Сонда Тальбот - Мечты цвета мокко
Зазвонил телефон. От неожиданности Анна-Лиза выронила сережку. Может быть, это Бетси, которая хочет рассказать ей какие-то новости насчет ужина? Анна-Лиза подняла сережку и потянулась к трубке.
– Анна-Лиза Вильсон, – церемонно представилась она.
– Анна-Лиза… – раздался в трубке взволнованный шепот. – Я думал, уже никогда тебя не услышу… Ты нарочно не подходишь к телефону?
Анна-Лиза потерла мочку уха. Вот только этого ей сейчас не хватало! Рика Милларда с его нытьем и плаксивой любовью, о которой ей уже тошно слышать!
Их роман с Риком Миллардом – молодым мужчиной, владельцем маленького ресторанчика «Хэппи блум» – закончился так же быстро, как начался. Какое-то время этот юный романтик возбуждал в Анне-Лизе любопытство, которое сопровождалось влечением. Но Рики-Тики-Тави, как называла его про себя Анна-Лиза, оказался слишком влюбчивым и горячим, и она быстро к нему остыла.
К несчастью, молодой человек отказывался верить в завершение их отношений. Поэтому он продолжал терроризировать Анну-Лизу бесконечными признаниями в любви и слезными мольбами вернуться. Она тихо сходила с ума от его звонков и не знала, что предпринять. Анна-Лиза не очень верила в любовь, поэтому Рик Миллард казался ей телефонным маньяком, которого следовало бы сдать в полицию.
Она досадливо поморщилась и покосилась на часы. На прием можно немного опоздать, но ведь ей еще нужно уложить волосы… Излияния Рика могли длиться часами. Если она не остановит его сейчас, он может решить, что Анна-Лиза вновь жаждет его видеть, и примчится к ее дому…
Настенные часы издавали неумолимое «тик-так».
– Послушай, Рик, – наконец-то решилась Анна-Лиза. – Во-первых, я думала, что мы уже давно решили этот вопрос. А во-вторых, я опаздываю и не могу тебя выслушать… Может быть, ты позвонишь мне как-нибудь в другой раз?
– Опаздываешь?! – истерично взвыл Рики-Тики, и Анна-Лиза поняла, что допустила промах. – И куда же ты опаздываешь?! На свидание?! Ты уже встречаешься с другим?! Я так и знал! Так и знал, что ты – жестокая женщина! Настоящая стерва!
– Спасибо за комплимент, – усмехнулась Анна-Лиза. Она никогда не считала слово «стерва» оскорбительным. Напротив, «стерва» – признак уверенности в себе и умения подчинить себе окружающих. А это, на ее взгляд, совсем не так уж плохо… – Послушай, Рик… Я действительно тороплюсь, но не на свидание. У меня деловой ужин. Мне не хочется скандалить с тобой, поэтому давай простимся, как друзья. Пока, Рик…
– Анна-Лиза! – не своим голосом завопил Рики-Тики-Тави. – Прошу тебя, Анна-Лиза!
Но Анна-Лиза уже запустила трубкой в мягкий диван. Она сама удивлялась своему терпению. Ей стоило послать Рики-Тики ко всем чертям сразу же, как только они расстались. Но нет – ей было жаль его, и она неизменно выслушивала его долгие сопливые излияния… Нет, правда, ей стоило быть жестче. В этом мире все не так просто. Как только ты позволишь себе дать слабину, тебя сразу же растопчут, как хрупкий полевой мак…
2
На прием Анна-Лиза все-таки опоздала. Но зато явилась во всем блеске своего очарования. Жемчужно-белое платье, отливающее зеленым, роскошные золотые серьги и колье, сладкий шлейф «Ангела», который тотчас же собрал за собой всех мужчин. Некоторых Анна-Лиза уже знала, а с некоторыми ей лишь предстояло познакомиться.
