Фрэнсин Паскаль - Любовная горячка
– Особенно перед штучкой вроде Сюзанны Хэнлон, – иронично подтвердила Джессика.
Элизабет поднялась.
– Знаешь, я все-таки позвоню Кену. – Она посмотрела на часы – половина пятого. – Он, наверное, еще в школе. Застану его в раздевалке после тренировки.
– Хорошая мысль, – подхватила миссис Уэйкфилд. – По крайней мере, ему будет приятно, что о нем заботятся.
Элизабет проскользнула в дом, прошла на кухню, налила себе чаю со льдом, уселась рядом с телефоном и набрала номер школы. Через несколько минут ее соединили с раздевалкой. Она попросила к телефону Кена.
– Алло, – раздался на другом конце провода немного задыхающийся голос.
– Привет, Кен. Это Лиз Уэйкфилд.
– О, привет, Лиз. – Кен, казалось, был немного удивлен.
Элизабет взяла карандаш и принялась машинально чертить в лежавшем у телефона блокноте.
– Надеюсь, я не помешала.
– Нет, – ответил Кен. – Тренировка как раз кончилась.
– Хорошо. Кен, не знаю, как поделикатней выразиться, и поэтому скажу прямо. Я слышала, у тебя проблемы с английским.
– А ты откуда знаешь? – раздраженно спросил Кен.
– Неважно. – Элизабет не хотелось ссорить Брюса с Кеном. – Я звоню, потому что подумала – я могла бы помочь. Я в курсе происходящего и знаю о письменном задании. Я рада буду помочь тебе.
Кен молчал, и Элизабет показалось, что идея ее вовсе не так уж хороша.
– Честно говоря, – наконец заговорил Кен, – помощь мне пригодилась бы. Не знаю почему, но меня прямо застопорило. Может, если мы потолкуем, дело сдвинется с мертвой точки.
– Конечно, – с облегчением вздохнула Элизабет. – Можешь заехать сегодня вечером?
– Подходит. Только дай мне полчасика – принять душ и переодеться.
– Без проблем. Я буду дома.
– Чудесно. Значит, увидимся. – Голос Кена звучал куда жизнерадостнее, чем минуту назад.
Элизабет попрощалась и повесила трубку. Продолжая думать о Кене, она взяла стакан и вышла из кухни. Элизабет знакомо было состояние, когда кажется, что не можешь выдавить из себя ни строчки. Она писала уже много лет, но все равно – иногда бывало трудно именно начать. Может, если она покажет Кену что-то из своих вещей и поговорит с ним, ему будет легче начать.
Элизабет вышла во дворик, захлопнув за собой стеклянную дверь. Ее мать плавала в бассейне, а Джессика сидела на трамплине для прыжков в воду и листала «Вог».
– Позвонила? – осведомилась она, не отрываясь от журнала.
– Да. – Элизабет заняла свое место в шезлонге. – Он будет здесь примерно через полчаса.
– Быстро. – Джессика лукаво взглянула на сестру.
– Клянусь, Джес, – устало сказала Элизабет, – мы просто поговорим о его проблемах с английским. – Она знала, о чем думает Джессика.
Той ужасно хотелось, чтоб Элизабет отбила Кена у Сюзанны.
– Ради бога, можешь посидеть с нами, послушать.
Джессика наморщила носик.
– Слушать лекцию по английскому? Нет уж, спасибочки. – Она захлопнула журнал и встала. – Пойду позвоню. Позови, если будет что интересное, – бросила она через плечо.
Элизабет посмотрела вслед сестре, вздохнула и закрыла глаза. Слава богу, Джессика ушла. Полчаса в тишине и покое. Честное слово, ей это необходимо.
2
Кен Мэтьюз зашнуровал кроссовки и убрал футбольный шлем в шкафчик, потом пригладил светлые волосы и глубоко вздохнул. Тренировка выдалась тяжелой.
Подготовка к игре с «Пумами» из Пэлисэйдз всегда требовала больших усилий. Эта команда и раньше была одной из сильнейших в штате, а теперь стала еще лучше благодаря ведущему игроку Питеру Страусу. Страус был учеником выпускного класса, и несколько колледжей уже пробовали завербовать его. Поэтому Кен сознавал, как важно показать себя в этом матче с самой лучшей стороны. Но, если не удастся исправить отметку по английскому, ему, похоже, вообще не придется играть.
Кен понимал, что его затруднения влияют и на остальных игроков команды. Они старались не подавать виду, но многие знали о проблемах Кена с английским и были расстроены тем, что он, возможно, не сможет участвовать в матче. Он читал это в их глазах. Они не обвиняли Кена, они просто готовились к худшему.
Кен чувствовал себя так, словно прожил с этим грузом на душе всю жизнь, а ведь со времени встречи с мистером Коллинзом, преподавателем английского, прошло не больше двух недель. Тренер Шульц перехватил Кена после тренировки по дороге в душ и попросил зайти к нему в кабинет. Тренер, обычно дружелюбный и разговорчивый, был молчалив и даже слегка рассержен.
Войдя вслед за тренером в кабинет и увидев Роджера Коллинза, Кен понял, что надо ждать неприятностей. Он знал, что запустил учебу, но не думал, что дела настолько плохи.
В кабинете присутствовал и Брюс Пэтмен. Кен удивился было, но вспомнил, что Брюс председатель Школьного комитета по подготовке к столетию Ласковой Долины. Кену стало ясно, зачем они хотели видеть его.
Мистер Коллинз обрисовал ситуацию. Перед ним лежал лист с отметками Кена на протяжении семестра, и он решительно заявил о его невнимательности на уроках. Начало не предвещало ничего хорошего.
– Ты не дурак, Кен, – заявил мистер Коллинз с грубоватой прямотой, которая сделала его любимцем всех школьников в Ласковой Долине. – В этом-то и дело. Но ты не работаешь в полную силу. Я знаю, футбол очень важен для тебя, но все-таки основная твоя задача в школе – учиться. Мы никак не можем закрыть глаза на плохие отметки и позволить тебе продолжать играть в футбол.
Потом громко и отчетливо заговорил тренер Шульц. Казалось, он старается не выдать своего огорчения.
– Послушайте, – спокойно начал он, – это не просто какой-то матч местного значения, это – показательная игра в день столетия города. Если мы проиграем ее, весь праздник будет испорчен. Без Кена нам не победить.
– Всего один матч, мистер Коллинз, – подхватил Брюс, – не могли бы вы подождать несколько недель? А потом, я уверен, Кен возьмется за учебу, позанимается дополнительно. Правда, Кен?
– Не сомневайтесь, мистер Коллинз, – серьезно сказал Кен. – Я на все готов, только бы играть этот матч. Я вовсе не хотел запускать английский…
– Знаю, Кен, – перебил его учитель. – Однако запустил. Правила одинаковы для всех, я не могу делать исключения, иначе получится, что я даю поблажки любимчикам. Этого я допустить не могу.
Кен помнил, каким озабоченным стало лицо Шульца. Он знал, о чем подумал тренер. У Ласковой Долины неплохая команда, но без Кена у них нет шансов побить сборную школы из Пэлисэйдз теперь, когда за них играет Питер Страус. Увидев разочарование тренера, Кен почувствовал, что сердце его разрывается. Суть не в проигранном матче, не в «хвосте» по английскому. Он подведет команду, то есть совершит такое, что всегда считал для себя невозможным.
