Эми Эндрюс - Медовый десерт
Грейс была не в восторге от этой скрытой дискриминации по половому признаку — можно подумать, ее отец не знает, что она способна на все, стоит ей поставить перед собой цель. В конце концов он передумал, порадовав таким образом Грейс.
Брент вернулся через полчаса с отпаривателем и тарелкой свежих сэндвичей на целый полк. Триш настояла, что он должен взять их с собой. Грейс откусила сэндвич с яйцом и салатом и мысленно поблагодарила мать за то, что она всегда пропускала мимо ушей ее протесты из серии «Я уже взрослая и все могу сама».
Сэндвичи с белым хлебом спасли их от неминуемой голодной смерти.
Они пообедали за кухонным столом, болтая на общие темы. Грейс исподтишка наблюдала за тем, как Брент общается с детьми. Несмотря на то что у Таш и Бенджи была семилетняя разница в возрасте, он без труда подстраивался под них и находил общий язык с обоими. Он без конца шутил, и им, похоже, было очень комфортно в его компании.
Грейс вспомнила, как несколько дней назад он взял на руки капризничающую дочку Линды и моментально сообразил, что делать. Как успокоить и чем занять ее.
Он просто-таки заклинатель детей!
Эти мысли Грейс не нравились. Они заставляли ее сомневаться в выборе, который она сделала много лет назад. Она начала задумываться, не совершила ли тогда ошибку. Может, ей не пришлось бы ни в чем себе отказывать? У нее могли быть и дети, и Брент, и карьера.
Ирония происходящего отвесила ей звонкую пощечину. Она отвернулась тогда от Брента, так как их желания не совпадали. И вот теперь, двадцать лет спустя, она сидит здесь в окружении всего того, чего так сильно не хотела иметь.
Вся разница в том, что ей приходилось справляться с проблемами самой. Без него.
Это наказание свыше?
Разговор зашел о спорте — Бенджи, Таш и Брент оживленно обсуждали свою любимую австралийскую футбольную команду «Коллингвуд».
— А ты играешь в команде, Бенджи? — спросил Брент.
Бенджи покачал головой:
— В Брисбене играл, но, когда мы приехали в Мельбурн, половина сезона уже прошла, поэтому до следующего года меня не возьмут в местный клуб.
Брент не мог не заметить явное разочарование Бенджи. И не винил ребенка. Он вспомнил собственное детство: футбол был одной из его немногочисленных отдушин. Играя, он забывал обо всех проблемах.
Он отдал бы все на свете за то, чтобы подольше задержаться на одном месте и играть полноценно, вместо того чтобы мотаться по разным приемным семьям. За то, чтобы рядом был отец, с которым можно было бы погонять мяч и вместе посмотреть матч на стадионе.
Они с Бенджи во многом были похожи, и разочарование мальчика задело его за живое.
Бенджи хотел играть в футбол. А Грейс никогда не любила этот вид спорта. Брент посмотрел на Грейс, затем снова на Бенджи:
— Если твоя тетя не против, можешь играть в команде, которую я тренирую.
Грейс уставилась на Брента. Это еще что такое?
Бенджи заерзал на стуле, глаза его округлились, как футбольные мячи.
— Ты тренируешь команду?
Брент кивнул:
— Это не клуб, ничего такого. Просто несколько ребятишек на местной футбольной площадке. По воскресеньям у нас с утра тренировка, а потом матч. Если хочешь, приходи завтра — посмотришь сам.
— Ух ты! — Бенджи опять подпрыгнул на стуле и обернулся к Грейс: — Можно, тетя Грейс? Пожалуйста!
Грейс видела, как рад и взволнован ее племянник. Бедняга Бенджи. Она пыталась заменить ему и мать, и отца, но понимала, что с некоторыми вещами отец, мужчина, справился бы лучше.
Футбол — это только начало…
Даг и Бенджи питали общую страсть к Австралийской футбольной лиге. Но только сейчас, увидев радостное волнение, которое сияло в глазах ее племянника и вибрировало в каждой клеточке его тела, она поняла, как много это увлечение значило для Бенджи.
Оно помогло бы ему не только адаптироваться к будущей жизни, но и не потерять связи с прошлым.
— Я могу забирать его на машине и привозить обратно, — начал уговаривать ее Брент, поскольку Грейс только загадочно смотрела на них и не говорила ни слова.
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, тетя Грейс! — упрашивал Бенджи.
Грейс улыбнулась и кивнула, зажмурив глаза. Как она могла отказать?
Она обошла все мельбурнские футбольные клубы, пытаясь записать Бенджи в команду, а теперь Брент предлагал отличное решение. Если из-за этого ей придется чаще общаться с ним, что ж, это не слишком высокая цена за счастье Бенджи.
— Конечно! Если только ты уверен…
— Абсолютно, — кивнул Брент.
Мальчик издал радостный вопль, его лицо расплылось в широченной улыбке. Он спрыгнул со стула и начал носиться вокруг Грейс.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — повторял он, целуя ее в щеку после каждого «спасибо».
Грейс рассмеялась:
— Ладно, ладно. Не слишком-то радуйся. Нам до этого еще нужно ободрать несколько километров обоев.
Брент тоже засмеялся — энтузиазм Бенджи не мог оставить его равнодушным. Он подмигнул Грейс и задохнулся, ослепленный улыбкой на тысячу ватт, которую она ему подарила.
— Ну ладно, за работу, — сказал он, боясь совершить какую-нибудь глупость. Например, потянуться через стол и поцеловать эти губы со вкусом «Медового десерта».
Глава 9
Брент позвонил в дверь дома Грейс в воскресенье в десять утра: началась вторая серия «Острова искушений». Бенджи, до крайности воодушевленный и немного чумазый, стоял рядом с ним и болтал без умолку, выдавая по сто слов в минуту.
Сказать, что племянник Грейс хорошо провел это утро, — ничего не сказать. Другие ребята, которые привыкли, что состав команды постоянно меняется, приняли его без вопросов, и Бенджи, отлично владеющий мячом, сразу же вписался в команду. Он уже строил планы на следующую неделю.
Дверь снова открыла Таш, и Брент вручил ей очередной пакет с выпечкой, в котором на этот раз были шоколадные круассаны. Бенджи побежал переодеваться, а Брент, входя в дом, поймал себя на мысли, что ему не хотелось бы снова увидеть Грейс в той мешковатой рубашке.
Утром, когда он забирал мальчика и они с ней обменялись парой слов, на Грейс был плотный шерстяной халат, доходивший до пят. Никакого сравнения с коротким черным халатиком.
Тот атласный наряд снился ему всю ночь. Это были неясные сны — некая смесь старых воспоминаний с новыми фантазиями. Брент не был уверен, что сможет сдерживать себя, если еще раз увидит ее в нем.
Может, он и закрыл для Грейс свое сердце, исключил любые варианты отношений, кроме дружбы, но ведь, в конце-то концов, он был всего лишь живым человеком из плоти и крови.
