Жанна Боуман - Свидание с тенью
Кинг шагнул вперед:
— Линди, она сказала, что я сообщил ей сегодня о своем желании жениться на тебе?
Линн улыбнулась ему в ответ. Такой большой, такой талантливый и… такой глупый, подумала она с нежностью.
— Кинг, очень великодушно с твоей стороны вот так выступить в мою защиту. Но нам-то с тобой известно, что на самом деле ты этого вовсе не хочешь. — Она проигнорировала его попытки возразить. — Ты и сам знаешь, что ты — прирожденный холостяк. Не проживем мы с тобой и месяца, как у тебя возникнет желание свернуть мне шею. Я забуду приготовить обед, или не так посолю, или тебя начнет раздражать стук моей машинки, а меня — твоей.
Сид поглядел на Линн, потом на Кинга и, наконец, — на Линн Дин. И с глубокомысленным видом заметил:
— Кинг, могу поспорить, сегодня у тебя во рту еще не было ни крошки. Поезжай-ка ты с Линн Дин к моему дому, а мы с Линди отправимся за вами следом.
Кинг молчал, словно переваривая услышанное, постоял, затем чарующе улыбнулся и слегка поклонился псевдо-Линн Дин:
— Я прощен? Хм, а к тому же еще и голоден. Сегодня ты до того меня напугала, что я лишился аппетита.
Кинг повел к выходу ошеломленную Линн Дин, и Сид крикнул им вдогонку:
— Не забудь вернуть ей пять долларов!
— Ты хочешь сказать… хочешь сказать, что это и есть Нора? О господи, куда же ты тогда пропала?
Сид не сводил с Линн глаз:
— Значит, ты не влюблена в Кинга Кинкейда?
— Ну разве он не чудо? — отозвалась девушка. — Каждую он заставляет почувствовать себя так, словно она для него единственная. Неудивительно, что Нора потратила пять лет жизни, чтобы стать той, какая, по ее мнению, может завоевать Кинга, — писательницей.
— Но он, то есть ты…
— Я собираюсь много работать и не могу позволить себе мужа, который постоянно интересуется другими женщинами. С чего ты взял…
— Если честно, Тейбор сказал мне, что, когда читал твою книгу, обнаружил, что ты здесь в кого-то влюбилась. Ты ввела в роман новый персонаж и точно так же, как черты Линн Дин перенесла на Ханни, в его лице отобразила этого человека. Кент сказал мне, что это Кинг.
— Кенту лучше ограничиться анализом текста и оставить психиатрию в покое…
— Нет, Линди, он человек проницательный, а здесь нет никого, кроме Кинга и Кента…
Сейчас все происходило точь-в-точь так, как она написала в своем романе. И даже слова произносились почти те, что Линн использовала, беседуя с отцовской фотографией. Она полюбила совсем не того человека.
— …и меня, — добавил он.
— Так какой из этого следует вывод? — Линн нарочито спокойно взглянула на Сида и тут же очутилась в его объятиях.
Они подошли к тропинке, ведущей к его дому на вершине холма. Линн улыбнулась:
— У меня такое чувство, будто я возвращаюсь домой. Но что-то народу здесь многовато. Смотри, Сид, я вижу и Кента с Кэти, и Фло!
Они поспешили войти в дом, и трое вновь прибывших наперебой принялись объяснять. Оказывается, мистер Петерсон позвонил им в Портленд и сообщил, что Линн Дин что-то затевает против мисс Деннисон.
— И вы, конечно, решили, будто я не смогу ее защитить? — усмехнулся Сид. — Ладно, ребята, можете успокоиться. Отныне защищать Линди — моя забота.
— Только после того, как она закончит книгу! — загремел Тейбор. — Я дожидался Кэти целый год. Уж шесть месяцев можно и подождать!
— Все готово, — объявил чей-то голос из соседней комнаты.
В дверях появилась… Линн Дин. Нет, скорее, Нора Нодоровски. В переднике Сида, в котором он иногда готовил, а волосы Нора убрала под колпак, сооруженный из полотенца.
— К столу! — приказала девушка.
Заметив, что она не села за общий стол, все запротестовали. И тут собравшимся открылась настоящая Нора.
— Нет, — твердо заявила она. — Не хочу. Мне уже тошно слушать разговоры о книгах, авторских правах, литературных агентах — весь этот вздор, о котором вы ведете бесконечные разговоры. Так что я объявляю забастовку.
Я-то думала, что Кинг стоит моих жертв. Нет, не стоит. Сама не знаю, почему я убедила себя, будто его профессия — свет в окошке, и в результате так низко пала. Линди попыталась мне объяснить, но тут ввалились эти два мужлана. Скажи им, Линди, то есть Линн Дин.
Линн глубоко вздохнула:
— Я попыталась словами выразить свое отношение к работе. К любой работе. Не важно, какой труд ты выбираешь. Самое главное — найти то, что тебе больше всего по душе, и отдать этому все свои силы.
Не важно, искусный ли ты механик или простой рабочий, кинозвезда или писатель. До тех пор, пока ты занимаешься тем, что любишь, ты сохраняешь свое достоинство и уважение окружающих.
— Вот именно, — отозвалась бывшая Линн Дин. — Я умею отлично готовить и обслуживать посетителей. Я любила работать, пока не позволила превратить себя в разряженную фальшивку. Теперь, как только продам свою хибару и весь хлам в ней, куплю себе маленькое кафе.
— Я готов купить ее, твою, как ты говоришь, хибару, — предложил Сид. — Летом дом можно сдавать за неплохую ренту.
— С другой стороны, — серьезно ответила девушка, — нужно бы отдать его настоящей Линн Дин как возмещение за то, что я с ней так поступила.
— Нет-нет! — воскликнула Линн. — Я заработаю гораздо больше, если обрисую этот эпизод в книге. Лучше подыщи себе маленькое кафе и — отыщи саму себя.
На следующее утро на Озере царила тишина. Линн сидела за письменным столом и смотрела на спокойные серые воды, застывшие, точно поверхность металла. Она попыталась представить, что сейчас происходит в домах на той стороне.
Фло, Кент и Кэти единодушно выразили желание приняться за работу.
Интересно, готовится ли к отъезду Линн Дин, то есть Нора?..
И как там Кинг? Вчера он уходил с растерянным выражением лица. Когда же Сид, забеспокоившись, пошел за ним следом, то обнаружил, что Кинг вернулся в шале и пишет.
Ей не нужно было гадать, чем сейчас занят Сид. Фло и Кент чуть ли не силой отправили его в «Кроссроудз» за припасами.
«Как будто никто не знает почему, — сердито подумала Линн. — Будто я не смогла бы сегодня работать, если б Сид был рядом!»
Ей хотелось посидеть и помечтать. Представить, как чудесно иметь Сида рядом на всю жизнь. Она с отвращением взглянула на рукопись. В такое время ее нужно переделывать!
Линн подумала о писателях, с которыми встречалась, и о трудностях, с какими многим из них приходилось сталкиваться, как физических, так и психологических, о препятствиях, которые могли бы остановить тех, кто не слишком увлечен работой.
— В конце концов, — вздохнула девушка, — если ты писатель, то должен писать!
