Бекки Баркер - На крыльях любви
— А почему ты думаешь, что он станет говорить об этом со мной? — вздохнула Ди. — Он столько времени хранил эту тайну.
— Я уверена, что он сам хочет тебе все рассказать, — присоединилась Карла. — Теперь, когда ты знаешь главное, ему будет легче открыться. И если он тебе дорог, ты должна знать правду.
— А нам уже пора, — напомнила Шейла.
Ди не нуждалась в уговорах. Она вскочила и направилась к двери.
— Передайте мои приветы маме и папе и счастливого пути. Позвоню позже.
Выйдя из ангара, она сразу увидела Логана. Он ехал верхом. Она побежала в конюшню и попросила Джейка оседлать для нее лошадь. Джейк вывел из стойла Молли, она иногда прогуливалась на этой лошади.
— Я хочу догнать Логана, — усмехнулась она, увидев вытаращенные от удивления глаза Джейка.
— Мы услышали самолет, и он поехал посмотреть, кто прилетел.
— Это мои сестры. Логан уже поговорил с ними, и они сейчас улетают.
Нарастающий звук моторов «саратоги» подтвердил его слова.
Джейк помог ей вдеть ногу в стремя.
— Логан часто ездит на холмы у взлетной полосы. Ему оттуда все видно.
— Спасибо.
— Я скажу Мэтти, что вы можете опоздать к ленчу.
— Спасибо, — повторила она и, взяв поводья, вывела лошадь из конюшни. Джейк пожелал ей удачи.
Ди не спеша поехала по лесной дорожке, а потом деревья уступили место выгону, и она увидела Логана.
Он стоял возле лошади и смотрел на взлетную полосу. Ди придержала Молли. Логан повернулся и молча смотрел, как любимая женщина приближается к нему. Он взял лошадь под уздцы и остановил ее. Потом протянул руку и помог Ди слезть с седла.
— Нам надо поговорить. — Она повторила его же утренние слова.
Логан схватил ее за локти и привлек к себе.
— А не лучше ли заняться любовью прямо тут, на траве?
— Хочешь оттянуть время? — пробормотала она, борясь с желанием погладить руками его каменно-твердую грудь.
— Уж лучше я поцелую тебя, — отшутился он, опустил голову и коснулся губами ее рта.
Логан ощутил нежность ее губ, и ее очарование заставило его забыть обо всем на свете.
Ди невольно прижалась к нему. Логан стиснул ее в объятиях. За какие-то секунды она воспламенила его, отвечая на поцелуи и издавая тихие сексуальные звуки, сводившие его с ума. Она коснулась припухшими грудями его груди. Рука Логана скользнула вниз, к ее бедрам. Она ощутила, как он возбужден, и поняла, что должна остановиться.
Они не могут заниматься любовью, пока между ними остается неясность.
Она наклонила голову, и его губы коснулись ее лба. У обоих дыхание сбилось, но она нашла в себе силы и начала разговор.
— Я хочу объяснений, Логан, — осипшим голосом прошептала она.
Логан отшатнулся и посмотрел на Ди таким взглядом, от которого у нее чуть не подкосились ноги.
— Ты уверена, что не хочешь сначала любить меня, а уж потом говорить?
Ди отступила немного назад, подальше от соблазна.
— Сначала поговорим, — мягко возразила она. — А уж потом займемся любовью, сколько захочешь.
Логан застонал и отвернулся.
— Я припомню тебе это обещание. — Голос его охрип.
Он направился к развесистой иве. Ди тихо шла за ним, давая ему время прийти в себя после такого возбуждения. Он поднырнул под густые ветви ивы, и она последовала за ним. Дерево стало для них зонтом, спасающим от солнца и дающим уединение.
Ди подошла к стволу дерева и села, прислонившись к нему спиной. Мягкая, густая трава приятно холодила ноги.
Логан начал ходить вперед и назад, и она, похлопав рукой по земле, пригласила его сесть. Он лег на спину и, заложив руки под голову, устремил взгляд вверх.
Глава 12
Ди не стала одолевать Логана вопросами. Прошло несколько тягостных минут, и он заговорил:
— В первый год обучения в академии я подружился с парнем из Западной Виргинии. Его звали Харви Гаррис. Нам нравилась простая жизнь, и мы оба сходили с ума по самолетам. Я мечтал летать, а Харви — создавать самолеты-истребители. Он обладал гениальными знаниями математики и электроники.
Ди заметила, что Логан говорит о своем друге в прошедшем времени.
— И вы были вместе все четыре года обучения в академии?
— Да, и получили назначение на одну и ту же военную базу. Я стал летать на истребителе, а Харви занялся самолетными компьютерными системами.
Они помолчали. Ди внимательно смотрела на Логана.
— Харви не просто был моим другом, он стал частью меня, — мрачно продолжил Логан. — Мы работали вместе целых четыре года после академии.
Голос Логана стал хриплым, он замолчал.
Она поняла, почему ему так трудно говорить о Харви. Логан страдал оттого, что он выжил в катастрофе, в которой погиб его лучший друг, и решила помочь ему.
— И Харви погиб в той катастрофе, о которой ты рассказал?
Логан рывком сел и запустил пальцы в волосы.
— Это был простой испытательный полет, ничего необычного, ничего опасного, мы уже пошли на посадку, когда произошел взрыв. Одно крыло загорелось, и самолет накренился. Я мог бы выправить его, но кабину заполнил дым, и я ничего не видел. Харви, не обращая внимания на огонь, продолжал возиться с компьютером. С наземного командного пункта приказали катапультироваться. Я хотел нажать кнопку катапультирования сразу для обоих, но Харви взмолился не делать этого. И эти секунды стоили ему жизни. Я уже потянулся к кнопке, как прогремел второй взрыв. Очнулся я только в госпитале. Как вспомню об этом, просто схожу с ума. Никак не найду ответа. Мы оба должны были покинуть кабину. Может быть, я не так что-то сделал?
Ди не знала, как его успокоить, и тихо спросила:
— И что же решили в штабе военно-морской авиации?
— Комиссия пришла к заключению, что катастрофа произошла из-за неисправности в электронной системе.
— И ты во всем винишь себя? — осторожно поинтересовалась Ди.
— Я должен был спасти его, — воскликнул он с болью. — Мог катапультировать нас обоих, прежде чем произошел второй взрыв.
— Тебе не кажется, что ты уже достаточно наказал себя? Ты оставил дело, которое любил, ты оплакал своего друга, но пришло время забыть прошлое. Тебе нечего казнить себя из-за какой-то случайной аварии.
— Ты так думаешь? — с надеждой посмотрел на нее Логан. Эти слова подействовали на него как целебный бальзам.
— Ты очень пострадал в катастрофе?
— Контузия и несколько сломанных костей, — отмахнулся он. — Я вылечился, но врачи сказали, что я никогда уже не смогу летать на истребителях, да я и сам не хотел этого.
Вот она, правда. Он признался, что слишком потрясен, чтобы снова сесть за штурвал любого самолета.
