Александра Селлерс - Наследник султана
— Я могла бы поинтересоваться у вас, почему Джемшид, как я понимаю, никому не рассказал обо мне, прежде чем отправиться на войну, — язвительно парировала Розалинда. — Он уехал, чтобы получить одобрение деда. Пообещал мне, что, если начнется война, он кого-нибудь пришлет за мной, я смогу приехать в Бакаратские Эмираты и там родить… Как видно, Джемшид не исполнил обещания. Если это не волновало его, то почему должно волновать меня?
— Не сомневаюсь, что он должен был…
— Я совершенно уверена, — решительно продолжала Рози, — что вам известно о письме, которое я отправила деду Джемшида, когда получила известие о том, что мой муж убит.
Ее удивил настороженный взгляд гостя, но значение его она не могла разгадать.
— Мой дед умер примерно через год… — заговорил Наджиб, но Розалинда перебила его:
— Мне очень жаль. Я надеялась в один прекрасный день высказать ему в лицо все, что о нем думаю.
— Разве вы уверены, что мой дед получил ваше письмо?
Рози уронила голову. Застарелая боль пронзила ее с новой силой. Долго она не отрывала глаз от кремового пледа, покрывавшего диван.
— Да, мистер аль-Махтум, ваш дед его получил, — наконец сказала Рози, вновь подняв голову, — о чем, я думаю, вам известно. Вам также должно быть известно, что он прислал мне любезное, хотя и краткое известие. Оно гласило, будто я вовсе не жена Джемшида, а всего лишь охотница за золотыми горами, которая не может знать наверняка, кто именно из ее любовников может считаться отцом се ребенка. По его словам, я должна подумать о том, что деньги, полученные в уплату за секс, делают женщину проституткой и что я буду проклята за то, что старалась нажиться на горе родных павшего героя. — Она посмотрела Наджибу в глаза. — Что имеет к этому добавить семья Джемшида?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Наджиб аль-Махтум застыл. Из его груди вырвался глубокий, долгий вздох.
— Нет, — сказал он спокойным голосом, чтобы не выдавать своего волнения. Зачем понадобилось старику… Впрочем, бесполезно теперь задаваться вопросами. — Нет, я ничего не знал об этом письме. И никто не знал, кроме моего деда. Он действительно написал вам такое?
Розалинда кивнула.
— Ну, может быть, не совсем в этих выражениях: трудно вспомнить дословно через пять лет. Хотя тогда оно ударило меня словно тупым кинжалом. Очевидно, Джемшид обманывал меня с самого начала. Думаю, в его глазах заключенный на Западе брак не стоил того, чтобы о нем вспоминать. Но я любила его и верила, что он тоже любит меня, я носила под сердцем его ребенка, и когда узнала, что он даже не удосужился сообщить обо мне деду…
Рози умолкла и приказала себе успокоиться. Незачем пускаться в излияния перед родственником Джемшида. К тому же она все еще не знает, для чего он явился.
— Мне очень жаль, — после долгой паузы пробормотал аль-Махтум. — Я приношу вам извинения от имени моего деда… и всех родных Джемшида. Как я уже говорил, мы совсем недавно узнали о вашем существовании. Увы, почему-то дед предпочел умолчать о вашем письме. Скорее всего, о нем не знал вообще никто, кроме него самого.
Верить ему или нет? Да и какая разница? Если он говорит правду, то это лишь подтверждает вероломство Джемшида.
— Теперь, надеюсь, вы уразумели, почему меня не интересует ни одно слово из тех, что могло бы мне сказать ваше семейство. Я не хочу, чтобы вы сидели на диване в моем доме. Так что…
Аль-Махтум поднял руку.
— Мисс Льюис, я понимаю ваши чувства. Но позвольте же мне…
Она тряхнула головой.
— Нет, ничего вы не понимаете, потому что ничего не знаете обо мне, о моей жизни, о том, что со мной сотворило это письмо. И никаких объяснений мне не нужно, мистер аль-Махтум. Никакие ваши слова не изменят того, что уже произошло. Как это Джемшид любил повторять? Махтуб. Все кончено.
— Нет, еще не все, — возразил Наджиб аль-Махтум мягко, но с такой силой убеждения, что сердце Розалинды дрогнуло.
— Что вы от меня хотите? — выкрикнула она.
— Как вы знаете, Джемшид погиб в первые дни Кальджукской войны. Мы полагали, что он не оставил своей последней воли, но недавно узнали о существовании завещания. Большую часть своего довольно значительного состояния он оставил вам и ребенку.
В немом изумлении Розалинда открыла рот. Глаза ее закрылись, потом открылись вновь.
— Что? — беззвучно выдохнула она.
— У меня с собой есть копия завещания. Если хотите, можете ознакомиться с текстом.
— Он упомянул меня в завещании?
— Вы — главная наследница.
Розалинда погрузилась в пучину противоречивых чувств и сознавала, что вот-вот утонет в них.
— Я… вы… Почему мне ничего не сообщили пять лет назад?
— Прошло всего лишь десять дней с тех пор, как нам стало известно о завещании.
— Как это возможно, что вы не знали о завещании Джемшида пять лет?
Она подалась вперед; ее глаза, упорно глядящие ему в лицо, потемнели. И внезапно он почувствовал, что теряет голову от этой женщины. Теперь ему было ясно, почему Джемшид женился на ней невзирая ни на что, даже на то, что яростную реакцию деда нетрудно было предвидеть.
— Джемшид не стал обращаться к семейному юристу. Очевидно, не успел придумать, каким образом лучше всего будет сообщить деду о вашем браке, — пояснил Наджиб. — Он прибег к помощи юриста, не связанного… с нашей семьей. Сейчас нам уже известно, что этот человек погиб вскоре после смерти Джемшида, а офис его фирмы был разрушен.
Розалинде неожиданно вспомнились газетные репортажи о бомбовых ударах. Как плакала она тогда, представляя себе ужасы, творившиеся в стране Джемшида!
— Джемшид оставил копию завещания и документы, относящиеся к вашему браку, в абонированном сейфе, о существовании которого мы не подозревали. Недавно закончился срок аренды сейфа, и из банка пришло уведомление о том, что требуется новый взнос. Несомненно, Джемшид отдал ключ все тому же юристу и поэтому считал, что сейф будет открыт немедленно в том случае, если сам он погибнет.
Рози сжала губы и опустила голову. Густые светло-русые волосы упали на лоб и скрыли ее лицо от Наджиба. Она долго сидела молча, принимая в себя услышанное. Наконец на ее губах появилась дрожащая, растерянная улыбка, в которой не осталось и следа от былой циничной иронии. Рози помолодела, и Наджиб подумал о том, что теперь перед ним девушка с фотографии. Девушка, в которую влюбился Джемшид.
— Я понимаю… — прошептала она. Потом тряхнула головой, запрокинула ее и посмотрела на потолок. — Надо было мне знать все это пять лет назад.
— Не вина Джемшида, что вы не узнали. Такое трагическое стечение обстоятельств не мог бы предвидеть ни один человек.
