Джил Уилбер - любви
От страха девушка не могла произнести ни слова и лишь показала дрожащей рукой на мужчину, укрывшегося в тени. Когда тот вышел на освещенное место, она спряталась за Стэна. У человека была темная, как шоколад, блестящая кожа с татуировкой на груди и плечах. Незнакомец обратился к Стэну:
Здравствуй, друг.
Стэн расхохотался и пожал смуглую руку туземца, ответив на местном наречии. Потом повернулся к спутнице.
Это Нед, мой старый приятель. Смущенная Моника сделала шаг навстречу муж чине.
Я так испугалась. Не ожидала, что в этом глухом уголке кого-нибудь встречу.
Лицо Неда осветила белозубая улыбка.
Особенно каннибала — охотника за черепами, да, Стэн?
Да, с этими лучше не встречаться. Насмешливый тон мужчин задел Монику.
Смейтесь-смейтесь. Мне известно, что в Австралии нет ни каннибалов, ни охотников за черепами. По всей вероятности, вы изыскатель или проводник по труднопроходимым здешним дебрям.
Мужчину эти предположения крайне позабавили. Ничего не ответив девушке, он обратился к Стэну:
А она хороша! Где ты нашел такую красотку?
Какое нахальство, возмутилась Моника.
Он меня не нашел. Я туристка, а не потерянная вещь.
Стэн сказал что-то на непонятном наречии, и Нед, широко улыбаясь, ответил. Девушка не сомневалась, что говорят о ней, но ничего не могла возразить.
Видя, что Моника еле сдерживает негодование, Стэн наконец смилостивился и перешел на английский язык.
Что тебя привело сюда, Нед?
Мой мальчик Джой. Пора ему познакомиться с нашими старыми обычаями.
Ты его здесь обучаешь? Нед кивнул.
Вижу, что и ты взял в путешествие своего сына.
Джеральд нетерпеливо переминался с ноги на ногу, стоя рядом с отцом.
Здравствуйте, Нед. На этот раз папа решил, что ему нужна моя помощь.
Услышав, каким важным тоном он говорит, Моника затаила улыбку. В этот момент Джеральд был так похож на отца, что у нее замерло сердце от неизъяснимой нежности.
Нед положил руку Джеральду на плечо.
Почему бы тебе не отправиться со мной и Джоем на охоту? Ну, конечно, если твой отец сможет без тебя обойтись.
Мальчик умоляюще посмотрел на родителя.
Пап, можно? Я хочу подружиться с Джоем.
А я не возражаю, сын. Тебе это будет полезно.
С победным кличем Джеральд стремглав по мчался к палатке, чтобы взять с собой необходимое снаряжение.
Ты не шутишь? Готов отпустить сына в буш? — неуверенно спросила Моника.
Он в надежных руках. Ночевка в буше может прогнать его кошмары.
Моника удивленно взглянула на Стэна.
Ночевка? Но Джеральду всего восемь.
А Джою девять. У ребят хороший возраст для познания своей страны. Наверное, ты бы не сомневалась, если бы Нед был скаутским вожатым?
Н-нет, думаю, что нет.
Так в чем же загвоздка?
Загвоздка в ней самой, молчаливо призналась Моника. Она не предполагала, что придется провести ночь среди экзотической природы наедине со Стэном.
Мне все же кажется, не стоит рисковать,— настаивала девушка, пряча от Стэна глаза.
Он взял ее за плечи, повернул к себе лицом, и ей пришлось встретить насмешливый всепонимающий взгляд.
Я принял твердое решение. С Недом Джеральд будет в такой же безопасности, как и со мной,— даже больше, потому что Нед здесь родился. Туземцам эти места знакомы лучше, чем кому либо из живущих на свете.— Его пристальный взор проникал в душу, замечая то сокровенное, что девушка пыталась утаить.— Тебя волнует, как проведет ночь не Джеральд, а ты сама.
Опущенные черные ресницы скрыли смятение в глазах. Моника не собиралась уточнять, что ее больше беспокоит; лишало покоя не поведение Стэна, а свое собственное. Она боялась себя. Становилось все труднее задумываться, почему нужно его ненавидеть и избегать даже невинных прикосновений.
Меня совершенно не беспокоит сегодняшняя ночь,— храбрилась Моника.
Стэн усмехнулся и слегка оттолкнул ее от себя.
Очень сожалею, мисс, что вас ничто не волнует.
Он напролом ринулся через кустарник, ветки сомкнулись за ним, и Моника осталась одна, проклиная их запутавшиеся отношения.
Когда она вернулась к палатке, Стэн надевал рюкзак. Потом поднял камеру.
Если понадоблюсь, ищи меня на верху водопада.
Дыши ровней,— свирепо процедила Моника в ответ.
Она даже не подняла глаз, когда Кэмп уходил, хотя прекрасно слышала каждый звук, пока Стэн лез по крутому скалистому склону.
На стоянке царила глубокая тень; девушка расстелила свой спальный мешок как ковер и полезла в дорожную сумку, чтобы достать недочитанный триллер. Приехав на остров, она так его и не открыла.
Вместе с книгой ей попалось и письмо. Это было все еще не распечатанное послание Фила, которое она наспех засунула в сумку при отъезде из Брума. Девушка равнодушно вскрыла конверт, вынула листок бумаги с монограммой и начала читать.
«Дорогая Моника!
Должен перед тобой извиниться за то, что предложил тебе позавчера. Надеюсь, что моя бестактность не будет означать конец нашим отношениям. Не должны пропасть понапрасну ночи, проведенные с тобою в Перте. Помни, это не только твое, но и мое дитя. Позвони, когда вернешься в город».
Девушка долго смотрела на письмо. Ей бы обрадоваться, что Фил все еще хочет заняться изданием ее книги. Верный своему жизненному принципу «время — деньги», он хотел оправдать ночи, проведенные им в Медицинском центре во время научных наблюдений. Идея принадлежала Монике и имела целью убедить Крамера, что специальное издание по терапии сна необходимо. Однако ему не стоило сравнивать книгу со «своим дитя», потому что он всего лишь предложил подумать об издании научно-популярного труда.
Филу пора бы понять, что ей не хочется иметь с ним ничего общего, даже как с деловым партнером. Скомкав письмо, она швырнула его обратно в сумку и вытащила кое-какие вещи, чтобы постирать. У нее было слишком тревожное настроение — она отложила триллер. Лучше заняться стиркой, успокоиться, решение о судьбе книги возникнет само собой.
У берега в скалах она запомнила наполненную прозрачной водой впадину, где выстирала и переполоскала свое белье. Потом тщательно разложила каждую вещь на камнях, уверенная, что все успеет высохнуть до наступления ночи.
Неожиданно какая-то таинственная и стремительная сила оттащила ее от впадины и прижала к скале. Держась за острые выступы, смертельно испуганная Моника увидела Стэна, он стоял между ней и рекой с карабином наперевес. У него было разъяренное лицо, глаза пылали, как раскаленные угли, он был неузнаваем.
—Что с тобой? — едва вымолвила Моника. Не сводя глаз с реки, Стэн отрывисто бросил через плечо:
