Элли Блейк - Ее самое горячее лето
– Что-что?
– Ты сказал про Халла «мой пес». Теперь не отвертишься.
Она привстала на цыпочки, похлопала его холодной ладонью по груди и поцеловала. Ее горячие губы пахли мороженым, летом и чем-то еще непередаваемо сладким. Вызывали такое же ощущение уюта, как его родная бухта. Затем ее рука скользнула по его груди, а ноготки больно цапнули за волоски.
Она пошла обратно, к своему отелю, оборки ее юбочки хлопали вверх-вниз, словно приглашая его следовать за нею. Затем она сказала:
– Твой пес – большой простофиля, Джона Норт. Как и его хозяин.
– Вроде недавно ты называла меня сущим зверем?
Эйвери даже не попыталась сказать, что имела в виду Халла.
– Я занимаюсь связями с общественностью. То есть приходится расхваливать средненькие продукты, пока они не начнут благоухать, как розы. И теперь ты понял, что я свое дело знаю.
И она пошла прочь, покачивая бедрами. Волосы ее развевались, каблучки цокали по горячей плитке. Джона остался в недоумении, и все же у него отчего-то потеплело на душе. Он рыкнул и продолжил свою пробежку. И прибавил скорости.
Эйвери вошла в «Тропикану» слегка раскрасневшейся после короткой перепалки с Джоной. Она собиралась принять холодный душ, чтобы смыть солнцезащитный крем и следы от мороженого, да и вообще привести себя в порядок перед разговором с матерью, но сначала остановилась у бассейна. В полдень рядом с ним никого не было. Поэтому она окунула липкие руки в кристально чистую воду и чуть не упала, когда увидела, что неподалеку в белом шезлонге лежит Клаудия.
– Какая встреча! – поприветствовала она подругу.
Клаудия ответила, словно откуда-то издалека:
– Крошка, привет. Как дела?
Эйвери села в шезлонг рядом с Клаудией и рассказала ей о происшествии с Петунией.
– Значит, у вас с Джоной все идет хорошо, – заметила Клаудия.
– Вроде да, – согласилась Эйвери и сама услышала свой вздох. И уточнила: – То есть если нужен мужчина для курортного романа, то он вполне подойдет, так?
Клаудия задумчиво кивнула:
– Только не забывай о здравом смысле.
Эйвери пнула ногой кресло Клаудии.
– Меня поверг в шок его рассказ об одной такой истории пару лет назад.
– Было дело. А ты старалась узнать подробности?
– Очень.
– Ее звали Рейчел.
– Знаю.
– Она жила с ним здесь несколько месяцев.
Месяцев? Несколько?
– Тоже была очень симпатичная. Загорелая, с роскошными темными волосами, ноги от ушей. Настоящая амазонка. На полфута выше тебя. Фигурка что надо, ты бы зарыдала, ее увидев. И харизматичная! С энергетикой, какой ни у кого больше не видела.
– Ладно, о’кей. – Эйвери потянулась и прикрыла ладонью улыбающийся рот Клаудии. – Все поняла. Она была великолепна.
Клаудия отпрянула, продолжая усмехаться:
– Клевая телка. Но совсем не подходящая для Джоны.
– Почему? – Эйвери призадумалась, подойдет ли она, горожанка, такому пляжному мальчику. Однако долго ломать голову над этим вопросом она не стала.
– По-моему, она просто дожидалась здесь, когда ее босс в Сиднее по ней соскучится и будет готов на все, лишь бы вернуть ее обратно.
– Но разве они не вместе с Джоной туда поехали?
– А почему бы ей было не взять его в Сидней, если там такого мужика днем с огнем не сыщешь? Вдобавок он воспылал к ней чувствами и оказался упрямым как осел. – Глаза Клаудии сузились, и она добавила: – А ты сама-то этого не заметила?
– Чего? – Конечно, еще как заметила, но это для нее не имело значения. – Нет. А сейчас у тебя никаких мыслей нет?
– Пытаюсь сообразить.
– Ты была бы не ты, если бы что-то не придумала.
Клаудия пожала Эйвери руку, словно чтобы увериться в ее внимании, и сказала:
– Хочу лишь заметить, что он никогда так много не улыбался, как рядом с тобой. Да и ты… – Клаудия взглянула на лицо Эйвери, – цветешь и пахнешь.
Эйвери с деланым недовольством хлопнула Клаудию по руке и откинулась в своем шезлонге. Она смотрела на безоблачное голубое небо, и в голове ее вертелось все больше вопросов. Она взглянула на Клаудию, увидела слезы на ее лице, бросилась к ней и положила руку на плечо:
– Клод! Ты плачешь от счастья? Скажи мне, что это так!
Клаудия вскинула голову, вытерла глаза и улыбнулась. Это стоило ей немалых усилий. По крайней мере, теперь она расскажет подруге о своих делах.
– Ну правильно, – продолжила Эйвери. – Хватит себя сдерживать. Ну, в чем дело? У твоих родителей все в порядке?
Клаудия так сильно мотнула головой, что хлестнула себя конским хвостом волос по щекам.
– Нет, не в этом дело. Просто ты проводишь лучшее лето в своей жизни, а у меня оно – самое худшее. Этот отель… Ты заметила, как у нас мало гостей.
Эйвери окинула взглядом широкий бассейн под балконами дюжины пустых номеров:
– Ты говорила, что все здесь переустроишь, и я думала…
Клаудия фыркнула:
– Не будет никакого переустройства. Денежек на это нет. Отель почти банкрот. Последнее время я работала как проклятая, но на все просто рук не хватает.
– А что ж ты раньше молчала?
– Не хотела портить тебе настроение. А мои родители пальцем о палец не ударили, чтобы мне помочь. Ума не проложу, что еще можно сделать.
От грустного взгляда голубых глаз Клаудии у Эйвери заныло под ложечкой.
– Люк же классный рекламщик. Неужели он ничего не может придумать?
– Этот робот только что прислал мне имейл. – Клаудия показала свой мобильник. – Он поставил мне ультиматум. Или рассчитаться со всеми долгами, или передать отель под его управление.
– Что?
– Он хочет сделать оформление в стиле Кон-Тики с баром у бассейна, для двадцати-с-чем-то-летних выпивох, чтобы все ходили в парео и тому подобное.
– Не может быть.
– Он уже все подсчитал, составил бизнес-план.
– Но «Тропикана» совсем для таких игрищ не подходит. Все его планы – просто дешевка. Смешно. Как пообещать круиз на теплоходе без морской болезни.
– Вот именно! Ты здесь была два раза и все прекрасно понимаешь. А он здесь вырос и по-прежнему… – Она не смогла подобрать нужного слова.
– Болван.
Клаудия фыркнула. А потом опять заплакала, но не так горько, как минуту назад.
– А не ты ли с ним когда-то гуляла на закате по берегу?
– Вовремя поняла свою ошибку, – заметила Эйвери.
– К счастью для Джоны.
Да, к счастью для Джоны? Но сейчас ей некогда было над этим размышлять. Она и так виновата перед Клаудией. Хороша подруга! Давно надо было им поговорить, вместе наверняка что-нибудь бы придумали.
Эйвери погладила Клаудию по руке.
– Что я могу для тебя сделать?
– Ничего.
– Я много знаю и умею, если на то пошло. Свой диплом с отличием не за красивые глазки получила.