Бетси – для простых смертных Элизабет Элмор – постоянно устраивала в своем доме светские вечеринки. Во-первых, по натуре она была очень общительным человеком, а во-вторых… Бетси никогда и никому в этом бы не призналась, но она ужасно хотела выйти замуж. Бетси была на четыре года старше Анны-Лизы, но до сих пор никто не предлагал ей руки и сердца.
Нельзя сказать, чтобы она была некрасива: высокий лоб, темные, почти черные волосы, живые глаза. Но в ее манерах не было того лоска, того загадочного изящества, которые так нравятся мужчинам. В ее жизни было всего несколько романов, и все, увы, заканчивались неудачно. Это заставляло ее комплексовать и даже немного завидовать более успешной подруге, которая до сих пор не вышла замуж только потому, что отказывала многочисленным женихам. Правда, в отличие от Анны-Лизы, Бетси была достаточно богата, и ей незачем было искать себе мужа со средствами.
Увидев Анну-Лизу, Бетси восторженно всплеснула руками. Подруга была несказанно хороша в своем переливающемся платье и жемчужных украшениях. Бетси тотчас же оставила своего собеседника – молодого Энди Ноулса, которого тоже прочила в женихи Анне-Лизе – и поспешила ей навстречу. Краем глаза она заметила реакцию Ноулса. Она не слишком отличалась от обычного поведения мужчин, которые впервые видели Анну-Лизу. Рот Энди Ноулса приоткрылся, а в глазах блеснул восторженный огонек. Бетси улыбнулась. В ее улыбке была легкая досада, но все же она восхищалась подругой, которая могла очаровать любого мужчину, какого только пожелает.
К Анне-Лизе сложно было пробиться. Как только она вошла в просторный холл особняка Бетси, ее тут же окружило несколько мужчин. Один осыпал ее комплиментами, к которым Анна-Лиза привыкла, как человек привыкает с утра пить кофе, другой помогал ей раздеться, снимая с ее плеч короткую шубку из голубого песца, третий просто стоял рядом, любуясь ею, вдыхая сладкий женственный аромат ее духов. Бетси не переставала удивляться поведению подруги с мужчинами: она была настолько уверена в себе, что не чувствовала ни малейшего дискомфорта. Казалось, она не замечает ни комплиментов, ни ухаживаний.
– Анна-Лиза! – позвала ее Бетси, и мужчины расступились, предоставляя Анне-Лизе возможность подойти к подруге и обменяться с ней коротким поцелуем.
– Бетси! Похоже, сегодня ты превзошла саму себя. Такого количества гостей у тебя никогда не было.
– А качество… – многозначительно шепнула ей Бетси. – Правда, главный гость еще не приехал. Дела задержали…
– Ты имеешь в виду своего негра? – равнодушно поинтересовалась Анна-Лиза.
– Африканца… Не знаю, что он за человек, но, говорят, состояние у него – обомлеешь…
Анна-Лиза криво усмехнулась. Бетси Элмор не нужно было думать о состоянии этого камерунского предпринимателя. Ей вообще не нужно было думать о деньгах. Однако подруга подыскивала ей жениха с таким жаром, как будто ей самой нужны были деньги…
Иногда Анне-Лизе становилось тошно от своего практицизма. Но совесть переставала мучить ее сразу же, как только она вспоминала, кем была когда-то. Гадким утенком, дурнушкой, которую мужчины не замечали, а если и замечали, то одаривали лишь презрительным взглядом. Они не способны любить – Анна-Лиза знала это наверняка. О каких искренних чувствах может идти речь, когда в тебе ценят лишь внешность, что бы при этом ни говорили? Эта мысль, прочно засевшая в мозгу Анны-Лизы, подталкивала ее к тому, чтобы искать в отношениях не чувства, а выгоду. Говорят, за все нужно платить. Так пусть мужчины платят за то, какой они хотят ее видеть. Пусть платят за ее красоту…
