Виктория Лайт - Рожденный для любви
— Вы обязательно должны пригласить его сюда. — Клемс разволновался. — Новый Денвер! Новый наследник дела! Какое счастье, мистер Джек. Я обязательно хочу его увидеть.
И пока Джек торжественно не поклялся, что в следующий раз привезет Орландо с собой, Арчибальд Клемс никак не мог успокоиться.
В тот день поработать не получилось. Нахлынувшие воспоминания мешали как следует сосредоточиться и выполнить задание отца.
После недолгого раздумья Джон решил остановиться в гостинице. Возвращаться в городской дом Денверов ему не хотелось. Что ему делать там одному? Слишком много призраков прошлого и никого рядом, чтобы разогнать печаль. В отеле будет намного лучше...
Дела снежным комом навалились на Джека. Стоило ему заняться одним вопросом, как сразу возникало несколько других. Несколько дней Джек не вставал из-за рабочего стола, и, что удивительно, такой темп пришелся ему по вкусу. Джек в эти дни открывал в себе новые черты. Он неожиданно поймал себя на том, что ему нравится то дело, которым он сейчас занимался. Он без особых усилий справился с заданием отца и даже подметил некоторые неточности в бумагах, особенно тех, которые находились в ведении Питера.
Придется серьезно поговорить с отцом на эту тему, отметил он про себя. И старина Клемс тоже считает, что здесь не все чисто. Лучше выяснить побыстрее, пока не стало слишком поздно. Питер, конечно, муж Риа и давний знакомый отца, но это не делает его незаменимым человеком. У Джека Питер Беггз не вызывал особого доверия...
Джек стоял у окна и размышлял о превратностях судьбы, заставившей его сейчас работать над тем, от чего он бежал двадцать лет назад. В дверь постучали, и в кабинет просунулась белая прилизанная голова Ларри Флинта, секретаря.
— К вам какая-то дама, мистер Денвер. Говорит, по личному делу. Представиться не хочет.
Ларри был очень заинтригован. Жизнь очень оживилась с приездом Джона Денвера-младшего. Раньше Ларри просто перебирал бумажки и выслушивал каждый день ворчание своего начальника, Арчибальда Клемса, а теперь он был вхож в святая святых — кабинет хозяина, спокойно разговаривал с его сыном и даже помогал ему немного в работе. Ларри явно чуял, что он по душе новому хозяину, да и сам был не прочь подольше поработать с Джоном Денвером-младшим.
— Приглашай. — Джек оторвался от размышлений. Женщина? Очень интересно. Он вроде никого не ждал. Посмотрим.
В кабинет вошла невысокая, очень привлекательная женщина. В том, что она привлекательна, Джек был уверен еще до того, как разглядел ее лицо и фигуру как следует. Дорогой темный костюм, строгий и в то же время нарядный, короткая модная стрижка, минимум косметики и украшений. Несмотря на то, что женщина была ровесницей Джека, ей вслед, должно быть, смотрели многие мужчины. Гордая осанка, сжатая линия губ — все свидетельствовало о характере и упорстве, глаза смотрели прямо и твердо. Это были глаза женщины, много повидавшей в своей жизни и твердо знающей, чего она хочет. Она вошла, и кабинет моментально наполнился ее ароматом, ненавязчивым и нежным, теплым и ласковым, навевающим мысли о лете и красоте.
Джек был потрясен до глубины души.
Но не красотой и изяществом посетительницы.
Напротив него стояла Сильвия Уэнрайт, его первая любовь и неверная жена.
— Ты? — воскликнула Сильвия и, пошатнувшись, прижала руки к груди. Она явно ожидала увидеть Джека не больше, чем он ее.
— Да. Почему это тебя удивляет? — холодно осведомился он.
Джек всегда отличался недюжинным самообладанием, и сейчас ему было легче взять себя в руки. В конце концов, их встреча — вполне вероятное событие. Джек не интересовался жизнью Сильвии после развода, но знал, что она никуда не уехала и так и прожила все эти годы в городе, который так ей полюбился.
Сильвии не очень повезло в жизни. После развода с Джеком она вышла замуж за своего любовника, Эрни Макмилана, но счастья ей этот брак не принес. Сильвия, мечтавшая о блестящей жизни с элегантным спутником жизни, сильно обманулась в своих ожиданиях. Эрни любил жену по-своему, но не хотел отказаться от своих привычек даже ради нее. Он проводил много времени вне дома, всегда поздно возвращался, частенько выходил в свет без жены. Ей пришлось в основном сидеть дома и улаживать дела с многочисленными кредиторами Эрни. Тот почти не занимался своими делами, предоставив все жене, а она, к своему ужасу, обнаружила, что еще немного, и они станут нищими. Состояние Эрни, доставшееся ему по наследству, таяло на глазах, а приумножением его никто не занимался.
Она попыталась воздействовать на Эрни, но безуспешно. К тому же он стал изменять Сильвии, о чем ей «по-дружески» сообщали еще оставшиеся у нее знакомые. Она не могла этого вынести, и через полтора года подобной жизни они разошлись.
Сильвия была в отчаянии. Она не знала, что делать, на что решиться. Средств к существованию почти не было, возвращаться к родителям ей очень не хотелось, просить кого бы то ни было о помощи тоже. Используя оставшиеся связи, она устроилась на работу в солидную компанию и могла, по крайней мере, не волноваться о хлебе насущном. Но как тяжело было ей, уже свыкнувшейся с мыслью о богатстве и положении в обществе, фактически строить свою жизнь заново!
Знакомые Денверов не поддерживали с ней отношений, а уж после отъезда Джека перестали даже замечать, если вдруг случайно встречали ее на улице. Некоторые, правда, предлагали свою помощь... Как было не протянуть руку молодой, одинокой и красивой женщине? Но ее не устраивали их условия. Становиться заурядной содержанкой Сильвия Уэнрайт не собиралась.
Этот период очень озлобил ее против всех и, естественно, против Джека. Злоба душила Сильвию. По ночам она часто представляла себе, как сможет отомстить за свои несчастья, но время шло, и горечь постепенно уходила.
Сильвия встретила Пауля Тревиса, американца немецкого происхождения, вышла замуж в третий раз и родила дочку. Все вроде бы наладилось, но скромный быт семьи Тревис разительно отличался от роскоши, которую она видела у Денверов. Сильвия по-прежнему не могла простить Джону крушение всех своих планов и мечтаний. О том, что она сама виновата в своих несчастьях, ей как-то не думалось.
Казалось, что Джек и Сильвия разошлись, чтобы уже никогда больше не встретиться. Между ними были тысячи километров, океаны и пустыни, взаимные обиды и боль. Но теперь они стояли в одной комнате на расстоянии вытянутой руки друг от друга, не зная, что сказать.
12
Джек опомнился первым.
— Зачем ты хотела меня видеть?
Он понимал, что чересчур резок, что надо быть спокойнее и вежливее. Ведь они уже ничего не значат друг для друга, и ничто не мешает им вести себя как цивилизованным людям. Тем не менее он прекрасно понимал бесплодность подобных увещеваний. Душевная рана, нанесенная ему когда-то этой женщиной, вдруг открылась и заныла от неожиданного соприкосновения с прошлым.
