Элеонора Кроуфорд - Любовная западня
Он чуть наклонил голову, лицо, как ей показалось, оставалось непроницаемым.
— Нет, не единственная. — Он показал рукой в сторону дома. — Впрочем, таких здесь нет, так что советую вам держать свое мнение при себе.
Вот нахал!
— Я и держала бы его при себе, если бы вы меня не спровоцировали! Вы хотели услышать мое мнение, вот я его и высказала!
Он скривил губы в усмешке.
— Да, верно. И я восхищен тем, сколь дипломатично вы изъяснялись. Мне приходилось выслушивать аналогичное мнение в куда менее лестных выражениях. — Он пригубил напиток, не сводя с нее глаз. — Что ж, пожалуй, я вернусь в дом, к гостям. А вам желаю наслаждаться природой.
Она глядела ему вслед, пока он шел к дому. Неужели рассердился? Так ли это, она не знала, да и не хотела знать.
«Наслаждаться природой». Пожалуй, так она и сделает. Она не настроена общаться с людьми, уничтожающими природу с единственной целью — приумножить свое богатство. Флора глубоко вдохнула благоуханный воздух и огляделась. Внушительных размеров старые деревья — дубы, пеканы, болиголовы — окружили дом. Изящные японские клены придавали пейзажу удивительную изысканность. В глубине парка яркими пятнами светились крупные азалии.
Однако ей не суждено было побыть одной.
Через несколько минут после ухода Дэна к ней подошел Шон и по-хозяйски обнял за талию. Она невольно вздрогнула и замерла. Такого раньше она за собой не замечала. Это знак, и она хорошо знала, что он означает: между ними все кончено. Она его не любит, потому что не может любить его. Ощутив ком в горле, Флора с трудом проглотила слюну.
— А я тебя искал, — сказал Шон, легко целуя ее в щеку. — Классная вечеринка. А что ты здесь делаешь?
— Дышу свежим воздухом.
Судя по всему, он сменил гнев на милость, но она не забыла ссору, происшедшую в машине, и теперь не будет безучастной к его эгоизму и неуважению, с которыми Шон к ней относится.
— Как тебе Дэн?
— Производит сильное впечатление. Самоуверенность так и прет.
Шон рассмеялся.
— Жаль, нет его брата Брека! Он сейчас на Дальнем Востоке, ведет переговоры по одной сделке. Вдвоем они кому угодно утрут нос. Думаю, мне есть резон урвать свой кусок, — произнес он удовлетворенным тоном, в котором сквозило самодовольство. — Сейчас каждый норовит поглазеть на сельву.
Шон входил в число тех, кто собирался вложить средства в реализацию проекта, и был настроен в высшей степени оптимистично. Он не посвящал ее в детали, и она не имела понятия о масштабах проекта, пока сегодня не увидела макет и прочие экспонаты. У нее не было желания разговаривать с ним на эту тему, которая может привести к очередной ссоре. По ссоре в день с нее достаточно, и Флора промолчала.
Он погладил ее по шее.
— Я тебя расстроил. Но что касается командировки, прошу, будь благоразумна.
Ее снова охватил гнев. С трудом сдерживая себя, она отстранилась. Представление Шона о благоразумии складывается в зависимости от того, насколько оно совпадает с его желаниями.
— Тебе ведь не нужно туда ехать, не так ли? — спросил он, не дождавшись ответа.
К ярости добавилось отчаяние — настоящая гремучая смесь. Он остался при своем. Он не воспринимает ее работу всерьез. Флора пыталась «не взорваться».
— И да и нет. С одной стороны, мне необходимо ехать: глупо упускать такую уникальную возможность. А с другой — в общем-то, это не приказ босса.
— Выходит, ты сама хочешь ехать?
Она рассердилась по-настоящему.
— Конечно хочу! Это будет полезно для карьеры. Неужели ты не понимаешь? Скажи честно, почему ты не хочешь, чтобы я ехала в командировку?
— Опасно ночевать в дебрях, под открытым небом. Еще подхватишь какую-нибудь заразу.
Он смотрел в сторону, словно не осмеливаясь взглянуть ей в глаза.
Она невольно усмехнулась.
— Бога ради, перестань! Не смеши меня.
Он выдумывал предлоги, пытаясь уверить, что его возражения продиктованы заботой о ее благе, а не соблюдением собственных интересов.
— Тебя долго не будет.
Вид у него был мрачный.
— Месяц. Ты же преспокойно сможешь обойтись месяц без меня.
— Придется отменить планы на ближайший уик-энд.
— Да. Мне очень жаль.
Один из его друзей пригласил их провести уик-энд на роскошной яхте, отправляющейся в плавание по изумительному заливу. Она с нетерпением ждала этой прогулки, но иной раз приходится чем-то поступиться. Неужели изредка просить мужчину с пониманием отнестись к стремлению женщины сделать карьеру — значит требовать от него слишком многого?
Шон нетерпеливо вздохнул.
— Флора, мне позарез нужно отдохнуть! В последнее время я вкалываю как проклятый, и мне необходимо расслабиться!
— Поезжай без меня, Шон.
Она устала от этого беспредметного, бесполезного разговора. Он просто отказывается ее понимать.
Шон стиснул зубы, в его серых глазах появилось ледяное выражение.
— Мы так не договаривались. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
— Знаю, но иногда планы приходится менять, — утомленно проговорила она.
Он ведет себя, как избалованный ребенок. Не самое лучшее качество в мужчине.
— Я думал, ты хочешь быть вместе со мной. Думал, нас… что-то связывает.
Ты ошибаешься, грустно констатировала она про себя.
— А я думаю, ты ведешь себя, как самый отъявленный эгоист, Шон. Как мне доказать тебе, что командировка важна для моей карьеры?
Он не ответил. Наступило на редкость красноречивое молчание.
— Ты что, не придаешь этому никакого значения. — Ее голос прозвучал глухо, и в нем отчетливо проступили отстраненные нотки. — По-твоему, это что-то вроде хобби для меня?
— Из фотожурналистов успеха добиваются единицы, Флора. Ты и сама это знаешь.
— Ну и что же? А я получу признание, Шон. Мне ведь уже кое-что удается. Вспомни прошлый год! — Ее серия «Надежда» выставлялась в одной из престижных галерей в Вашингтоне. Она получила несколько очень выгодных заказов. Чтобы преуспеть, нужно время и упорство в достижении намеченной цели. Плюс каторжный труд. — Я сама зарабатываю на жизнь, плачу налоги, никому ничего не должна и живу в собственном доме.
— В сарае, Флора, — словно отмахиваясь от нее, произнес Шон. — Ты живешь в сарае.
Он сказал это таким тоном, будто она спит на соломе, рядом со свиньями.
Флора на самом деле жила в сарае, в перестроенном, старом красном сарае, и ей там очень нравилось. Спору нет, для жилища место довольно странное, но просторное, удобное, единственное в своем роде и полностью ее устраивало. Само собой, Шону с его утонченными запросами оно не подходило.
