Марк Перини - Первый раз – 2 (сборник)
Большинство из тех, кого судьба занесла в Алтон, жили в трейлерах, но мало у кого это жилище на колесах было настолько ветхим, как у его бабушки. Впрочем, его соседка и лучший друг Саммер Эрнхарт ютилась в трейлере еще хуже. По сравнению с этим страшилищем жилище Блейка выглядело как настоящий американский дом для приличной семьи. Саммер было шесть лет, когда ее бросила мать, и отец работал по три смены на заводе. Поэтому она часто ночевала одна, готовила себе ужин, а утром сама вставала и собиралась в школу. Некоторым такая жизнь показалась бы ужасной, но Саммер никогда не жаловалась. Подруга Блейка очень уважала отца и не хотела, чтобы тот чувствовал себя виноватым. Ведь он и так делал для нее все, что мог.
В этом и крылся корень всех бед. Люди вокруг, в том числе и стоявшая перед ним блондинка, были убеждены, что если ты родился в бедной семье, то твои родители – обязательно монстры, которые били тебя в детстве, морили голодом и делали другие отвратительные вещи. Но правда заключалась в том, что нищие жители Алтона во многом превосходили большинство богачей, которых Блейк повидал немало с той поры, как его приняли в команду университета.
Он оказался на вершинах рейтингов совершенно неожиданно для себя. Его называли лучшим защитником со времен Джонни-Футбола[31], все студенческие команды из кожи вон лезли, мечтая заполучить такого полезного игрока. Теперь он мог выбрать любой колледж, и когда остановился на университете Джорджии и его команде «Догс», то сначала попытался объяснить это тем, что его отец был ее яростным фанатом. Но настоящая причина оказалась другой: просто у Саммер не хватило средств поступить в колледж за пределами родного штата. А у него не хватило духу уехать далеко и прожить там четыре года без лучшего друга. Саммер была для него всем. И это «все» явно забыло обещание заглянуть к нему после матча.
Блондинка все щебетала о его победной подаче на поле, но Блейк ее не слушал. Он смотрел мимо нее на море людей, сновавших по квартире. Входная дверь была открыта, и гости продолжали без спросу набиваться внутрь.
– Вошел один, войдут и другие! – махая рукой, кричал им Джеймсон, его сосед по квартире, который стоял с голым торсом у стола и уже успел напиться в стельку.
Он заорал, чтобы прибавили музыку, после чего стены и пол вокруг Блейка завибрировали, превращая его головную боль в мучительную мигрень. Как, черт подери, он поддался на уговоры Джеймсона устроить эту проклятую вечеринку? Вот что бывает, когда человек соглашается на компанию, когда хочет жить один.
Джеймсон играл с ним в команде и был его единственным соседом, однако последний пункт часто трактовал очень вольно. Чуть ли не каждый вечер он приводил к себе в спальню очередную девицу, с которой ссорился наутро и находил себе другую. Блейк не понимал, как Джеймсон мог тратить столько времени на всякую ерунду, но, возможно, именно так и вели себя люди, у которых не было обязательств. Он-то никогда не знал, каково это – ни за что не отвечать.
Бабушке надо было помогать с деньгами. После того как три года назад умер ее муж, она могла рассчитывать только на внука. Именно бабушка с детства внушила Блейку мысль, что если он будет бездельником, то закончит жизнь упаковщиком в заштатном магазине, умеющим лишь спрашивать покупателей, какой им нужен пакет – бумажный или пластиковый. Во всяком случае, именно это случилось с его отцом. Он тоже был супергероем на поле, но потом влюбился в мать Блейка, сделал ей ребенка, после чего вся его жизнь превратилась в кошмар. Мама умерла во время родов, отец не смог смириться с той картой, которую выдал ему Господь, и выстрелил себе в голову.
Блейк чувствовал, что в глубине души бабушка винила в этой трагедии его маму и даже его самого. Наверное, думала, что если бы ее сын не поддался страсти, то был бы сейчас жив и играл в Национальной футбольной лиге. И потому бабушка вечно твердила внуку, что он обязан держать ширинку застегнутой, иначе проблем не избежать. Ее убедительные речи так пугали его, что Блейк решил подождать с сексом, пока не поступит в колледж. И вот тот день настал, потом ушел в прошлое, и вдруг он понял, что не хочет отдавать девственность непонятно кому. И тайно мечтает, чтобы впервые это случилось с ней, с Саммер.
Кто-то сделал музыку еще громче, и головная боль, которая преследовала Блейка с той минуты, как его ударили в третьей четверти матча, запульсировала в висках, как живая, ударила в лоб, спустилась вниз по шее. Блейк с трудом пробрался через толпу, нырнул в спальню и закрыл ее, а потом еще и запер на ключ.
Он включил свет, и сразу же со стороны его кровати раздался крик. Блейк вздрогнул и, развернувшись, увидел полуодетую пару. В нем вспыхнула ярость.
– Выметайтесь отсюда, – приказал он и, прибавив пару ругательств, открыл дверь и указал рукой в коридор.
Захлопнув за ними дверь, он вздохнул и коснулся лбом гладкой деревянной панели.
– Опять голова болит? – донесся до него из угла знакомый голос.
Блейк повернулся, не в силах сдержать улыбки. Саммер сидела на стуле у его письменного стола, прижав ноги к груди и для верности обняв их руками. Свои длинные светлые волосы с рыжеватым оттенком она заплела в две косы. На ней был топ с бретелями и леггинсы, и потому выглядела Саммер так, словно собиралась пойти на пробежку.
– Ты знаешь, что тут была пара?
– Да. – Саммер пожала плечами. – Я подумала, может, увижу что-нибудь новенькое, но они так вяло этим занимались, да и парню, похоже, недостает уверенности в себе. А как стонала девушка! Что это было – страсть или боль? Я так до конца и не поняла. Да еще и темнота мешала.
Свою речь Саммер произнесла с едва заметной улыбкой, так что было сложно понять, шутит она или говорит серьезно. Неуверенных в себе людей эта манера пугала до смерти. А если учесть, что многие считали Саммер почти гением по части учебы, и добавить к этому ее невероятное лицо – мраморную кожу, огромные голубые глаза и длиннющие ресницы, – то становилось ясно, почему после встречи с ней парням срочно требовался холодный душ. Для них подруга Блейка казалась сложной головоломкой, которую так и хотелось скорее разгадать.
Сам Блейк не знал, была ли Саммер до сих пор девственницей. Он не спрашивал ее напрямую, потому что боялся узнать правду. А еще потому, что Саммер вполне могла задать такой же вопрос, и тогда ему бы пришлось раскрыть свою постыдную тайну той самой девушке, которую он мечтал соблазнить.
Блейк сел на край кровати, представляя, как прямо сейчас скажет ей что-то вроде: «Знаешь, Саммер, у меня тут родилась идея, вот мы сидим в спальне и, может, нам стоит…» Черт, ни за что на свете! Вместо этого он включил док-станцию, и комнату заполнила музыка группы «Имеджин Драгонс». Когда в нежной мелодии утонул мерзкий рэп, стучавший им в стены, Блейк оперся локтями о колени и глянул на Саммер. Все глупые мысли вылетели у него из головы, и он просто упивался простой красотой ее лица, чувствуя, как от одной близости Саммер стихает боль в голове и сердце. Эх, если бы все было не так сложно…
