Вайолет Уинспир - Дом незнакомцев
— Разве я не привлекаю тебя в смысле брака, Марни? — спросил Дерек.
— Нет, — просто сказала она.
— Ты до отвращения честна.
— Честна ради твоей же пользы. Я хочу, чтобы ты был счастлив с подходящей девушкой, одной-единственной для тебя, и ты благословишь меня в тот день, когда, наконец, встретишь ее. Только, Дерек, дорогой, не женись на Дэйзи Кортфилд мне в отместку, ладно?
Она снова смеялась над ним, но на этот раз он не смог обидеться. Так же как, говоря по чести, он не ощущал, что любит ее настолько сильно, чтобы немедленно жениться на ней. Он улыбнулся и коснулся дружеским поцелуем ее темных волос, мягко пощекотавших его губы.
— Прости, что я надоедал тебе, потешная, но мудрая обезьянка, — пробормотал он. — Оставайся такой же мудрой там, в Лондоне.
— Из-за того, кто захочет разорвать мою броню на тысячу мелких клочков и заставить меня сжевать их? — Она весело расхохоталась. — Пусть только попробует!
В письме к Марни Пол Стиллмен сообщил, что, поскольку она довольно плохо знает Лондон, он пришлет кого-нибудь из клиники встретить ее на вокзале, и, хотя она была уверена, что быстро нашла бы клинику, расположенную неподалеку от Риджентс-парка, ответила, что принимает предложение. Девушка была даже рада возможности познакомиться с сотрудником клиники Пола Стиллмена, прежде чем встретиться с ним самим, потому что мисс Гринхем, будучи его другом, могла обрисовать его в более радужных тонах, чем он того заслуживал. Она отзывалась о нем как о человеке, преданном избранному им делу, но достаточно здравомыслящем, чтобы понимать, что для Марни это первая работа.
— Если вы окажетесь неподходящей секретаршей, он скоро скажет вам об этом, — говорила мисс Гринхем. — Но если вы его устроите, то, думаю, обнаружите, что с ним исключительно интересно работать.
Марни вышла на платформу на станции Ливерпул-стрит и приняла чемоданы от пожилого дружелюбного фермера, с которым ехала большую часть пути.
— Если станете искать работу на ферме, свяжитесь со мной, — сказал он ей. — Джейк Уорнер из Эттлборо, меня там всякий знает. Нам с моей хозяйкой не помешала бы такая жизнерадостная девочка, как вы.
— Я, конечно, буду иметь в виду ваше предложение, мистер Уорнер, — заверила его Марни, потом весело улыбнулась ему на прощание и пошла к толпе, хлынувшей к турникетам.
«Я буду в зеленой с черным жокейской шапочке, и у меня темные волосы, — написала она Полу Стиллмену, — так что тот, кого вы пошлете на станцию, без труда меня узнает!»
Ее жокейская шапочка была лихо сдвинута на один глаз, но ей не предоставилась возможность продемонстрировать себя, поскольку группа гораздо более крупных людей поволокла ее за собой помимо ее воли к ближайшему выходу, и ей пришлось пробиваться сквозь них. При этом она сама и ее чемоданы зацепились за парочку типов офисного вида в котелках, проявлявших излишнюю дружелюбность, а потом за даму, тащившую за собой собаку на поводке, при этом ни та ни другая вовсе не выказали расположения к офисным типам. Наконец, небрежная рука просто сбила шапочку с головы Марни.
— Я никогда!.. — Ее зеленые глаза сверкали раздражением. Она наклонилась за шапочкой, но ловкая мужская рука уже подхватила ее с земли.
— Зеленая с черным жокейская шапочка и темные волосы, — проговорил слегка скрипучий голос, растягивая слова, и Марни обнаружила, что глядит в насмешливые серые глаза — очень светлые, почти серебристые глаза на лице, которое мгновенно поразило ее сочетанием жесткости и чувства юмора, привлекательности и уродливости. Посередине подбородка у мужчины была самая глубокая ямочка из всех, какие видела Марни, а косые темные брови и волосы неожиданно смягчали эти светящиеся глаза. — Вы Марни Лестер, вне всякого сомнения, — сказал он, натянув шапочку ей на голову, и властным движением выхватил чемоданы.
