Николай Попов - Лили.Посвящение в женщину
Однажды, когда мы были вдвоем и она по своему обыкновению ныла и бросала мне в лицо бесчисленные упреки, я вдруг вспомнил, что в соседней комнате в ящике стола у меня лежит довольно острый нож для резки бумаги и как было бы неплохо удалиться под каким-нибудь благовидным предлогом за этим ножом, а вернувшись, одним точным ударом перерезать этой ненавистной бабе горловую вену. Ее смерть будет мгновенной, а наше счастье — вечным! И пускай Бог потом накажет меня всеми муками ада за совершенное зверство. Разве будущие страдания — высокая цена за несколько лет райского обладания вами?!
Впрочем, не принимайте мои слова всерьез. Скорее это бредовые мечтания отчаявшегося человека. Успокойтесь, моей жене и детям ничего не угрожает. И все же я жду вашего ответа и не теряю надежды. Но знайте также и то, что если в течение нескольких дней я не получу от вас никакого ответа на это письмо, то, несмотря ни на что, я приду к вам… И тогда, Лили, я не знаю, что будет… Я не в состоянии владеть собой и повторяю: только вы, одна только вы можете спасти меня!»
XXXVIII
Взглянув на искаженное злобой и ревностью лицо Рогожина, Лили устало прикрыла глаза и покорно, без малейшего сопротивления передала ему письмо Далецкого.
Рогожин схватил его и впился в строчки глазами. Каждое слово письма жгло, отдаваясь острой болью в его сердце.
Лили напряженно, не отрываясь ни на одно мгновение, следила за Рогожиным.
Уловив что-то особенное в его лице, Лили сконфуженно посмотрела на доктора.
— Оставьте нас, — тихо сказала Лили, тщетно стараясь улыбнуться. — И вы тоже! — обратилась она к Берте.
Доктор и Берта молча вышли из спальни.
— Павел!.. — болезненным, надорванным голосом позвала Лили и, собрав все свои силы, приподнялась.
Рогожин окончил чтение и подошел к ней.
— Почему ты так испугалась, когда я вошел и увидел в твоих руках письмо? — спросил он. — Почему ты не хотела сразу отдать мне его?
— Я испугалась за тебя… — ответила, вздохнув, Лили.
Наступило молчание.
— Я никогда не предполагал, что он так сильно любит тебя, — в раздумье вдруг произнес Рогожин и после небольшого колебания возвратил ей послание Далецкого.
Лили, боязливо глядя на Павла Ильича, взяла письмо и положила его на столик, стоявший возле кровати.
— Как бы он ни любил меня — все равно! — сказала она и снова вздохнула. — Между ним и мною всякие отношения кончены. Я не хочу быть причиной несчастья его семьи.
— И ты ни слова не ответишь ему?
— Нет! — твердо сказала Лили.
Рогожин упал на колени и приник губами к руке молодой женщины. Лили устало улыбнулась и погладила его свободной рукой по голове.
— Уедем куда-нибудь из Москвы, — чуть слышно прошептала она.
— Куда? — изнывая в сладкой истоме, спросил Рогожин.
— Куда хочешь. У тебя где-то под Москвой есть имение. Поедем туда!
— Зимой?
— Не все ли равно? Мы будем там с тобой одни, вдвоем, вдали от всех людей.
— Да, да… Вдали от всех людей… — эхом отозвался Рогожин.
Идея украсть у мира возлюбленную и поселить ее в дворянском гнезде, куда не сможет заявиться этот пройдоха Далецкий, показалась Рогожину удивительно соблазнительной. «Надо будет расставить мужиков с ружьями по дорогам и приказать им стрелять, если господин певчик попытается проникнуть в усадьбу воровским путем».
Лили видела, что ее предложение об отъезде в деревню настолько пришлось по душе Рогожину, что он даже посветлел лицом и скорбные складки в уголках его губ впервые за время их разговора исчезли. В усталых глазах молодой женщины сверкнули радость и вдохновение.
— Быть может, деревня поможет нам забыть наше прошлое! — волнуясь и спеша, говорила Лили, продолжая гладить рукой голову Рогожина. — Я люблю природу! Там тихо, покойно… Скоро весна, пройдут метели и морозы, начнет таять снег и весело зажурчат ручьи… Прилетят грачи, жаворонки… Если бы ты знал, как мне хочется тишины и покоя!.. Как я измучилась, устала… Как изболела моя душа! В деревне же, я уверена, моя душа успокоится и очистится от суетных городских мыслей.
Лили стиснула зубы и опустила веки, на длинных ресницах которых выступили слезы.
И вдруг перед ее закрытыми глазами огненными буквами выступили строчки из письма Далецкого: «Только вы, вы одна можете спасти меня!»
И Лили стало тоскливо и жутко. Она вдруг с ужасом подумала: «А что, если он от отчаяния обратит гнев с жены на себя и воспользуется описанным в письме кинжалом для того, чтобы раз и навсегда избавиться от душевной боли под названием любовь?»
У Лили появилось неожиданное желание во что бы то ни стало увидеть Далецкого. Она приласкала бы его точно так же, как ласкает теперь Рогожина, и этими ласками успокоила бы его наболевшее сердце.
Странная, сумасшедшая мысль назойливо крутилась в голове Лили. «Почему я не могу сделать счастливыми их обоих? — вдруг подумала она. — Отчего этот мир устроен так, что из трех влюбленных один обязательно оказывается в положении отвергнутого страдальца? Но разве может быть гармония между счастливой парой, если ценой их блаженства является чье-то отчаяние?»
— О чем ты думаешь? — спросил Рогожин, подняв голову и посмотрев в лицо Лили. Инстинктивно он почувствовал важную перемену в ее настроении и внутренне сжался, уже привычно готовясь к новой порции болезненной правды.
— Так… Ни о чем… — смущенно и очень поспешно попыталась успокоить его Лили.
Глаза ее оставались закрытыми, и крупные слезы одна за другой текли по бледным щекам на тонкий полупрозрачный батист подушки.
При виде ее слез протяжный стон вырвался из груди Рогожина.
— Ты плачешь?! — вскрикнул он и, порывисто вскочив на ноги, испуганно склонился над самым лицом Лили.
Молодая женщина почувствовала его горячее дыхание и вздрогнула. Сердце ее встревоженно забилось, в висках застучало. Она протянула руки и оттолкнула от себя Рогожина.
— Оставь меня, — глухо пробормотала Лили и вдруг в ужасе заметалась по постели. Лицо ее раскраснелось, и на всем теле выступил крупный пот. — Как мне нехорошо! Как душно!.. — вскрикнула она, задыхаясь и широко раскрыв глаза.
Все закружилось перед ней и куда-то поплыло, и сама она стремительно понеслась в какую-то бездну. Лили в ужасе закрыла глаза и тотчас же потеряла сознание.
Когда Рогожин приложил ладони к ее лбу, то почувствовал, что Лили горела как в огне.
— Лили!.. — окликнул он, но не получил ответа.
Он растерянно оглянулся кругом, не зная, что ему делать. Затем сообразил и бросился из спальни отыскивать доктора.
