Джулиус Лестер - Ты мое чудо!
Он посмотрел в ее открытое лицо. Глаза Клэр светились надеждой, он никогда не смел и надеяться.
— Ну, так что же происходит... с тобой?
— Не только со мной, но и с тобой. — Клэр снедал страх, но она не позволяла сейчас поддаться слабости. Ей показалось, что взгляд Шеннона немного смягчился, поджатые губы расслабились. — Почему ты решил, что можешь вот так уйти? Мы были близки, Дэн. Я думала... я думала, что мы что-то друг для друга значим. — Она заставила себя не отводить глаз. — Ты сбежал, лишив меня возможности поговорить с тобой. Я приехала, чтобы закончить то, что мы начали. — И она с трудом добавила: — Иначе я не могу.
Шеннон был ошеломлен и не сразу нашелся, что ответить. Наконец он выдавил:
— Я уже говорил, что не хотел причинять тебе боль. Я решил, что такое расставание будет легче.
У Клэр округлились глаза. Возмущение придало ей сил:
— Легче?! Не могу сказать, что такое прощание причинило мне меньше боли!
Шеннон сунул руки в карманы.
— Я извиняюсь, Клэр. За все.
— И за то, что любил меня?
Шеннон уставился в пол. Он услышал в ее голосе боль. Как он рад видеть ее, рад, что она приехала!
— Нет, — признался он, — я извиняюсь за боль, которую невольно тебе причинил.
— Знаешь, какой ужас я испытала, когда обнаружила, что ты уехал? Знаешь, что я винила себя? Все думала: в чем же я виновата? Что-то не так сделала? Сказала? Я плохо знаю жизнь, но сердцу своему я доверяю, Дэн. Ты не имел права так уехать. Это несправедливо по отношению ко мне и по отношению к тебе тоже.
Ему хотелось бы положить руки ей на плечи, но он не смел.
— Это я был виноват, а не ты.
Клэр заметила, что Шеннон смягчается. Может быть, ему нужна сильная женщина, чтобы он не боялся перед ней открыться? Может, рядом с ним еще никогда не было такой женщины? Если это так, то неудивительно, что он замыкался в себе. Это открытие обрадовало ее — и испугало. Она только начала оправляться после травмы. Хватит ли у нее сил? Она не знала, но готова была попробовать.
— Я надеюсь, что у тебя найдется комната для гостей?
Он только удивленно моргнул.
Клэр возмутилась:
— Дэн, дело в том, что, по-моему, там, в Теннесси, мы много друг для друга значили. А потом ты исчез. Я не знаю, что заставило тебя бежать, но я приехала именно для того, чтобы это выяснить. И я намерена остаться здесь, как бы ты ни был неприветлив, до тех пор, пока мы вместе не доберемся до причины.
Шеннон ужаснулся. Никто еще не бросал ему вызова!
— Ты сама не знаешь, что говоришь, — предостерег он ее.
— Это я-то не знаю! Не делай из меня дурочку, Дэн. Я работаю с больными детьми. Мне требуется немало проницательности, чтобы расположить их к себе.
Шеннон отступил еще на шаг: настороженность боролась в нем с любовью к Клэр.
— Ты берешь на себя слишком много. Ты не знаешь, на что идешь!
Упрямо вздернув подбородок, Клэр возразила:
— Нет, знаю!
— Послушай, — тихо начал он, — я не хочу причинять тебе боль, Клэр. Если ты здесь останешься, это неминуемо. Не надо ради меня рисковать. Я этого не стою.
У Клэр защипало глаза, но она сдержала слезы. Шеннон воспримет их как слабость.
— Это неправда. Ты — хороший человек, Дэн. Тебе пришлось нелегко, и теперь ты прячешься. Я приехала доказать тебе, что нет поводов все время убегать от себя. И смеяться тебе можно. И плакать. Когда ты в последний раз себе это позволил?
Шеннон шагнул вперед и схватил ее за руку.
— Черт подери, убирайся отсюда, пока можешь, Клэр! Я чудовище. Чудовище! — Он ткнул себя пальцем в грудь. — Он здесь, мой ад. Он вырывается наружу и берет надо мной власть, и я причиняю боль тому, кто оказывается рядом! Ты должна это понять!
Она твердо встретила его пылающий взгляд, увидела пережитый кошмар, отразившийся в его глазах, услышала страдание в его голосе.
— Нет, я тебя не боюсь. И твое чудовище тоже. Впервые в жизни, Дэн, ты будешь честен не только с самим собой, но и с другим человеком — со мной.
Шеннон отшатнулся, как от пощечины:
— Остаешься на свой страх и риск. Поняла?
— Да.
Он сделал еще одну попытку.
— Ты молода и идеалистична. Я причиню тебе такую боль, о которой ты даже не подозреваешь! Я сделаю это не нарочно, Клэр, но это произойдет. — Он вдруг почувствовал себя опустошенным. — Бог свидетель, я не хочу причинить тебе зла.
Она проглотила вставший в горле ком и тихо сказала:
— Я знаю...
— Это безнадежно, — прошептал Шеннон, глядя в окно па цветники и океан. — Я безнадежен.
Клэр с трудом подавила желание обнять любимого. Только не сейчас. Он чувствует себя настолько неуверенно, что может сказать что-нибудь обидное из-за страха снова получить удар судьбы.
— Ты не безнадежен, — мягко сказала она. — А теперь покажи мне комнату для гостей, я хочу распаковать вещи.
— Первая дверь направо по коридору, — пробормотал ошарашенный Шеннон, резко повернулся и ушел.
Дрожащими руками Клэр распаковала приготовленные на неделю вещи. Сердце ее по-прежнему колотилось, но внутри крепло какое-то чувство, похожее на победу. Она надеялась, что отчаянное сопротивление Шеннона свидетельствует о том, как сильно он к ней привязался. Может быть, он все-таки любит? Только это поможет им пережить все бури, их ожидающие. Более слабое чувство убьет ее — и снова ранит Шеннона.
Ну, Клэр, держись, подбодрила она себя. Хочется спрятаться в этой комнате и никуда не выходить, но это было бы бессмысленно. Нет, ей надо стать частью замкнутого мира Шеннона — хочет он того или нет. Ее сердце подсказывало, что она ему нужна. Она сильно рискует. Но она любит Шеннона и готова пойти на риск. Он все время жертвует жизнью ради других — пора, чтобы кто-то рискнул собой ради него.
Шеннон заглянул в просторную, современно оборудованную кухню. Клэр трудилась там уже три часа. Почти все это время он провел в гараже, где отводил душу резьбой по дереву, но ароматы, исходившие из кухни, невозможно было не уловить. Ему захотелось есть. Мучил его и другой голод — по Клэр, — с ним он продолжал безуспешно бороться.
— Что на ужин? — хмуро поинтересовался он.
Клэр вытерла руки о темно-зеленый фартук.
— Жаркое со сметанной подливкой и бисквит. Южане любят подливки и бисквит, — с гордостью сказала она.
— Пристойно. А на десерт?
— Нахальничаешь, а?
Он хотел улыбнуться, но не смог:
— Наверное, да.
— Я сюда приехала не в качестве домработницы, чтобы готовить три раза в день и убираться, — предупредила Клэр, приглашая жестом садиться. — За ужин придется платить.
— Вот как?
Шеннон уселся, раздумывая, как себя вести. Клэр в его кухне была словно дома, ее присутствие грело его, как солнце.