— Одну минуточку! — Марни судорожно вцепилась в ручки чемоданов. — Вы имеете отношение к клинике Стиллмена?
— Еще какое! — Его губы изогнулись в насмешке. — Я Пол Стиллмен.
— Ох!
— Ох? — Он ехидно передразнил ее изумленный возглас. — А что, вы ожидали увидеть какого-нибудь невероятно солидного типа с заснеженными висками?
Марни медленно покачала головой и подумала о той истории с охотой на лис, которую Дэйзи Кортфилд рассказала за вчерашним ужином. Пол Стиллмен соответствовал этому рассказу полностью, начиная с темноволосой головы (без каких-либо признаков седины) до блеска безукоризненно начищенных ботинок. Она просто не ожидала, что ее работодатель лично приедет ее встречать.
— Вы писали, что пришлете встретить меня кого-нибудь из персонала клиники, мистер Стиллмен, — объяснила она. — Вот почему я удивлена.
— Мне пришлось поехать в Вест-Энд, так что я решил, что лично встречу свою новую секретаршу. Поправьте вашу нелепую шапчонку, иначе нас не пустят в «Дорчестер». Мы там позавтракаем.
Марни торопясь почти бежала за высокой фигурой доктора. Ленч в «Дорчестере»! Она возбужденно улыбнулась Полу Стиллмену, когда он открыл перед ней дверцу черного «бентли». Солнце сияло на хромированной отделке машины и заливало светом проносившиеся мимо с ревом красные автобусы. Городской смог щекотал ноздри Марни, только что приехавшей из деревни, а ее сердце очень быстро билось.
Пол Стиллмен стоял возле своей машины, наблюдая за ней, и ему пришло в голову, что она немногим отличается от маленькой девочки, завороженной зрелищем яркой витрины магазина. Он слегка нахмурился. Мисс Гринхем заверила его, что Марни Лестер была сообразительной, не кокетливой девицей и великолепной стенографисткой, определенно не из тех, которые, освоив работу в клинике, решат потом уволиться и побыстрее выйти замуж за парня, с которым виделись несколько раз на танцах. Он надеялся, что мисс Гринхем права, но у него все же были сомнения. Девушка была необыкновенно привлекательна, а один из сотрудников клиники был весьма неравнодушен к привлекательным особам женского пола, в особенности молоденьким, только что из деревни и все еще покрытым росой невинности.
Марни догадалась, что ее работодатель ждет, когда она сядет в машину, и, скользнув на свое место, девушка виновато улыбнулась ему. Он сел рядом с ней, длинноногий, но не неуклюжий, и не произнес ни слова, пока они не выехали с оживленной трассы вблизи станции. Потом обратился к ней по имени с непринужденностью человека, которого никогда в жизни не тревожили условности.
— Итак, это ваша первая работа, Марни? — спросил он. — Мисс Гринхем говорила мне, что рекомендовала мне вас особенно для клиники, потому что, как ей кажется, вы не будете слишком счастливы заниматься рутиной обычной конторы с девяти до пяти тридцати. Ну, моя рутина не столь ортодоксальна, и именно поэтому я предлагаю вам жить в клинике, как и моя прежняя секретарша. Если я бываю чересчур занят каким-то сложным случаем в течение дня, вам придется стенографировать письма вечером. Но все не так страшно, как может показаться. — Он улыбнулся ей немного по-мальчишески, показав ровные зубы. — У вас будет свободное время днем, чтобы позагорать в Риджентс-парке. Или сходить в гости к обезьянам в зоопарк. Но повторяю, что мне, вероятно, понадобится большая часть ваших вечеров, так что надеюсь, у вас нет в Лондоне молодого человека, с которым вам хотелось бы поразвлечься.
