Селина Дрейк - Цветок папортника
— Не важно, — как можно спокойнее ответила Линда и отвернулась.
Она все еще была во власти приятных воспоминаний. Как мы были счастливы, опасно счастливы… Мне следовало догадаться, что так не могло продолжаться вечно.
— Что ж, я обещал перемирие на час, так что расслабься и загорай спокойно. Так и быть, разбужу тебя к ланчу.
— А я и не знала, что ты умеешь готовить.
— Ты многого обо мне не знаешь, дорогая, но не будем сейчас в это углубляться.
— Почему? — Линда опустилась на лежак, закрыла глаза и ощутила, как под теплыми солнечными лучами из тела уходит напряженность.
— Потому что тебе не понравится, — сказал Ралф резко. — Я не знаю, каким ты меня представляла, но уверяю, узнать меня гораздо труднее, чем ты надеялась. Я хочу… — Он оборвал себя. — Нет, не теперь. Тебе нужно отдохнуть, расслабиться.
Расслабиться? Ее нервы снова были как натянутая тетива. Опять в его словах слышалась откровенная злость. Он не отступил. А я-то, глупая, решила, что он оставил меня в покое. Ралф не успокоится, пока не увидит меня у своих ног, раздавленную, с истекающей кровью душой. Вот чего он добивается! Линду охватила тоска. Он хочет реванша, возмездия за все несчастья, причиненные мною.
Она, должно быть, уснула, потому что, ощутив вкус его чувственных губ, повела себя, как во сне, дав волю тайным желаниям. Она отвечала на страстные поцелуи, бормоча его имя.
— Ралф…
Вдыхать его запах, осязать его — об этом можно только мечтать. Она ощутила тяжесть его мускулистого тела и открыла глаза, возвращаясь к реальности.
— Ралф! — Линда с ужасом увидела его лицо в сантиметре от своего. — Что ты делаешь?
— Я думал, это так естественно, — бормотал он, продолжая ласкать ее. — Я просто зову тебя завтракать, вот и все.
— Завтракать?
Линда вздрогнула, когда его руки медленно погладили ее плоский живот, и чуть не застонала от удовольствия. Даже на секунду забыла, где находится, но, опомнившись, рывком села, почти столкнув Ралфа со своего лежака.
— Может, ты прекратишь это?!
— Непременно.
И снова она увидела, как разительно изменилось его лицо, Ралф весь словно налился свинцом, а глаза стали жесткими и колючими.
— Я просто попытался разбудить поцелуем мою спящую красавицу. Но твоя ответная реакция прорвала плотину, сдерживающую мои желания.
— Не понимаю, о чем ты. — Линда с негодованием смотрела, как он усмехается.
— Не понимаешь? — Ралф окинул выразительным взглядом ее тело, говорившее само за себя, и Линда почувствовала, что краснеет, но ничего не могла с этим поделать.
— Кто кого дурачит, а, милая?
— Я спала. — У нее дрожали губы, но она надеялась, что Ралф этого не заметит. — Задремала, кажется.
— Линда! — Ралф заметил, что она вот-вот расплачется, и сразу его насмешливость исчезла, Он подсел к ней поближе, заглянул в лицо. — Нехорошо обманывать собственного мужа. Еще до свадьбы я знал, что ты отнюдь не фригидна. Так что же случилось с тобой? Такое впечатление, будто ты… — Он прервал себя, покачав головой, затем продолжил удрученно: — Будто ты намерено заставляешь себя возненавидеть меня. Почему?
— Вовсе нет. Ты не понимаешь.
— Боюсь, тут сам черт не разберет.
Линда не смотрела на него, но знала, что Ралф опять холоден и озлоблен, и его вины в этом нет. Любит ли он меня еще? У нее перехватило дыхание. Скорее всего, уже нет, да и как можно любить после всего, что случилось? Но он все еще желает меня физически, а в этом-то и заключается главная опасность.
— Ты что-то говорил насчет ланча? Я умираю от голода.
Он не отвечал довольно долго, затем кивнул сухо и сдержанно, полностью овладев собой:
— Я тоже.
И только несколько минут спустя до Линды дошло, что на самом деле имел в виду Ралф.
8
— «Уокер», малышка.
Линда резко обернулась и оказалась лицом к лицу с группой одетых во все кожаное парней, только что с шумом притормозивших у ресторана.
— Чего молчишь? Наверняка ведь не все вылакали?
— Извините, мы как раз закрываемся. — Она заставила себя вежливо улыбнуться и указала на вывеску. — Мы не принимаем заказы после десяти.
— Ай-ай-ай, как не стыдно, а? Ник, разберись!
Глумливо ухмылявшийся Ник с длинными сальными волосами согласно кивнул, не сводя с Линды глаз.
— А что, если у нас во рту пересохло, а? Что, если парням и нужно всего по чашечке кофе с пончиком, или что там у вас? А, ребята? — Говоривший был плотным верзилой лет двадцати и выглядел так, будто большую часть своих мозгов он оставил в шлеме на сиденье своего мотоциклетного монстра. — А ведь они могут и не быть паиньками, если не получат того, чего хотят.
Находившийся на кухне Остин услышал конец фразы и вышел в зал, кивнув развалившимся за столиком у окна парням:
— Мне кажется, у нас еще остались пончики, да и кофейник пока на плите. Линда! — Он глазами указал ей на кухню.
— Порядок, ребята!
— Ха, неси все сюда, красотка.
Остин считает, что ведет себя разумно, подумала Линда, проходя на кухню под похотливое улюлюканье юнцов. Только этого мне не хватало! Но делать нечего. Она поставила пончики в духовой шкаф и зажгла газ под кофейником.
— Извини, девочка, но я подумал, что лучше не злить их. — Остин казался не на шутку встревоженным. — Майкл заедет за тобой сегодня?
— Нет. Я просила его не делать этого.
— Жаль… — Остин вынул пончики из шкафа, выложил на блюдо и щедро посыпал сахарной пудрой. — Боюсь, это и есть те подонки, что проезжали здесь прошлым летом и переполошили всю округу. Шатались по городку дня три, перепугали всех девушек, вели себя совершенно несносно, а в довершение всего старина Чарли остался инвалидом.
— Чарли? — Линда недоуменно посмотрела на Остина. — Я здесь не знаю никого по имени Чарли.
— И не можешь знать. Он служил полицейским, славный малый, добряк, каких поискать. Он заставил их уехать, а на следующую ночь на него напали. Избили до полусмерти и оставили лежать в луже крови. Он до сих пор в больнице, не может ни ходить, ни говорить.
— Ох. — Линда побелела. — Что же нам теперь делать?
— Ну, может, это и не они были, дорогая. Чарли не смог объяснить, кто покалечил его, а хулиганы исчезли. Была тут еще какая-то группа приезжих, их допрашивали пару дней, но отпустили из-за отсутствия улик. Но все наши сходятся во мнении, что виноваты те мерзавцы. Так что ты лучше останься здесь, девочка, а я к ним выйду.
— Хорошо. — Линда быстро поставила на поднос пять чашек кофе, тарелку с пончиками и протянула все это дрожащими руками Остину. — Будь осторожнее, пожалуйста.
