Джессика Марчент - Любовь в Люксембурге
– И кстати, о продвижении по служебной лестнице, – прибавил он с легким оттенком иронии, – попробуй начать с пунктуальности. Я провожу тебя до моста.
Поль встал из-за стола и нежно поцеловал Тэффи. Глядя, как он двигается в своей черной футболке и спортивных брюках, похожий на гибкую черную пантеру, она ощущала его силу и гордилась ею.
Их пути разошлись у Большого Моста Герцогини Шарлотты, который местные жители называли проще – Красный Мост. Здесь Поль повернулся к Тэффи и взял ее ладони в свои:
– Надеюсь, сегодня вечером ты свободна? – В его голосе звучало: «Попробуй только сказать, что ты занята». – Я хотел бы знать твое мнение об одной картине.
– Правда? – Солнце засветило ярче, заставив ее поморщиться, зелень парка засверкала, как изумруд, голубь важно прошествовал мимо, а вокруг его шеи переливалась радуга. – Ты правда хочешь?..
– Тут ты действительно можешь помочь. – Поль по очереди поцеловал ее руки. – Я заеду за тобой сюда, – он кивнул в сторону Европейского Центра по другую сторону моста, – в… во сколько ты кончаешь?
Она сказала, во сколько.
– Хорошо, я буду ждать.
– Но я бы заехала домой и переоделась…
– Не нужно. – Его глаза, темно-янтарные в утреннем свете, остановились на ней. – Ты прекрасно выглядишь.
Поль помахал ей рукой на прощание и быстрым шагом удалился. Тэффи проводила взглядом удаляющуюся фигуру и, только когда та исчезла из виду, вздохнула и ступила на мост. Посередине моста она снова обернулась в надежде еще раз увидеть темный силуэт. Но нет, он был слишком далеко, и в утешение Тэффи полюбовалась лентой реки, переливавшейся далеко внизу подобно упавшему небу, и заторопилась на работу.
– Он целовал тебе руки на Красном Мосту, на виду у всего города! – воскликнула всеведущая Кендра этим же утром. – Поверь мне, дорогая, ничего хорошего из этого не выйдет.
– Ради Бога, мы познакомились всего два с половиной дня назад. – Тэффи встала из-за своего стола, чтобы выйти из комнаты и тем положить конец разговору, но оказалась у окна. – Почему обязательно из этого должно что-то выйти? – Она рассеянно переводила глаза с трепещущих национальных флагов на бегущие облака и обратно. – Кто задумывается над тем, выйдет из этого что-нибудь или нет?
Сама Тэффи точно думала не об этом, а о будущем вечере. Счастье заполнило ее, когда рабочий день кончился и Поль позвонил из приемной и сказал, что ждет внизу. Она впорхнула в лифт, даже не бросив взгляда в зеркало, и нашла Поля в вестибюле. Они погрузились в кожаные сиденья машины и отправились на выставку местных художников, где и находилась картина, о которой Поль упоминал.
Это оказалась акварель. Альзет в дымке осеннего утра, бледно-голубая река, мерцающая под пролетом моста в окружении сгрудившихся блестящих крыш и случайного деревца с красновато-бурыми листьями.
– Почему ты не купил ее сразу? – спросила Тэффи, не в силах оторвать от нее глаз. – Будешь тянуть, кто-нибудь другой непременно купит.
– Не знаю. – Он стоял рядом, прикидывая размеры. – Я должен быть абсолютно уверен, что это подойдет. У нее уже столько подобных…
– У кого? – Тэффи попыталась скрыть, как она шокирована его открытым признанием, что эта акварель предназначается в подарок другой женщине. – У Клодии?
Он покачал головой, все еще рассматривая картину.
– Это совсем не в ее вкусе, хотя, когда ты упомянула ее, я понял, что было бы неплохо подарить ей что-нибудь, чтобы ободрить. Кольцо, может быть…
Кольцо. Он дарит Клодии Воэн кольцо, какой-то неизвестной женщине – великолепную картину, а ей, Тэффи, – ничего, кроме хлеба с маслом, сыром и ветчиной…
И своего общества, напомнила она самой себе, и ей сразу стало легче. Это стоит всего остального.
Вслух же Тэффи спросила:
– А где эта картина будет висеть?
– Дома, в гостиной, разумеется, – рассеянно ответил он, все еще размышляя.
Дома? Она не ослышалась? Картина предназначена для его дома и в то же время для подарка неизвестной женщине? Неужели незнакомка имеет право входить в этот таинственный дом на берегу реки? Вопросы роились в ее голове, как осы, но она держала их про себя, несмотря на то что они жалили ее в сердце.
– Полагаешь, разумно вешать такую картину там? Настоящая река так близко…
– Ты имеешь в виду Мозель? – Поль озадаченно обернулся. – Конечно, общая терраса выходит на реку…
– При чем тут Мозель? – перебила Тэффи, совсем запутавшись.
– Я имею в виду родительский дом, Федеранж-сюр-Мозель… – Он заметил ее смущение. – На следующей неделе у моей матери день рождения.
– Вот как? – Ее беспокойство улетучилось, и настроение сразу стало великолепным. – На твоем месте я тут же схватила бы картину.
– Нет, я подумаю еще день или два. – Поль взял ее под руку и двинулся к выходу. – Ты думала, я говорю о моем доме здесь в городе?
Она кивнула.
– Ведь он у тебя на самом деле есть? То, что произошло вчера, не было сном?..
– Не было. – Его голос вдруг снизился до слышного только ей шепота. – Давай вернемся туда и повторим этот сон?
– Ты должен купить картину.
Но ее тело сказало другое: рука прильнула к его твердой теплой руке, ноги сами понесли Тэффи к выходу. Недолгая поездка на машине, и Поль снова открыл перед ней дверь в волшебную прихожую и провел вверх по райской лестнице в комнату с видом на реку, где тусклый вечерний свет смазанными пятнами лежал на возвышавшейся громаде кровати. Закрыв глаза, Тэффи полностью отдалась во власть Поля, и он увлек ее в путешествие, где за каждым поворотом открывались все новые и новые наслаждения, так что Тэффи начала думать, что больше не сможет их выносить. Но она смогла, потому что с ней был Поль, и она знала, что он бережно проведет ее до самого конца, где их обоих будет ждать сонное умиротворение и спокойствие.
– Как много нового я испытала, – сказала она позже, нежась в его объятиях среди тишины и тьмы, сквозь которую чуть пробивались отсветы желтых уличных фонарей. – Почему все было по-другому, Поль?
– Вопросы, вопросы… – Он погладил ее бедро. – Думаю, именно это мне в тебе и нравится, мышка. Ты не боишься задавать вопросы.
– На которые ты тем не менее не отвечаешь? Почему в этот раз все было по-другому? Я действительно хочу знать.
– Может быть, потому…
Он поцеловал ее в висок и задумался. Тэффи ждала, почти не дыша. Понял ли он сам, как поняли это ее руки и губы, что все было по-другому, потому что сейчас они по-настоящему принадлежали друг другу?
– …потому, что сейчас время на нашей стороне, – закончил он вместе с поцелуем.
Она ожидала не этого ответа, но отчасти Поль был прав. Ее строгая юбка и блузка не валялись этим вечером на полу, а висели в шкафу рядом с его костюмом, потому что нашлось время их убрать. Нашлось время и для этих минут покоя после вспышки страсти – время, когда можно было подумать и о других вещах. Жаль только, что между ними стояло многое, о чем она вовсе не хотела думать.
