Валерия Савельева - Головная боль в наследство
– Кто? – раздался сонный голос Борьки из динамиков домофона.
– Я…
На седьмой лифт приехал удивительно быстро, хотя раньше всегда безумно тормозил. Иринин встретил меня на пороге, придерживая открытую дверь квартиры. Куцый хвостик на макушке, в который друг собрал блондинистые волосы, весь растрепался, лицо было помято со сна. Да уж, опять всю ночь писал тексты и музыку, уверен!
– Привет, – я улыбнулся, останавливаясь на пороге. – А я вот решил всё же принять твоё предложение.
– В гостевой постель заправлена, – пробормотал в ответ Иринин и, потирая глаза, ушёл к себе. Как и ожидалось, с утра трезво мыслить он не мог, но меня явно ждал ещё с того дня. – И это… где-то в час разбуди. Сейчас с меня смысла нет. Лёг в пять.
Ухмыльнулся, разглядывая его удаляющуюся спину. Здравствуйте, бессонные ночи! Мы с вами некоторое время будем неразлучны. Меня зовут Анатолий и я не могу спать, когда в зале тенью бродит мой друг, бормочет что-то себе под нос, а потом то и дело чиркает строчки в блокнотике. Хотя если взять во внимание сегодняшнюю ночь, в которую я в принципе не сомкнул глаз… Думаю, спокойно получится подстроиться под режим Иринина.
В свободной комнате квартиры или, как Боря её называл, гостевой, действительно всё было готово. На кровати – свежее бельё и идеально чистое покрывало; на стуле аккуратной стопкой были сложены пара маек и джинсы, а поверх них даже лежала новая, на днях купленная зубная щётка. Ну, Борька, ну, шельмец! Ведь стопроцентно был уверен, что я приеду.
Спать я не собирался, думал, не позволит противная ноющая боль во всём теле и мысли, мучающие со вчерашнего вечера. Казалось, что я жестоко принудил Марида, сыграв на возможности загадывать желания. Да нет, почему же лишь "казалось", так и было! И если всё продолжится в том же духе, оно войдёт в привычку. Не хочу. Это низко.
Впрочем, стоило голове только коснуться подушки, приятно пахнущей свежестью, все мысли будто бы испарились, даже боль в теле исчезла – в квартире Борьки я всегда засыпал моментально. Почему-то успел уже об этом забыть.
Разбудил меня умопомрачительный аромат кофе. Маленькая стрелка часов остановилась на цифре три. А я ведь обещал растормошить Борю в час…
– Ну, как спалось? – ухмыляющийся друг сидел в зале на диване, перед ним – две чашки кофе.
– Удивительно хорошо, – я потянулся, зевая, и подхватил одну из чашек. – Всегда тут спокойно сплю.
– Правильно, никаких духов или иных таинственных явлений в квартире не наблюдается! Даже домовые и те от меня сбежали.
– Как от нерадивого хозяина? – фыркнул я.
– Так точно, сэр! – Борька шутливо отдал честь.
Сейчас он был таким "домашним", совершенно не похожим на того заводилу, умеющего моментально собрать компанию и вечно шляющегося по клубам в компании красоток. Даже будто и спокойней раза в два, хотя это лишь мираж – взрывной характер Иринина никуда не деть. Однако, когда Борьку никто не видел, он менялся как внешне, так и внутренне. Во-первых, глаза – родные серо-голубые очи друга для меня были куда привычней дикой яркости разноцветных линз. Дома друг предпочитал всё же носить очки – без них уж никак, зрение-то плохое.
Не знаю, но когда Иринин вот такой: без лишнего пафоса, в стареньких очках, с волосами, перехваченными в хвост – друг ещё более располагающ, чем всегда. С ним легко.
– Ну и что случилось? – после недолгого молчания вопросил Борька. – С какого перепугу ты всё-таки пришёл ко мне?
– А с какого перепугу ты меня всё же ждал? – ухмыльнулся я в ответ.
– Ну вот чутьё, чутьё…
– Старый и умудрённый опытом пёс.
– Не, молодой и чуткий, – парень фыркнул. – Так что там?
– Я последовал твоему совету.
– Ну, как бы вижу, раз ты здесь.
– Да нет, не тому! – раздражённо махнул рукой. – Валить и трахать!
– Ты его что? Того? – полное охренение на лице. – Не ожида-ал.
– Да нет же, идиот! Я его всего лишь снова поцеловал.
Я схватился за голову, ероша волосы. Блин, да с какого перепугу краснею и выражаюсь, будто юная девственница?
– Я заставил джинна себя поцеловать, сказав, что это – желание.
Иринин замолчал. Правда, всего на пару секунд:
– Ну ясненько… Зефирки будешь?
Он поднялся с дивана и потопал на кухню за зефиром. Иринину не нужно было слов, друг понимал меня и так.
Глава 20 - Потомок великого полководца
Когда Толика не оказалось в квартире с утра, джинн не придал этому особого значения, но вот когда он не вернулся и к следующему дню, а тянущая боль всё продолжала истязать тело… Марид рвал и метал, судорожно соображая, где может находиться хозяин. Проблема была в одном: да, ифрит чувствовал, что Толик не так уж и далеко, но где? Не у родных – точно, они чуть ли не на другом конце города живут, ощущения были бы другие. Только вот больше ничего о хозяине Марид и не знал.
Чёртов мальчишка, сперва сам домогался, а на утро сбежал! Что за глупости? Когда джинн всё обдумал и убедил-таки себя не забывать, кто он есть на самом деле… Дурацкий "хозяин"!
Казалось, Борька поставил своей целью всячески поднимать мне настроение и возвращать в привычное приподнятое эмоциональное состояние. Частично другу это удавалось, иногда я забывал обо всём, в голос смеясь над его шутками и радуясь, что у меня есть такой вот Борька.
Но мысли о Мариде возвращались вместе с болью. Сперва я думал, что это всё зависит от расстояния, которое отделяет нас с ифритом, но, скорее всего, причина в другом. За эти четыре дня, что я провёл у Иринина, боль то практически исчезала, то становилась совершенно невыносимой, заставляла скулить и стискивать пальцами одеяло, практически разрывая ткань, съёживаться на кровати, молясь о том, чтобы этот дикий приступ прошёл. Они возникали по ночам или ближе к утру, скручивали тело, сжимали лёгкие…
Хорошо, что Боря ни разу не застал меня в таком состоянии, а то бы плюнул на всё и отправил обратно к Мариду, наваляв ещё и ему по первое число за то, что "не отвечает взаимностью". Друг уже предлагал такой вариант в качестве одного из возможных, но получил категоричный отказ. Больше провальный план не повторял, но настроение поднять всё так же пытался.
Сегодня вот Иринин заявил, что хватит с нас боёв подушками, скаканий на диванах и проверки нервов соседей на прочность жуткими завываниями в караоке – да-да, всё из перечисленного мы, будто дети, уже успели воплотить в жизнь - было глупо, но весело. По мнению друга, теперь "Анатолию Владимировичу нужно развеяться и побыть на природе".
Сказано – сделано, даже несмотря на то, что виновник торжества был против. Мне в руки всучили купальные плавки, панамку, шорты и легкую гавайскую рубаху – стоит сказать, всё было Борино и потому немного узковато более крупному мне, – напялили на нос огромные солнечные очки и, не принимая возражений, затолкали в машину. Иринин был непреклонен! Кстати, выглядел он не менее оригинально, чем я. Чего только стоили торчащие из-под кепки-дачницы яркие пряди чёлки и дико-рыжая рубаха с коротким рукавом!
