Камилла Чилтон - Вкус твоих губ
Она уже знала, что будет дальше: они поднимутся наверх, примут душ, выпьют вина и предадутся любви. Впереди вся ночь, до утра. Наверное, ей следовало бы стыдиться, чувствовать себя продажной девкой. В конце концов, они ведь не любовники. Они не встречаются. Она позволяет Рону это только потому, что хочет получить от него что-то взамен. Как он сказал? Услуга за услугу.
Но, черт возьми, ей этого хотелось!
Рон подошел к Клэр и сразу же обнял за талию.
— Готова?
— Конечно. Ты не хочешь выпить чего-нибудь в баре?
Он провел по ее волосам и нежно поцеловал в щеку.
— Может быть, ты поднимешься к себе?
О да. Стараясь не выдать охвативших ее чувств, Клэр равнодушно пожала плечами.
— Конечно. Если ты так хочешь.
Рон взял ее за руку и улыбнулся. Ямочка на щеке появилась и исчезла, как напоминание о его проклятом обаянии.
— Я так хочу.
Они вместе направились к лифту. В фойе уже мелькали участники конференции в вечерних костюмах, и Клэр подумала, что неплохо было бы пообедать. Войдя в кабину, она повернулась к Рону.
— Ты уверен, что в ресторане обойдутся без тебя?
Он взглянул на часы и кивнул.
— В бизнесе нельзя всем заниматься самому. У меня работают отличные менеджеры, так что в моем присутствии нет никакой необходимости.
— Скажи, у тебя не возникает ощущения, что ты лишний? Если механизм отлажен и работает как часы, то чем занимаешься ты?
— Без дела не остаюсь.
Клэр вскинула брови.
— Вот как?
Рон положил руки ей на бедра. Его горячий взгляд лучше всяких слов подтверждал то, что Клэр знала с самого начала: Рон хотел ее, хотел здесь и сейчас. Его ладони обжигали ее бедра даже сквозь джинсовую ткань юбки, и Клэр не терпелось почувствовать их прикосновение к своей коже.
— Ты когда-нибудь занималась любовью в лифте? — спросил Рон, наклоняясь к ее уху.
— Мне казалось, тебе больше по вкусу колесо обозрения, — прошептала Клэр.
— Все дело в движении, понимаешь? — Он прижался к Клэр, давая возможность оценить силу его желания. — Мне просто нравится движение.
Клэр только ахнула, когда Рон вдруг дернул вверх юбку и обхватил ее за ягодицы. Это было уже слишком, но ей все еще не верилось, что Рон способен на такое. Заниматься любовью в лифте!
— Перестань… Не здесь.
— Здесь. Я так хочу. — Его пальцы проникли под резинку тонких узких трусиков. — Ты сказала, что будешь моей. Сказала, что готова на все. — Он прижал Клэр к себе, надавив сзади руками, и задвигал бедрами, демонстрируя, какой именно ритм движения ему по вкусу. — Или ты меня обманула?
— Н-нет.
Клэр не узнала этот чужой, хриплый голос, но ей было все равно. Вцепившись в поручень, она подалась навстречу Рону, завороженная медленным, но настойчивым движением его бедер. Рон победил. Взял верх в затеянной им игре. Но для Клэр это уже не имело значения. Она закрыла глаза и целиком отдалась тем ощущениям, которые рождались в ней, пьянили ее и уносили все выше и выше.
Толчки становились все резче, все сильнее, и Клэр, зажатая между ладонями Рона, сжимавшими ее ягодицы, и бедрами, безжалостно терзавшими ее спереди, стонала, вжималась в его тело, терлась грудью о его грудь, требуя все большего и большего.
— Нравится?
— Я… да. — Признание далось нелегко, но солгать Клэр не могла — кто же станет отрицать очевидное?
Рон высвободил руку и потянулся к ее груди, а Клэр, не желая терять контакт, раздвинула ноги, чтобы облегчить ему доступ к ее готовому лопнуть от желания лону.
Она задрожала, когда пальцы Рона осторожно стиснули взбугривший ткань майки сосок. Ноги стали ватными, перед глазами поплыли разноцветные круги, и Клэр, боясь, что упадет, попыталась ухватиться за что-нибудь, но ее ладони только скользнули по стеклу.
Стекло! В лифте стеклянная дверь!
Она открыла глаза.
— Рон! Здесь стеклянная дверь!
Он насмешливо улыбнулся.
— Я заметил.
Клэр попыталась освободиться.
— Нас могут увидеть.
— Нас никто не увидит.
Обе его руки были уже под майкой и ласкали потяжелевшие горячие груди Клэр, едва вмещавшиеся в ставший тесным бюстгальтер. Мысли терялись в эротическом тумане, наполнившем голову, и Клэр с трудом понимала, что именно вызвало ее беспокойство.
— Ты уверен?
— Конечно. Мы уже проехали пятнадцатый этаж. Здесь мало кто живет. Кроме того, сейчас все обедают. Так что не волнуйся.
— Слава Богу.
Воспользовавшись паузой, рассудок Клэр потребовал более решительного протеста. Тело же хотело только продолжения. Сил для протеста у нее не оставалось, так что самым естественным было расслабиться и получать удовольствие.
Звякнул звонок, кабина остановилась, и двери начали расходиться. Рон тут же отстранился, успев окинуть свою спутницу внимательным взглядом. В кабину вошла пожилая пара, и Клэр смущенно потупилась, зная, что волосы у нее растрепаны, лицо горит, а майка выбилась из юбки.
— Твой этаж, — сказал Рон.
Она недоверчиво посмотрела на индикатор.
— О, ты прав.
— Должно быть, это скоростной лифт. — Он усмехнулся и первым вышел в коридор.
Клэр последовала за ним. Двери лифта закрылись.
— Приехали. — Рон взял Клэр за руку. — Пойдем?
Он провел пальцем по ее верхней губе, над которой выступили капельки пота, и Клэр призывно приоткрыла губы, ожидая поцелуя.
— Где твой ключ?
Она открыла сумочку.
— Вот.
Рон взял ее за локоть, и Клэр безропотно последовала за ним к двери своего номера. Отперев замок, она остановилась у порога.
— Ты?..
— Спокойной ночи, Клэр. Увидимся завтра.
Хорошая шутка, подумала Клэр, но, взглянув на Рона, поняла, что он серьезен.
— Завтра? Но я думала… то есть… ты ведь сказал, что хочешь… — Ей вдруг стало трудно дышать. Произошло какое-то недоразумение, но сейчас все прояснится. Клэр перевела дыхание. — Мы же заключили сделку, да? Твой ресторан в обмен на… меня?
— Все верно.
Клэр неуверенно улыбнулась, силясь понять, в чем смысл его шутки.
— Но разве ты не зайдешь?
— Не сегодня.
Не сегодня? Что это значит? Уж не собирается ли он повторить?
— Но…
— Я ведь не обещал удовлетвориться одним разом. — Рон погладил ее по щеке. — Я лишь сказал, что хочу тебя. И это так. — Он зашагал прочь по коридору, но у лифта остановился, посмотрел на Клэр через плечо и улыбнулся. — Пока. До завтра. У нас еще много дел.
Клэр все еще стояла у своего номера, когда Рон, дождавшись лифта, помахал ей и исчез в кабине. Она медленно вошла в номер, захлопнула за собой дверь и устало добрела до кровати — злая и очень-очень разочарованная.
