яростно и страстно, как не было даже в первый раз. Мне казалось, Злата боится потерять меня не меньше, чем я ее. Может быть, именно поэтому наша страсть была такой огромной, всепоглощающей – из-за страха потерять друг друга?
Теперь я твердо решил, что добьюсь от Златы рассказа о ее прошлом. Как это возможно, что я ничего, ну ничегошеньки не знаю о женщине, с которой связал свою судьбу?
Мне не хотелось изводить эту волшебную ночь на расспросы, поэтому я решил отложить разговор до утра. Но утром я обнаружил завтрак и записку от Златы, в которой она сообщала мне о том, что поехала за своей собакой.
– Мать твою! – выругался я, со злостью скомкав записку.
Неужели нельзя было сказать мне об этом вчера?! Или она боялась, что я поеду с ней и отделаю ее бывшего, как Бог – черепаху?
Я решил успокоиться на этой мысли и отправился работать. Сроки поджимали, и мне во что бы то ни стало нужно было закончить книгу. Иначе меня в лучшем случае ждал скандал. А в худшем… Об этом я предпочитал не задумываться.
Но процесс не шел. Все мои мысли были о Злате, которая уехала встречаться с этим выродком. Тогда я решил сделать хотя бы часть работы – перечитать уже написанный текст, и начал, позевывая, листать страницы.
И тут я увидел то, чему мои глаза отказывались верить. Клочок текста, набитый на моей же машинке, моей же собственной рукой: «Она была одета слишком старомодно, слишком элегантно для наших улиц, и это сразу бросалось в глаза. Кремовое платье доходило до лодыжек, на плечи был наброшен тонкий газовый шарф, как раз под цвет ее глаз – оливково-зеленых. На шейке красовалось маленькое украшение – золотой скорпион…»
Я опешил. Нет, я отупел от шока. В том же самом наряде я встретил свою закатную леди, и тогда еще подумал, что мы где-то виделись… Разве я мог хотя бы помыслить, что встречал свою возлюбленную не в баре, не в гостях, а на страницах собственного романа! Злата… Только не Блажева, а Льюис…
И тут до меня дошло, что Злата могла назвать свою девичью фамилию, а не фамилию мужа-болгарина. О господи! Вот оно… Тот негодяй, муж Златы Блажевой, преследовал ее уже не на страницах романа, а по-настоящему, в жизни. Могло ли это быть? Я вспомнил ехидное лицо мисс Тифони. Конечно, могло. И спасала она вовсе не собаку, а свою престарелую мать, которую этот выродок грозился убить… Вся ее жизнь была сплошное бегство, попытка спастись. И все это – дело моих рук…
Злата вернулась через час и, разумеется, без собаки. Я, обезумевший от горечи, потряс перед плодом своей фантазии листами бумаги.
– Что это? – спросил я у нее, сам не зная, сможет ли она дать мне хоть сколько-нибудь вразумительный ответ.
Злата опустила глаза. Поняла, что я – слепой и глупый – наконец докопался до истины.
– Твой роман, – прошептала она одними губами.
– Но как?!
– Не знаю… Я только знаю, что и в этой реальности не избавилась от Богдана Блажева… Он требовал, чтобы я не дала тебе закончить роман – ведь тогда его гибель неизбежна. Но я отказала ему. Тогда он пригрозил убить мою мать… Богдан прекрасно устроился в этой реальности. Ведь он маньяк, понимаешь, маньяк, ему нельзя сюда. Хотя… кому я говорю? – грустно усмехнулась Злата. – Ты понимаешь это лучше меня. Я же только твоя фантазия… И еще… Я понимаю, что фантазию любить нельзя. В отличие от реальной женщины…
Она сказала это так грустно, так обреченно, что мне вдруг захотелось обнять ее и долго плакать. Но я решил поступить иначе. Я сделаю ей предложение, и мы поженимся. Тогда она поверит, что нет для меня женщины реальнее, чем она. А еще – я сегодня же вечером допишу роман и прикончу ее бывшего мужа, чтобы он больше нам не досаждал. Но сначала…
– Злата, – торжественно сказал я, – я приглашаю тебя в ресторан. Мы должны отметить одно очень важное для меня событие. Одевайся.
Вот так. Никаких сантиментов и слез. Надо действовать.
Злата взглянула на меня как-то странно, растерянно. Но ничего не сказала, повернулась и вышла.
Я тоже стал готовиться к выходу в свет. Принял душ, побрился, переоделся, насвистывая простенькую мелодию, чтобы прогнать какое-то странное тягостное предчувствие, поселившееся в моем сердце после нашего разговора…
Когда я, чистый, одетый с иголочки и благоуханный, зашел за Златой, то увидел, что она, тоже уже одетая и причесанная, стоит перед тем самым старинным зеркалом, которое еще совсем недавно было затянуто вековой паутиной. Я видел ее только со спины. Черное вечернее платье мягко облегало ее стройную фигуру, открывая высокую шею и часть худенькой спины, отчего Злата показалась мне вдруг очень хрупкой и тревожно-беззащитной.
Я сделал шаг вперед, чтобы увидеть ее отражение в зеркале, и… замер от ужаса. В зеркале отражалась не Злата.
Женщина, которая с болью и отчаянием вглядывалась в свое отражение, сначала еще немного напоминала мою возлюбленную. Но ее нежное лицо менялось прямо на моих глазах. Ошеломленный, потерявший дар речи, парализованный этим невероятным зрелищем, я молча наблюдал, как лицо Златы становится лицом… Мэри! Не знаю, сколько времени прошло, когда я осознал, что из старого зеркала на меня глядит с печалью и укором странный и нелепый гибрид – с тонкой фигуркой моей возлюбленной, одетой в изысканное и простое вечернее платье, воплощением моей мечты, и накрашенным, вульгарным личиком моей случайной любовницы, воплощением моей похоти…
Потом хрупкая спина Златы задрожала, моя возлюбленная подалась вперед и приникла к зеркальной поверхности… И вот она уже там, в зазеркалье, усмехается мне пухлым ртом Мэри и машет тонкой рукой Златы. Потом поверхность зеркала помутилась и видение исчезло. Мутная пелена заволокла и мое сознание. Последнее, что я слышал, уходя в небытие, был торжествующий смех хозяйки магического салона…
Анна вздрогнула и закрыла лицо руками.
– Это ужасно, – со слезами пробормотала она. – Вы просто сговорились меня пугать…
Она не видела, как Майк и Вега быстро переглянулись. Зато это заметил Алан, пристально наблюдавший за всеми.
Вега усмехнулась и зевнула.
– Брось, Анна, ничего ужасного. У тебя просто нервы не в порядке. По-моему, рассказ довольно нудный. Твой герой, Майк, в начале был куда интереснее, чем в конце.
– Кому как, – невозмутимо ответил Майк. – И вообще, кто сказал, что я все это выдумал?
– Можно подумать, это было на самом деле, – усмехнулась Вега, потягивая вино. – Я похожа на дурочку вроде Энни Макфел?
