Сьюзен Дай - Операция «Ребенок»
Теперь Лекси наконец-то все поняла. Он всю жизнь пытался убежать от своего прошлого.
— Она умерла, так и не сказав мне, что любит меня, — тихо проговорил Камерон.
— Но это не значит, что она не любила, — возразила Лекси.
Камерон взглянул на нее.
— Не знаю, — сказал он. — Я всегда напоминал ей отца. Она ненавидела его. Он разрушил ее жизнь: обещал любовь навеки, а сам бросил ее, беременную. Амурная дребедень, как она это называла, — это была ее навязчивая идея. А я был живым символом ее разрушенной жизни.
— Но это неправильно! — вскрикнула Лекси. В ней вскипела злость на Эльзу Рид. — Ты ни в чем не виноват! — От обиды и гнева у нее тряслись руки. — Ты можешь любить и быть любимым! — Она остановилась, увидев каменное выражение его лица. — Все дело в этом, не так ли? — накинулась она на него. — Ты не разрешаешь себе любить. Ты боишься отдать мне сердце.
Камерон сдвинул брови, его взгляд вновь устремился на ручей.
— Ты любишь меня и боишься этого до смерти.
— Мы заключили взаимовыгодный брак, Лекси. По-моему, ты нарушаешь условия.
— Мы заключили безопасный брак, — парировала Лекси.
Теперь она и сама боялась, что Камерон снова отступит, снова уйдет в свою раковину. Если только он поймет, что подпустил ее слишком близко, он может опять отдалиться от нее.
— Пять лет назад ты не женился на мне, потому что я ждала от тебя любви. Я угрожала разбить тот щит, которым ты огородил свое сердце. Но ради ребенка ты позволил себе жениться. Это было безопасно.
— Мы заключили сделку, — упрямо возразил он.
— Я люблю тебя.
Ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Она подняла его руку к груди и крепко сжала.
— И никакая сделка не повлияет на мое чувство к тебе.
— Я не хочу, чтобы ты меня любила.
— Нет, хочешь! И у тебя поджилки трясутся от страха. Ты не веришь в мою любовь. Ты бежишь от любви.
Камерон вырвал у нее руку.
— Я хочу, чтобы ты придерживалась условий сделки, и только, — сухо сказал он.
Ее сердце бешено колотилось. Эта дурацкая сделка была всего лишь ширмой, за которой он прятался от нее.
— Мы зря заключили эту сделку, Камерон. Это самообман. — Теперь она выражала свои мысли совершенно свободно. Сознание, что в глубине души он ощущает то же, что и она, давало ей смелость продолжать. — Сделка была ошибкой от начала до конца. Мы оба лгали — себе и друг другу. Я люблю тебя, и ты любишь меня. Я ничего от тебя не жду, Камерон. Единственное, что мне нужно, — это честность. Я больше не собираюсь притворяться, что не люблю тебя.
Его взгляд, полный неподдельного чувства, проник ей в самое сердце.
— Лекси, — прошептал он, нерешительно коснувшись рукой ее щеки, — ты всегда давала мне слишком много. — Он перебирал ее шелковистые кудри, изо всех сил желая уступить надежде, которую она вселила в него. — Больше, чем я мог дать тебе.
У нее на глаза навернулись слезы.
— Я ничего не прошу, Камерон, — проговорила она и положила голову ему на плечо.
Он обхватил ее за талию, прижал к себе.
— Я знаю, — тихо сказал он ей на ухо. — Ты только даешь.
Но принять ее любовь было для него труднее всего на свете.
Несколько минут они сидели молча. Вечерние тени протянулись по земле, закат окрасил небо в розовый цвет.
— Камерон!
В ответ он крепче обнял ее, желая, чтобы она была как можно ближе, чтобы ее тепло защитило его от стужи, которая вновь поселится в его сердце, если она уйдет.
— Пойдем домой, — сказала Лекси.
Домой. Она проговорила это так, будто они с ним были одно целое. И в эту минуту он страстно хотел, чтобы это было правдой, — так, как ничего раньше не хотел в своей жизни.
— Я приготовлю тебе ужин, — добавила она. Он невольно улыбнулся, услышав это. — Ну вот. Смеешься! Я тебя не отравлю. Ида дала мне целый горшок чили, он в холодильнике.
Камерон наклонился и поцеловал ее в нос.
— Хорошо, — согласился он, выбираясь из темноты своего прошлого и ощупью идя на свет, который исходил от Лекси. — Но только пообещай, все что ты сделаешь с ним — это разогреешь.
Лекси лукаво улыбнулась:
— Обещаю.
Камерон шел рядом с ней, и он любил ее. Он пока не мог этого сказать, но она должна запастись терпением.
В душе она знала, что он любит ее. К тому же лето еще не закончилось.
Густой запах чили щекотал нос. Сняв крышку, Лекси еще раз помешала в горшочке и выключила конфорку.
Ей совсем не хотелось есть. Она двадцать минут суетилась над несчастным чили, просто чтобы что-нибудь делать.
Камерон сидел у нее за спиной, и она чувствовала его взгляд. Как только они вернулись в коттедж, Лекси ощутила неловкость, не зная, как вести себя теперь. Не зная, что теперь будет с их браком.
— Камерон! — Обернувшись, она встретилась с ним взглядом. — Ты еще… Ты еще хочешь, чтобы у нас был ребенок?
От нее не укрылась тень сомнения, промелькнувшая в его глазах.
— Если нет, я пойму. Я знаю, что отныне все изменилось. Я все изменила. Я была нечестна с тобой, когда согласилась на нашу сделку. А теперь я хочу быть честной.
Камерон встал и подошел к ней, обхватил ее за талию, крепко прижал к себе. Его терпкий запах обжег ее, будя в ней желание.
— Я тоже хочу быть честным с тобой, Лекси, — прошептал Камерон, целуя ее в затылок. — Я только не знаю, что сейчас является правдой. Я могу предложить тебе только имя для ребенка, отца, который будет заботиться о нем. — Он сглотнул и еще крепче сжал Лекси. — Я хотел бы предложить больше. Но я не могу.
Лекси подняла голову, чтобы видеть его глаза. Он был очень серьезен.
— Я не давлю на тебя, — сказала она. — Я по-прежнему хочу ребенка от тебя. Я всегда хотела ребенка только от тебя.
Она сморгнула слезы.
— Ты можешь принять все как есть? — спросил Камерон.
Лекси кивнула, не в силах произнести ни слова.
— Займись со мной любовью, — сказала она.
Камерон прижал ее к груди.
— Боже, Лекси, я хочу этого, — охрипшим голосом произнес он.
— Сейчас! — выдохнула она. — Ты мне нужен.
Камерон подхватил Лекси на руки, с наслаждением ощущая ее хрупкое тело. Он не помнил, как нес ее из кухни в спальню, но внезапно они оказались там, в полной темноте — только блики лунного света скользили по белоснежной простыне. Очень бережно он опустил ее на кровать.
Затем принялся расстегивать ее тонкую летнюю кофточку, но пальцы не слушались его, и в конце концов Лекси сама стянула ее с себя — под ней оказался полупрозрачный лифчик.
Она приподнялась, и Камерон неторопливо отстегнул невидимый крючок; лифчик упал на кровать. Лекси снова легла на спину. Не отрываясь от глубоких карих глаз, Камерон легко коснулся пальцами ее груди.
